Тайник - Тоби Болл

Фрингс, пошатываясь, поднялся на ноги, и его стало выворачивать наизнанку, пока в желудке ничего не осталось.

Нора лежала на кровати в белой атласной пижаме, которую она нашла в шкафу. Влажные волосы намочили подушку, и от нее запахло мылом. Отчасти она уже владела ситуацией, и это придавало силы. Спать совсем не хотелось.

Она многие годы привлекала внимание мужчин и не испытывала иллюзий относительно их намерений. Но похититель был для нее загадкой. Он был тих и застенчив, что подкупало, хотя за подобной скромностью подчас крылись намерения, шедшие вразрез с общественными приличиями. Поэтому красавица устроила эту провокацию с ванной.

Теперь Нора знала, что может не опасаться своего тюремщика. Он явно в нее влюблен, но вряд ли решился бы на насилие. И любое сближение могло быть только по обоюдному согласию. Это было единственным отрадным моментом в ее незавидном положении. И этим моментом она намеревалась воспользоваться. Однако пока не ясно, как именно. Проходя мимо, Нора почувствовала, как он весь напрягся. Возможно, мужчина надеется, что она ответит ему взаимностью. Это оружие стоит использовать. Надо только подумать как. Или достаточно того, что она им обладает?

Стряхнув с себя Сиюбхан, Генри потянулся к звонившему телефону. Она стала массировать его лоснящуюся от пота спину.

— В чем дело? — рявкнул он в трубку.

Так поздно ему осмеливались звонить только в исключительных случаях, и это несколько смягчило гнев мэра.

— Господин мэр, к вам пришли двое мужчин, — сообщил портье.

— Кто?

— Это ваш… — Пауза. — Это ваш помощник и Смит.

— Пусть войдут.

Генри почувствовал, как напряглась его спина под умелыми руками Сиюбхан. Его охватило дурное предчувствие. Похоже, придется принимать нелегкие решения.

Он встал и, стянув простыню с кровати, обмотал ее вокруг чресел. Голая Сиюбхан откинулась на подушки и запустила руки в свои рыжие волосы.

— Ко мне тут парочка парней, — сообщил ей Генри. — Давай-ка свернись калачиком и поспи немного. Я тебя разбужу, когда они уйдут.

Подняв с пола одеяло, он набросил его на свою подружку, которая не страдала излишней скромностью.

Генри вышел в гостиную и стал ждать поднимающийся лифт. От него пахло потом и женским телом. На широкой груди выступили красные пятна. Проведя рукой по голому черепу, он почувствовал, что вокруг лысины стала пробиваться колючая щетина.

Двери лифта открылись, но Педжа и Смит выйти не торопились. Слегка огорошенные видом полуголого мэра, сидящего в огромном кожаном кресле, оба нерешительно топтались в кабине.

— Чего вы там застряли?

Парочка наконец вошла в гостиную и присела на стулья. Педжа выглядел усталым и каким-то жалким. Смит был явно озабочен.

Генри переводил взгляд с одного на другого.

— Что стряслось? Какого черта вы сюда явились?

Смит хотел что-то сказать, но промолчал.

— Берналь мертв, — сообщил Педжа.

— Это правда? — спросил Генри Смита.

Тот молча кивнул.

— Господи Иисусе. Что с ним случилось? — требовательно спросил Генри, впившись глазами в Смита. — Вот черт. Только не говори мне, что ты здесь ни при чем.

Смит старался не встречаться взглядом с мэром.

— Я, как вы велели, следил за Берналем. В половине десятого он сел в такси у своего дома и поехал в северную часть города. Я тоже схватил такси, что совсем не просто в этом районе, и поехал следом. Ближе к реке стал сгущаться туман. Мы чуть было не упустили Берналя, зато он точно не заметил слежки. Он вышел из такси где-то за три квартала до моста. Мое такси проехало мимо, я вылез уже в следующем квартале. Ну, чтобы он ничего не заподозрил.

Я понял, что Берналь пойдет к реке, и стал ходить вокруг. Был такой туман, что руки своей не разглядишь. Я более-менее представлял себе, где он может быть, но точно сказать было трудно. Тогда я спрятался под мостом и стал ждать. Потом появился второй тип. Я слышал, как он шел к реке, потом остановился. И тут я услышал, как они с Берналем разговаривают. Слов было не разобрать; я хотел подойти поближе, но тут оба вдруг стали взбираться на насыпь, как раз туда, где я стоял. Я спрятался за опору, хотя в таком тумане они бы меня все равно не разглядели.

Ну, значит, они пошли на мост, и я за ними. Старался держаться как можно ближе и не шуметь. На мосту снова заговорили, но опять ничего не было слышно. Потом замолчали, и кто-то из них пошел в мою сторону. Тогда я просто двинулся навстречу, как будто случайно тут прохожу. Это был чертов Фрэнки Фрингс.

— Ты шутишь?

— Нет, не шучу. Точно он. Я продолжал идти, пока не наткнулся на Берналя. Он был в панике. Это ведь сразу ясно, сами знаете.

Смит заискивающе взглянул на мэра в надежде получить подтверждение. Генри молча кивнул.

— Я подошел достаточно близко, чтобы он мог увидеть мое лицо и узнать. Ну, он посмотрел на меня, отшатнулся и сиганул с моста. Просто перекинулся через перила — и все.

Смит замолчал и посмотрел на Генри. Тот потер руками щеки.

— О чем они говорили?

— Я же сказал, что не слышал.

— А сам ты что думаешь?

— Господи, мэр, да я понятия не имею. Они могли говорить о чем угодно.

— Педжа, а ты зачем пришел? Чтобы я не убил Смита на месте?

Педжа нервно рассмеялся:

— Нет, сэр. Мы просто подумали, что у вас будут какие-то распоряжения.

Генри вздохнул.

— Где сейчас Фрингс?

Педжа и Смит переглянулись.

— Мы точно не знаем, — ответил помощник. — Наверно, пошел на квартиру Норы Аспен.

— Наверно, — передразнил его Генри. — Слушай меня. Утром первым делом доставишь мне Ферала. Он-то уж не завалит дело, как некоторые.

После того как подручные ушли, Генри еще какое-то время не поднимался с кресла. Встреча Берналя с Фрингсом не предвещала ничего хорошего. Вопрос был только в том, насколько серьезными будут последствия. Завтра поляки подписывают контракт, и до этого момента все должно быть под контролем. А потом он лично займется Фрингсом. Возможно, придется немного поприжать его дамочку.

Когда замерзший и промокший Фрингс добрался до квартиры Норы, он был еле жив от усталости. Обезболивающее и марихуана только усугубили изнеможение.

Нора так и не появилась. Поднимаясь по лестнице, Фрингс думал только о том, как бы поскорее рухнуть на кровать. Однако отсутствие Норы вызвало внезапный прилив адреналина. Он впервые забеспокоился о ее судьбе. Увидев на столе записку, Фрингс вдруг осознал, что ей грозит опасность, а возможно, самое страшное уже произошло. На листке бумаги печатными буквами было написано: