Мост Душ - Фиона Макинтош

— И сократить расстояние, — с дрожью в голосе добавил Финч.

Бездонные глаза собаки с жалостью смотрели на мальчика.

Мне нелегко просить об этом. Но теперь тебе придется регулярно жевать листья шарвана.

— Не переживай, это мое бремя, — ответил Финч, постаравшись вложить в свои слова побольше оптимизма. — Ведь все будет точно так, как и раньше, когда мы путешествовали из Белупа в Чащу?

За исключением одного момента. Тогда я рассчитывал на то, что Чаща и Элизиус перенесут нас к себе. Теперь же мы путешествуем с полным запасом магии, который нам может понадобиться.

— Ты уверен? — Финч не имел представления, каким образом вся эта мощь в нем помещается. После того как сила Элизиуса перешла в него, он думал, что будет ощущать себя резервуаром, в котором булькает магия, готовая пролиться по первому его требованию. Но такого чувства не возникло. Не произошло никаких изменений. Финч поделился с другом своими сомнениями.

Нейв задумался. И опять Финч терпеливо ждал. Собака вздохнула.

У меня все иначе. Я принадлежу Чаще, и когда мне нужно воспользоваться магией, она дает ее мне. Тогда у меня возникает чувство, что внутри тела все гудит. Такие ощущения испытывает каждый человек, которого коснулась магия, включая Уила и Аремиса.

— А почему у меня все по-другому?

Думаю, ты не такой, как мы, — серьезно ответил Нейв.

— Не такой? — повторил мальчик, ничего не понимая.

Нейв еще раз попытался объяснить.

Я принадлежу Чаще. Уила, Аремиса и других, которые наверняка существуют, коснулась магия. Они не получили возможности пользоваться ею, но она их как-то затронула. А Элизиус и ты связаны с ней иначе, как именно, я не могу объяснить. Без Чащи, подпитывающей нас магией, мы ничего не можем. А вы с Элизиусом можете.

— Вот это да! — ответил мальчик, все еще чувствуя, что ничего не понимает.

Но, думаю, с тобой все обстоит гораздо серьезнее.

— Что ты имеешь в виду? — спросил удивленный Финч.

Нейв сердито зарычал, словно злясь на себя за то, что не может выразить свою мысль словами.

Представь себе, что ты и Чаща одно целое. Одним словом — ты принадлежишь Чаще, а она — тебе. Элизиус только добавил силы к тому, что в тебе уже проснулось. Король-дракон никогда не приходил к Элизиусу. И я никогда его раньше не видел, большинство из нас с ним не встречались.

Объяснения Нейва ужаснули Финча своей неизбежностью. Выходит, теперь он никогда не сможет уйти от Чащи. Нет, он больше не хочет об этом думать и пока не готов обсуждать значение визита короля-дракона.

— Так какой у тебя план? — спросил мальчик, пытаясь отогнать страх.

Нейв мягко сменил тему, должно быть поняв ощущения Финча.

Мы целый день провели на ногах. Отдыхай сколько хочешь. Нам нельзя переправляться до раннего утра. Думаю, в это время Рашлин наверняка будет спать.

— А если ты ошибаешься?

Если бы собаки умели пожимать плечами, то в этот момент Нейв именно так бы и поступил.

Если он чувствует, когда ты используешь магию, то мы вряд ли сможем здесь что-то поделать. Придется переправляться на короткие расстояния, чтобы всплески магии занимали небольшие промежутки времени, и он не мог на них сконцентрироваться. Рашлин не увидит тебя, Финч, даже с помощью своей магии, так что можешь не беспокоиться.

— Зато он может меня почувствовать. Ты это имел в виду?

Возможно, не знаю. Но я уверен, что ему не под силу понять, кто или что это.

