Последний некромант - Летописец Черных

исключением меня, не бежал в Подземелье. Видят боги, я тоже хотела остаться, но не могла противиться решению большинства. Получается, всех остальных держали в стороне, как неподходящих? Зуласус более чем достоин возглавлять Ковен. За те годы, в течение которых он занимает кресло за столом Ковена, никто и никогда не выказывал недовольства, ни открыто, ни в приватных беседах. Ты не находишь это странным?

– Возможно.

– Обрати внимание на ее слова, Яане говорит, что есть какие-то силы, какие-то группы, но при этом не называет имен. Общеизвестно, что Джарал и Фадир всегда желали отомстить лишенным, для них это вопрос чести Дома, никогда этого не скрывали. Почему их имена не упомянуты? Зато очень подробно Яане разобрала Махани и Айлиль. Тащить сюда Лианию было неправильно, только слепой не увидел бы, что ей здесь не место. Сдается мне, что Яане ведет какую-то свою игру и хочет использовать нас для достижения своих целей.

– Интересное суждение, – неопределенно протянул я, – у тебя есть доказательства?

– Если бы у меня были доказательства… – тяжело вздохнула Аргела, – увы, единственным доказательством являются мои слова.

– Могу ли я им верить?

– Пожалуй, настало время быть откровенной до конца. Наверное, надо быть умалишенным, чтобы не заметить, что поначалу мы не слишком ладили. Ты неожиданно появляешься, сразу же завоевываешь расположение главы Ковена, требуешь возвращения места и доброго имени. У Ковена на Фиолу и Гиолу были планы, теперь же оказывается, что они вне нашей власти. Речи Гиолы вносят смятение в ряды магов. Когда мы только начинали нашу миссию на Иллиноре, я кое-что осознала. Однажды, на двенадцатый год моего ученичества, Зуласус на несколько дней покинул Белую башню. Желая новых знаний, я пошла к нему в комнату, чтобы почитать книги из его коллекции. Там я наткнулась на несколько листов, похоже бывших частью рукописи. Тогда я решила, что мой учитель описывает какой-то вымышленный ужасный мир, где принятие решений отдано на откуп толпе, где дети погибают во время обучения, где брачные союзы заключаются не по любви, а по договоренностям родителей. Для меня все это было невообразимой дикостью, я решила, что мой учитель просто решил написать страшную книгу. Потом, уже когда ты с женами присоединились к светлым магам, я поняла, что те разрозненные листы были написаны про темных. Я мучила свою память, стараясь вспомнить написанное, сопоставляла свои воспоминания с действом, творившемся вокруг меня. После завершения обращения ауры я до конца все осознала. Осознала, что в силу возраста не понимала многих вещей и наделала много глупостей. Члены Ковена решают, основываясь на собственном убеждении, их не волнует насколько правильно их решение и будет ли оно поддержано большинством магов. Вообще, мнение простых магов никак не учитывается. Важна только поддержка другими членами Ковена, а для этого все средства хороши. Приватные беседы, посулы, торговля, ты и сам понимаешь, что грязнее политики ничего нет. Ты рассказывал, что примерно половина учеников погибала, но причина их гибели в них самих, они были нерадивы, самоуверенны. Светлые же надежно ограждены от опасных знаний, лучшие ученики теряют время, ожидая пока худшие не освоят то, что им давно известно. Я жила с лишенным, родила от него, делала все, чтобы он был здоров и счастлив, похоронила его. Я хоронила собственных дочерей, до сих пор вспоминаю молчаливый укор в угасающих глазах старух, видящих свою мать не постаревшей. Понимаешь, все, что я отвергала, все это оказалось верным! Я прозрела и пусть лучше меня живьем отправят в Бездну, чем заставят жить как раньше!

– Вот теперь я уверен, что ты наша, темная, не просто по цвету, а по духу. Как по-твоему мы должны вести себя с Яане?

– Чему бы не научила ее Шаисси, она еще соплячка, любой член Ковена в состоянии сожрать и проглотить ее, поэтому Яане всячески стремится заручиться твоей поддержкой. Похоже, она пробовала навязать свою дружбу Зуласусу, но потерпела поражение. В целом, она будет нашей союзницей, пока будет считать, что сотрудничество с нами дает ей преимущества. Она такая же, как стерва Шаисси, только молодая и неопытная. Пусть она считает себя умелой охотницей, мы будем охотниками на охотников.

– Не высокого ты мнения о бывшей главе Ковена.

– У нас с ней давняя вражда. Еще во времена моего ученичества, меня тошнило от постоянных слащаво-приторных «ах, леди Шаисси пожертвовала любовью во имя будущего всех магов», «подумай, как бы поступила Шаисси», «Шаисси-ас-Риал – образец для подражания». Все восторгались идеальным образом героини войны, якобы пошедшей на огромные жертвы ради других. Потом, когда я стала членом Ковена, она попыталась склонить меня на свою сторону, а когда я отказалась, стала травить. Я захотела поработать с архивами, разобраться в магии, которой пользовались до войны с темными – Ковен постановил уничтожить их. Я возмутилась, что рожденные от союзов магов и лишенных ученики впустую тратят время своих учителей – мне в весьма грубых выражениях объяснили, что кичиться своей чистой кровью не стоит. Со временем все больше магов стало осознавать, что тот образ жизни, который нам ею навязывается, ведет прямиком в Бездну, я склонила на свою сторону некоторых членов Ковена, но не успела набрать силу, началась война. Теперь я сожалею, что выжидала слишком долго, и до сих пор не могу понять, какого демона магесса из Дома Риал решила побрататься с лишенными.

– Могу объяснить, конечно, если тебе интересны старые замшелые истории.

– Чем лучше мы поймем наставницу Яане, тем проще нам будет.

– Хорошо. Шаисси не была чистой, ее отец обрюхатил лишенную служанку. В наше время подобные вещи не особо порицались, все-таки трудно сохранить супружескую верность после сотни-другой лет совместной жизни, бывало, нагуливали на стороне. Мой несостоявшийся тесть принял дочь в Дом, но сокрыл ее истинное происхождение, все считали, что Шаи – чистая. Ложь вскрылась, о свадьбе не могло быть и речи, но, как я считал, мы расстались друзьями. Молодой был, глупый.

– Я не сомневаюсь в чистоте Яане, Дом Энлид блюл чистоту крови даже тогда, когда это считалось предосудительным, но учту, что она может долго выдавать себя за друга.

Вернувшись, я лег на кровать и долго лежал с открытыми глазами, обдумывая произошедшее. С Яане я допустил досадную промашку, решил воспользоваться ее неопытностью в делах Ковена, изобразить из себя доброго дядюшку, взявшего малолетнюю племянницу на ярмарку, в итоге просчитался. А ведь Яане не скрывала, что училась у Шаисси, я сам говорил Лиании, что учитель ваяет ученика по своему подобию. Спасибо Аргеле, она вовремя все просчитала.