Тупик либерализма. Как начинаются войны - Василий Галин

Поворотным моментом стали ноябрьские выборы в рейхстаг. На них нацисты потеряли 2 миллиона голосов и 35 мест в рейхстаге, а коммунисты наоборот собрали на три четверти миллиона голосов больше и получили еще 11 мандатов. Успех породил в рядах КПГ настоящую эйфорию. В посланиях руководству Коминтерна деятели Компартии Германии заявляли, что они «оценивают дальнейшее развитие событий с максимальным оптимизмом». В рядах же крупного бизнеса итоги выборов наоборот — посеяли панику.

8 ноября Геббельс записывает: «Повсюду наше поражение»{635}, а 14 ноября отмечает, Гитлер получил ободряющее письмо от Шахта: «Я не сомневаюсь в том, что настоящее развитие событий может привести только к назначению вас канцлером… По всей вероятности, наши попытки собрать для этой цели целый ряд подписей со стороны промышленных кругов не оказались бесплодными»{636}. В тот же день Гитлер пишет Папену письмо, в котором, по сути, предлагает последнему место министра иностранных дел в случае назначения Гитлера канцлером{637}.

28 ноября 1932 г. на стол секретаря президента ложится письмо за подписью 38 крупнейших немецких промышленников. В том числе Круппа, Ф. Тиссена, Э. Мерка из «ИГ Фарбен», Я. Шахта, В. Кеплера, барона фон Шредера, графа Калькройта, Э. Хеффериха из «Дойч-американише петролеумс-гезельшафт», правящего бургомистра Гамбурга Крогманна, графа фон Кейзерлинк-Каммерау, Феглера из «Ферайнигте штальверке», Шпрингорума из концерна «Хеша», и т.д.{638}. В письме после похоронных реверансов в адрес правительства Папена звучало ультимативное требование: либо сильная власть (под которой понимался Гитлер) либо хаос{639}. По их мнению, альтернативы Гитлеру не было. Э. Нольте замечал в этой связи: «Национальная немецкая народная партия получала денег гораздо больше нацистов, а осталась слабой»{640}.

Результаты выборов в рейхстаг, млн. голосов[80]

Сразу после назначения в декабре Шлейхера канцлером Гинденбург через Папена начал переговоры с Гитлером. При этом инициатива продвижения Гитлера на пост канцлера, по словам Гинденбурга, принадлежала именно Папену{641}. Аналогичного мнения придерживался и Г. Тереке: «Без Папена Гитлер никогда не стал бы рейхсканцлером!»{642} Эти переговоры были расценены Нюрнбергским трибуналом, как «начало заговора, имевшего целью приход к власти нацистов»{643}. Э. Генри также еще в 1934 г. утверждал, что приход Гитлера непосредственно связан с заговором Ф. Папена: «Папен знал, что без гитлеровской фашистской массовой армии его удар против республики и против «провосточной» политики рейхсвера не может увенчаться успехом»{644}.

Папен справился с задачей — 4 января после совещания с будущим фюрером он решил, что достиг взаимопонимания и радостно заявил Гугенбергу: «Мы наняли Гитлера!»{645}. В своих мемуарах Ф. Папен отрицая эти слова, вместе с тем пишет: «Тот факт, что многие из нас увидели в растущей нацистской партии надежду обрести нового полезного союзника в борьбе с коммунистической идеологией, быть может, позволит историкам рассматривать наши ошибки несколько в менее критическом свете»{646}.

Спустя менее чем две недели — 16 января 1933 г. Геббельс уже записывает, что финансовая ситуация «коренным образом улучшилась за одни сутки». 28 января Гинденбург увольняет Шлейхера, а еще через два дня назначает канцлером человека, которого презрительно именовал не иначе, как «этот австрийский ефрейтор». Папен стал вице-канцлером. В новом кабинете, считая и самого Гитлера, было всего три нациста.

1 февраля 1933 г., спустя 48 часов после прихода к власти, Гитлер распустил рейхстаг. Ему пришлось потратить немного времени на то, чтобы добиться у президента Гинденбурга разрешения на это действо, отмечает Г. Препарата, «Зачем вам это нужно? — спросил он Гитлера. — Думаю, что у вас и без этого есть рабочее большинство… Гитлер ответил не задумываясь: «Теперь настал момент раз и навсегда разделаться с коммунистами и социал-демократами»{647}. Выборы были назначены на 5 марта.

Однако перед Гитлером вновь со всей остротой встала старая проблема. Говоря о ней, Геббельс 14 февраля записывал в дневник: «Ханке доложил, что денег на выборы ждать неоткуда. Придется толстому Герингу обойтись без икры»{648}. Денег не было, однако Гитлер был настроен только на абсолютную победу, для этого его предвыборная кампания должна была стать самой дорогой в истории страны. Гитлер обратился за помощью к крупному капиталу и последний не подвел своего протеже. Сбор «контрибуции» с 25 самых богатых людей Германии произошел 20 февраля в резиденции председателя рейхстага Г. Геринга{649}.

Предваряя выступление Гитлера на этом собрании, Геринг заявил: «Жертвы, которые требуются от промышленности, гораздо легче будет перенести, если промышленники смогут быть уверены в том, что выборы 5 марта будут последними на протяжении следующих десяти лет и, может быть, даже на протяжении ста лет»{650}. Гитлер в своей речи утверждал, что помогая ему установить диктатуру, промышленники и банкиры помогут сами себе: «Частное предпринимательство не может существовать при демократии». Он заверил, что не только уничтожит коммунистическую угрозу, но и восстановит вооруженные силы в их прежнем блеске. Независимо от результатов голосования «отступления» не будет. Если он проиграет на выборах, он останется канцлером «с помощью других средств… другого оружия»{651}.

«После того как Гитлер произнес свою речь, — отмечал Я. Шахт на Нюрнбергском процессе, — старый Крупп встал и выразил Гитлеру единодушную поддержку всех промышленников». По мнению А. Швейцера: «Финансируя выборы 1933 г., которые прошли под знаком террора, виднейшие промышленники внесли солидный вклад в новый режим и тем самым стали полноправными партнерами «третьей империи»{652}.