Шерше ля нефть. Почему мы платим дань Америке? - Николай Стариков

Спорить с этим утверждением – значит отрицать очевидный факт. Наш сегодняшний «ренессанс» действительно вызван подорожанием углеводородов. Бюджет наполнился налогами с нефтяных компаний, все верно. Однако, если бы российская властьотдала контроль над нефтяными месторождениями Западу, вся полноводная река нефтедолларов проплыла бы мимо бюджета и растворилась в бескрайних просторах европейских и американских банков. Но зато денег Стабилизационного фонда в государственные бумаги США никто не вкладывал бы, потому что в России не было бы ни этих нефтяных денег, ни самого Фонда.

Для такого печального для России сценария, задолго до появления Путина на российском властном Олимпе, был заготовлен солидный юридический фундамент. Основным документом «приватизации» Западом наших ресурсов должна была стать Европейская Энергетическая хартия, принятая в Гааге еще в декабре 1991 года. Не случайно сроком ее принятия являлся смутный период распада СССР, последовавший за событиями трагического для России августа 1991 года. Запад торопился закрепить победу в виде юридически оформленного документа в момент, когда Россия—СССР были в политическом и экономическом нокауте. Формулировки красивы и расплывчаты, суть ловко спрятана внутри правильных фраз о благе всего человечества.

«...Реализация взаимодополняющих возможностей энергетических отраслей в рамках Европы окажет позитивное воздействие на мировую экономику; ... расширение энергетического сотрудничества между подписавшими настоящий документ Сторонами является необходимым условием экономического прогресса»;

«...Стремясь принять дополнительные меры с целью обеспечения надежности энергоснабжения и эффективного управления ресурсами и их использованием, а также полной реализации потенциальных возможностей для улучшения окружающей среды, при продвижении к устойчивому развитию»[143].

Страшная для России правда была вынесена прямо в заголовок первого пункта второго раздела Хартии: «Доступ к энергетическим ресурсам и их разработке»[144]. Наша страна была обязана открыть доступ к своей нефти и газу, что означало передачу источников их добычи под контроль транснациональных корпораций. Контроль за потоками углеводородов переходил в руки Запада, а Россия получала лишь «инвестиции» и одобрение мирового сообщества. Кремль обязывался, к примеру, предоставить свои трубопроводы для свободного транзита газа из Средней Азии в Евросоюз, при этом российские компании не получали прямой доступ на европейский рынок. То есть мы были обязаны предоставить возможность туркменскому газу конкурировать с нашим, ничего за такую «либеральность» не получая.

Спасло нас лишь то, что Хартия должна была быть ратифицирована парламентами подписавших ее государств. И ... бардак, творившийся в стране. К 2003 году Хартия была ратифицирована 51 страной. В России же ратификация постоянно откладывалась по очередной «уважительной» причине. Когда-нибудь историки наверняка расскажут этот поистине детективный сюжет, как государственно мыслящим людям удалось в ситуации всеобщего воровства и коррупции ельцинского десятилетия сорвать ратификацию Хартии. Сколько было дано взяток депутатам, сколько было проведено бесед, сколько обещаний и объяснений дано торопившему нас Западу, только чтобы не дать окончательно утвердить этот вредоносный для страны документ, сегодня знают немногие, но рано или поздно узнают все. Для нас же важен лишь результат: Хартию так и не ратифицировали, протянув с этим делом целых 15 лет. Наконец в 2006 году глава нашего государства открыто заявил, что в таком виде Россия эту Энергетическую хартию ратифицировать не будет...

Долгий экскурс в историю мутного ельцинского периода понадобился лишь для того, чтобы мы убедились, какую «красивую» обертку подготовил Запад для фактической потери Россией своей независимости. Чтобы предотвратить гибельные для страны события, Владимир Путин продемонстрировал умение противодействовать замыслам Запада, уходя от прямого столкновения и используя совершенно другие методы.

Ярким примером путинской нефтяной дипломатии стала история проекта «Сахалин - 2». Проэкт предусматривал разработку огромных Пильтун-Астохского и Лунского месторождений с общими запасами в 150 млн тонн нефти и 500 млрд м3 газа. Колоссальные месторождения углеводородов должны были разрабатывать иностранные компании, причем на таких условиях, при которых России от ее богатств достались бы жалкие крохи. Как вы могли догадаться, и это тоже являлось «подарком» «мудрого и дальновидного» Ельцина своему преемнику. Когда Путин стал президентом, все уже давно было решено: конкурс по проекту был объявлен в 1991 году, а договор на разработку подписан 22 июня 1994 года.[145]

Оператором проекта «Сахалин-2» становилась компания «Сахалин Энержи» (Sakhalin Energy), акционерами которой являлись западные корпорации Shell (55 %), Mitsui (25 %), Mitsubishi (20 %)[146]. Добыча должна была осуществляться на основе СРЩсоглашение о разделе продукции), что на деле означало следующее. Западные корпорации вкладывали свои средства в разработку месторождения, а потом должны были возвращать их готовой продукцией, то есть нефтью и газом. Россия же до полного возврата затраченных средств не получала ничего. Когда договор составляли, наша страна не имела средств для самостоятельного освоения этих месторождений, и это могло оправдать привлечение иностранцев. Но содержание договоров, то, КАК они были составлены, оправдать нельзя ничем, кроме прямого воровства и предательства интересов своей страны. Несложно догадаться, что западные партнеры, чтобы выжать максимальную прибыль из наших недр, завышали свои расходы и занижали стоимость добываемых углеводородов. Причем, имея заключенный договор, монополии чувствовали себя так вольготно, что делали это нагло и топорно. Например, при мировых ценах на нефть на уровне $60 за баррель в расчетах была принята цена $34 с ежегодным ростом на 3 % до 2045 года. В реальности же цена за два года увеличилась вдвое – до» $120!

Завышение расходов велось ударными темпами. Проверка Счетной палаты показала, что по проекту «Сахалин-2» уже было запланировано двукратное увеличение расходов по смете до 2010 года: с первоначальных $12,04 млрд до $22,2 млрд. За счет чего? Реклама проекта, семинары, коллоквиумы, накладные расходы, суточные и многое другое. В итоге эксперты Счетной палаты посчитали, что, если дела и дальше пойдут так лихо, Россия получит не более 10 % углеводородов из своих собственных недр, а все остальное уйдет на погашение расходов западных монополий. Мало ли какие расходы еще получатся в процессе разработки нефтяных и газовых скважин?

Возникал резонный вопрос: а зачем нашей стране весь этот сыр-бор, если в результате мы почти ничего не получали. Расторгать договор нельзя, слишком большой шум поднялся бы на Западе. Кроме того, такой шаг дал бы возможность развязать кампанию по дискредитации России в западных «независимых» средствах информации. Поэтому поступили по-другому. На Сахалин с инспекцией отправился Олег Митволь, тогдашний заместитель руководителя Росприроднадзора. В его задачу входило найти нарушения российского природоохранного законодательства и статей договора со стороны оператора проекта. Господа из Shell были так беспечны и уверены, что российская власть не решится изменить условия, что нарушений было хоть отбавляй. И крупных, и мелких, на любой вкус.