Предчувствие конца - Марина Серова

И потому Динара Волкова обречена. Да, какое-то время она еще будет бегать по земле. Но на поверхности нашей планеты ей нет места.

Только под землей.

Придя домой, я первым делом смыла с себя кровь и грязь. Потом сварила кофе и включила компьютер.

Мой сайт сиял чистотой и первозданной свежестью.

А дальше меня ждало небольшое потрясение. В почте обнаружилось письмо от Дины.

«Привет, Охотникова! — Я словно бы услышала хриплый насмешливый голос. — Признаю, ты меня переиграла. Наверное, ты права и соваться на твою территорию было большой ошибкой… Надо было послушать тебя в тот раз, когда ты предлагала перемирие. Но я не привыкла отступать от задуманного. Я привыкла добиваться своего. Всегда такая была, с детства.

Ты ведь уже выяснила про Калам-Аксай? Мою «малую родину» стерла с лица земли ракета. Обычное наше разгильдяйство, никто не виноват… Тех, кто это сделал, даже не наказали! Но я не привыкла прощать. Не умею, просто не умею.

И тогда я решила: пусть за это ответят все. Все, кто попадется мне на пути.

Нас было несколько, уцелевших. Но мстить решила я одна. И тогда знаешь, что они сделали? Они объявили меня чокнутой, устроили экспертизу и отправили меня в школу для умственно отсталых!

Я училась на швею в интернате для инвалидов, когда мне поступило предложение получить высшее образование и новую профессию.

Все это время они за мной наблюдали. И прекрасно отдавали себе отчет: никакая я не сумасшедшая. Я была на седьмом небе от счастья — я получила шанс начать новую жизнь! Я старательно училась, кровь из носу, я стала лучшей студенткой, хотя мне было труднее, чем прочим. И вот я начала работать. Ты же знаешь, как это бывает. Одна спецоперация, другая… И вот ты уже плохо различаешь, где интересы страны, а где твои собственные. Ты просто оружие, а на курок нажимают другие.

Но я не хотела быть послушным оружием. У меня были собственные цели. Кто-то должен был ответить за Калам-Аксай…

Хорошего телохранителя из меня не вышло. Я слишком ненавижу весь мир для того, чтобы быть как ты.

Жаль, что идея со «Школой» пришла мне в голову так поздно. Столько времени потеряно. За эти годы я могла бы обучить и вооружить целую армию. Я набирала таких же, как я, — волчат, обиженных судьбой, не имеющих перспектив. Я давала им шанс начать новую жизнь — так же, как дали когда-то мне. И они были мне благодарны.

Но я тебя недооценила. И поэтому проиграла.

Я попробую начать сначала. В другом месте. Знаю, ты никогда не оставишь меня в покое. Но мы еще с тобой посмотрим, кто кого, лады?

Ты ведь такая же, как я. Мы с тобой похожи больше, чем ты думаешь, Охотникова.

Ладно, теперь это снова твой город. Забирай! Честно говоря, он мне совсем не понравился. Грязненький какой-то…

Прощай. Я не говорю тебе «до свидания». Потому что если мы еще хоть раз увидимся, это будет значить, что ты меня нашла, а значит, снова переиграла».

Подписи не было, но я и так знала, от кого это письмо.

Страничка Владика в Сети была все еще открыта.

Я задумалась на мгновение, а потом мои пальцы быстро побежали по клавишам. Готово…

Я соорудила себе королевскую яичницу, а потом с чистой совестью завалилась спать. До вечера было еще много времени, а делать мне пока было все равно нечего…

В десять вечера за гаражами собралась изрядная толпа. Здесь были близняшки Вася и Ева и тот рыженький мальчик, что принимал участие в драке на остановке. И еще много лиц — совсем детских и постарше.

В пять минут одиннадцатого толпа достигла точки кипения. Рыженький вышел вперед и громко заявил:

— Ну и зачем было нас тут собирать?! Так, если через пять минут Мама не придет, я сваливаю. Мне еще кошку кормить…

— Мама не придет. — Я появилась на крыше гаража, как на сцене. Фонарь светил за моей спиной, превращая меня в смутный зловещий силуэт.

— Валим отсюда! — взвизгнул кто-то и даже бросился было бежать, но Васька сделала ему профессиональную подсечку, и беглец повалился на асфальт.

— Никто не бежит, все стоят и спокойно слушают, — заявила Ева. — Бежать будете потом, когда она закончит.

— Мама не придет, — повторила я. — «Школа» закрыта. Начиная с сегодняшнего дня никто из вас не будет делать то, чем вы занимались последний месяц.

Толпа затихла. Подростки с опаской смотрели на меня, я видела множество блестящих в темноте глаз.

— Вас заставляли делать то, что было нужно вашим хозяевам. Признаю — вы виноваты, но не так, как могли бы. Вы несовершеннолетние, и спрос с вас другой. Сегодня я объявляю вам амнистию.

Толпа качнулась, как один человек, но никто не тронулся с места.

— С этого дня это снова мой город. Я и мои люди будем патрулировать улицы. Если кто-то возьмется за старое — очень пожалеет. Отсчет пошел прямо с этой минуты. Кто не спрятался, я не виновата.

Первыми скрылись в темноте близнецы — Василиса и Ева. Я всегда утверждала, что они умны не по годам. Потом толпа начала таять, как кусок рафинада в горячем чае. По одному, по двое, группами подростки покидали площадку. Вскоре заплеванный асфальт за гаражами был пуст.

Я удовлетворенно кивнула и спрыгнула с импровизированной трибуны. Пора было возвращаться домой. Завтра рано вставать. Без двадцати восемь утра я должна быть на причале — ведь завтра возвращается из круиза тетушка Мила. А мне еще нужно навести к ее приезду порядок в квартире — честно говоря, там порядочный свинарник… Ненавижу убираться… Но не могу же я огорчить тетю! Поэтому, напевая под нос «Семь сорок», я неспешным шагом отправилась домой.

Ветер играл моими волосами. Я стояла на крыше дома, той самой пятиэтажки, где четыре месяца назад началась эта история.

Тогда стоял апрель, а сейчас на дворе был август. Прошел месяц с тех пор, как я распустила «Школу». Свое слово я сдержала — иногда по ночам выходила патрулировать улицы. Сначала почти каждый день, а потом все реже и реже. Пару раз со мной выходили ребятки Коваля, но вскоре я отказалась от их помощи — это было ни к чему.

Ученики Динары Волковой хорошо усвоили мой урок — подростковые банды исчезли с улиц. Я даже, честно говоря, немного напрягалась: неужели я такая страшная, что пятиминутная речь, произнесенная мною, распугала «волчат»? А ведь некоторые из них вовсе не были невинными овечками в волчьей шкуре…

Но потом я нашла объяснение этому феномену. Благодарить за это надо было не столько меня, сколько близнецов. Василиса и Ева развернули в соцсетях целую кампанию под лозунгом «Кто старое помянет, тому глаз вон». Причем девочки не шутили…

Авторитет близняшек был очень высок — в конце концов, именно они были у Волковой ректрутерами. Ну так теперь они попросту провели обратный процесс, вот и все дела.