Крик дьявола - Уилбур Смит

— Приказ о боевых действиях — ну наконец-то, — прошептал он. — Наконец-то!

Из-за юго-восточного ветра у мыса Кейп-Пойнт сильно штормило, и луч стоявшего на скалах маяка бил сквозь тучи океанских брызг. Стая олушей так высоко заходила на материк, что успела поймать последние лучи солнца — розовые на фоне темной воды.

«Бладхаунд» обогнул мыс Хэнгклип и, ощутив на борту мощь южной Атлантики, закачался на волнах. Бурные потоки воды хлынули по верхней палубе мимо орудийных башен. Словно в отместку, корабль набросился на очередную волну, и стоявший на капитанском мостике Чарлз Литтл порадовался, что палуба не ушла из-под ног.

— Развернуть на ноль-пять-ноль.

— Ноль-пять-ноль, сэр, — повторил лейтенант-штурман.

— Обороты на семнадцать узлов, штурман.

Ритм двигателей почти сразу же изменился, и ход стал менее агрессивным.

Чарлз подошел к углу маленького шаткого мостика и посмотрел назад — в темноту, на окаймленную горами Фолс-Бэй. В двух милях за кормой в сумерках растворились очертания «Ориона».

— Давай, давай, старичок. Постарайся не подвести, — пробормотал Чарлз Литтл с пренебрежением, которое может чувствовать командир эсминца по отношению к любому судну, неспособному развить двадцать узлов. Он бросил взгляд на сушу за кормой «Ориона». Под толщей Столовой горы — там, где начиналась долина Констанция, — светился одинокий крохотный огонек.

— Ночью будет туман, сэр, — сообщил возникший рядом с Чарлзом штурман, и Чарлз без всякого сожаления повернулся и посмотрел вперед в сгущавшуюся темноту.

— Да, подходящая ночь для пиратов.

Туман конденсировался на сером мостике, и ходить по металлическому полу было скользко. Влага пропитала верхнюю одежду сгрудившихся возле поручня мужчин и мелкими капельками, похожими на крохотные жемчужинки, повисла на бровях и бороде капитана-цур-зее Отто фон Кляйне, что придавало тому вид настоящего заправского пирата.

В ожидании приказа повернуть назад лейтенант Киллер то и дело с тревогой посматривал на своего капитана. Он не одобрял идею подкрадываться к вражескому берегу во время мощного прилива в таком тумане.

— Стоп машина, — распорядился фон Кляйне, и Киллер тут же с готовностью передал приказ. Глухое гудение под ногами прекратилось, и в туманном воздухе воцарилась мертвая тишина.

— Что на топ-мачте — землю видно? — не поворачивая головы, спросил фон Кляйне.

— Туман. Никакой видимости, — отозвался Киллер. И после паузы добавил: — С бака докладывают: глубина около ста метров и быстро идем на мель.

Фон Кляйне кивнул. Это сообщение подтверждало его предположения о том, что они находились менее чем в пяти милях от волноотвода дурбанской гавани. И утром, когда рассеется туман, он надеялся увидеть впереди небольшие прибрежные горы, с террасными садами и белыми постройками. А также — и на это капитан рассчитывал больше всего — он надеялся обнаружить как минимум шесть британских торговых судов, стоящих на якоре в сонном ожидании своей очереди зайти в тесную гавань, полагающих, что находятся под защитой береговой артиллерии, и совершенно не представляющих, насколько призрачной является так называемая защита полудюжины устаревших орудий, обслуживаемых стариками и мальчишками в составе местной милиции.

Германская морская разведка предоставила весьма подробные данные об оборонительных возможностях Дурбана. Внимательно их изучив, фон Кляйне решил, что обнаружение англичанами его точного местоположения вполне стоит такой лакомой добычи. Риск был невелик. Пройти на большой скорости мимо гавани, дать по одному бортовому залпу по каждому из стоящих на якоре торговых судов и вновь скрыться за горизонтом еще до того, как эти береговые артиллеристы успеют зарядить свои пушки.

Разумеется, в демонстрации «Блюхера» всему Дурбану и соответственно в том, что британские ВМС получат о нем визуальные данные впервые с момента объявления войны, был риск. В течение нескольких минут с момента его появления все британские соединения, которые за ним охотились, ринутся со всех сторон, чтобы по возможности блокировать ему любые возможные пути отступления. Он рассчитывал решить эту задачу, уйдя курсом прямо на юг — в безумство водной стихии, ветра и льда, ниже сороковой параллели — на рандеву с «Эстер», судном, обеспечивавшим его снабжение. А затем при первой же возможности — в Австралию или Южную Америку.

Повернувшись, капитан взглянул на висевшие над компасом часы — восход через три минуты, и тогда можно надеяться на утренний ветер.

— Топ-мачта докладывает, туман рассеивается, господин капитан.

Оживившись, фон Кляйне взглянул на туманное побережье. От теплых лучей солнца туман пришел в движение — его облака как будто наползали друг на друга.

— Малый ход, — сказал он.

— Топ-мачта, — раздалось в одной из торчавших перед Киллером многочисленных переговорных труб. — Земля, четыре-ноль. Расстояние — десять тысяч метров. Сильно выдается в море.

Это, должно быть, высокий берег — похожая на кита гора, возвышающаяся над Дурбаном и скрывающая гавань. Однако из-за тумана фон Кляйне несколько ошибся: от берега он оказался в два раза дальше, чем планировал.

— Полный вперед. Новый курс. Ноль-ноль-шесть. — Он подождал, пока передадут приказ, и направился к переговорным трубам. — Орудия. Капитан.

— Орудия, — отозвался далекий голос.

— Минут через десять я намерен начать огонь осколочными. Цель — торговые суда на отметке примерно триста градусов. Расстояние — пять тысяч метров. Можете начинать огонь в соответствии с этими указаниями по своей команде.

— Триста градусов, пять тысяч метров, господин капитан, — донеслось из трубы, и, закрыв ее, фон Кляйне вернулся на исходную позицию, глядя вперед и непринужденно заложив руки за спину.

Внизу орудийные башни, тяжело развернувшись, приподняли стволы и с безучастной угрозой нацелились в туман.

Солнечный свет ослепительной вспышкой настолько неожиданно озарил мостик, что Киллер невольно прикрыл глаза рукой. Однако свет пропал так же неожиданно, стоило «Блюхеру» нырнуть в очередное сырое туманное облако. Затем, словно из-за кулис на залитую ярким светом сцену, они попали в ясное летнее утро.

Туман отступал позади них мокрой серой стеной, простираясь от горизонта до горизонта. Впереди зелеными холмами поднимались берега Африки, окаймленные белой полосой пляжей с прибоем и усеянные еще более ярко белеющими точками — домиками Дурбана. По всей гавани торчали башни и стрелы кранов, мрачно напоминавшие многочисленные виселицы.

Громоздкие очертания, буграми видневшиеся на отделявшем их от побережья ровном, как зеркало, зеленом водном пространстве, были похожи на греющееся на солнышке стадо бегемотов. Британские торговые суда.

— Всего четыре, — несколько разочарованно пробормотал фон Кляйне. — Я надеялся, их будет больше.