— Ну ладно, — пробормотал Финч, смирившись с фатальностью происходящего. Откровенно говоря, он всю свою короткую жизнь верил в судьбу. Финч никогда не мечтал о будущем и не строил планов. Каждый день он воспринимал как подарок и наслаждался всем, что ему предлагала жизнь. Финч был жизнерадостным ребенком, его мать довольно часто повторяла, что мальчик предназначен для чего-то особенного, но он только смеялся, глядя в ее мечтательные глаза, и, несмотря на странности, очень ее любил. Финч вспомнил, что она часто пропадала по несколько дней, но потом всегда возвращалась, замкнутая, в дурном настроении, иногда сердитая, но только на себя. Детей мама очень любила и никогда не обижала. Однажды поздно вечером, вернувшись с работы из Стоунхарта, Финч застал своих родителей в самый разгар ссоры. Тогда отец назвал маму шлюхой. Мальчик не знал значения этого слова. Мама засмеялась и что-то резко ответила. Отец еще больше разъярился. Примерно через год Финч решил узнать, что означает это оскорбление, и спросил у сестры. Девушку его вопрос смутил, но, как и брат, она была человеком правдивым, поэтому объяснила, что их мать очень независимый человек.

— Это своего рода душевная болезнь. Временами она обостряется, — сказала сестра.

— И что происходит? — спросил Финч, ничего не понимая.

— Из-за этой болезни мама иногда уходит от нас, — мягко ответила сестра и взъерошила ему волосы. — Иногда ей нужна свобода.

Финч относился к тем детям, которым во всем нужна ясность, поэтому он не отставал.

— И что она делает, когда уходит?

Он до сих пор помнил, как сестра тяжело вздохнула.

— Она встречается с разными мужчинами, Финч. Но это ничего не значит. Папа говорит, это такая душевная болезнь. Давай лучше оставим этот разговор.

Мальчик в конце концов все понял. Он знал, что его мама фея. Она видела волшебные сны и слышала голоса, разговаривающие с ней. Большинство знакомых людей считали женщину безумной, но Финч не мог представить себе другую маму и любил ее такой, какая она есть, несмотря на странное поведение, хотя и очень расстроился, узнав о новой стороне ее жизни. Больше он об этом не говорил, но часто думал, с какими мужчинами общается его мать. Она была очень красивая, изящная фигура делала ее похожей на фею. А когда она распускала золотистые волосы и надевала чистое платье, у отца замирало сердце. Он очень ее любил, поэтому странности в поведении вызывали у него еще большую боль. Каждый раз, когда мама исчезала, отец напивался, наверное, надеясь, что вино сможет приглушить страдания.

Вскоре после того, как Финч узнал секрет матери, его стала преследовать мысль, что он был зачат не его отцом. Мальчик не был похож ни на кого из своих родственников. Все они были темноволосые и довольно крупного телосложения, а у него были светлые волосы и такая же, как у матери, комплекция. Узнав о ее «срывах», как он это называл, Финч стал убеждать себя, что она остается его мамой в любом случае. Он очень страдал, хотя и не делился ни с кем своими переживаниями. Ни с одним человеком. Но король-дракон, конечно, прочитал его мысли, в этом мальчик не сомневался. Глаза его вспыхнули, когда он проник в душу Финча. Кто знает, может быть, он узнал правду о тайных страхах мальчика?

Карабкаясь выше в горы, Финч думал о том, что спросил король-дракон. Возможно, в глубине души он всегда знал, что его жизнь будет короткой, поэтому и отдавал всю свою энергию, наслаждаясь каждым моментом своего существования. Финч больше не боялся смерти, но хотел, чтобы она была оправдана. Хотя король-дракон считал, что главной задачей является уничтожение Рашлина, Финч помнил, что должен хранить верность Уилу, поэтому не считал нужным делиться своим секретом ни с кем, даже с Нейвом. Необходимо помочь Уилу одержать победу над Селимусом. Именно поэтому, несмотря на сильнейшие головные боли, Финч и отправил друга в Веррил. А ранее, вопреки совету Нейва, послал к Валентине зяблика, чирикавшего мелодию, которая должна была напомнить ей о Ромене. Рискнув почувствовать еще один приступ сильнейшей боли, мальчик проник в сны Уила и убедил того встретиться с Селимусом и, при необходимости, умереть еще раз.