Исповедь махрового реакционера - Алексей Венедиктов

Цель № 1 – «восстановить мораль» путинской бюрократии, которая понесла первый урон на выборах 4 декабря, а второй урон – на митингах на Болотной и Сахарова.

Оппоненты собирают 100 тысяч, власть – 150 тысяч. Оппоненты будут собирать 300 тысяч, а власть – полмиллиона. И неважен уровень админресурса для этой цели – важно осознание, что мы еще ого-го.

Цель № 2 – убрать с информационной площадки скомпрометированных в общественном мнении даже в глазах сторонников Путина лидеров «Единой России».

Вы нам Акунина, а мы вам – Проханова, вы нам рафинированного Парфенова, а мы вам – отмороженного Кургиняна, на каждого вашего отморозка мы найдем еще более отмороженного.

Цель № 3 – найти правильные лозунги, отражающие страхи среднего избирателя.

Они найдены – «Нам есть что терять» (всем есть что терять) и «Долой оранжевую революцию» (революция ассоциируется с насилием, а «оранжевая» – с американской военщиной). Лозунг же «За честные выборы» на Болотной был размыт другими лозунгами и требованиями, чем Володин и воспользовался.

И, наконец, цель № 4 – представить мировому общественному мнению, что в России демократический политический процесс с легким уклоном в пользу ВВП.

Митинги мирные, никакого винтилова, никаких задержанных – вон, в Америке разгоняют, а у нас все тип-топ.

Переиграл Суркова.

И сравнял счет с оппонентами.

Реформа Дмитрия Медведева о возвращении прямых губернаторских выборов получила пробоину.

И не одну.

Во-первых, вводятся фильтры по отбору кандидатов.

Президентский – с абсолютно непонятными предварительными «консультациями» с известным исходом. И муниципальный, который вообще сбоку припека – ведь муниципальная власть не встроена в систему госвласти по конституции. С какого рожна (оно же бодуна) муниципальные депутаты региона должны давать согласие на выдвижение кандидата на пост губернатора? Гражданам, естественно, это доверить нельзя, не доросли.

Во-вторых, Владимир Путин все эти годы объяснял, что губернатор не должен быть политиком, а должен быть хозяйственником.

Тогда почему именно политические партии получают преимущество при выдвижении кандидатов? Почему не группы граждан из NN количества избирателей?

В-третьих, под шумок ввели выборы в один тур, сохраняя возможность именно меньшинству жителей избрать губернатора.

В общем, когда года через два у Медведева какой-нибудь шустрый журналист из антироссийского CNN спросит: «Господин Премьер, а что же случилось с Вашей реформой губернаторских выборов?», – Дмитрий Анатольевич процитирует бессмертную фразу своего товарища по тандему: «Она утонула».

Когда-то, в гораздо более тяжелых условиях, после страшной трагедии захвата террористами театра на Дубровке («Норд-Ост») тогдашняя Госдума поспешно приняла неоправданные поправки в закон о СМИ, практически запрещающие работу медиа в России. Тогда все главные редактора (по выражению одного из кремлевских обитателей – «от лояльнейшего Олега Добродеева до нелояльнейшего Алексея Венедиктова») попросили, сразу скажем, без особой надежды, президента Путина наложить вето на эти изменения в закон. Путин счел закон сырым, умаляющим возможности граждан получать информацию, и, к нашему всеобщему изумлению, в нашем присутствии заветировал этот закон.

Но, увы, снаряд дважды в одну воронку никогда не попадает. Почти…

Принимая закон «Об иностранных агентах», понимают ли законодатели, что Русская православная церковь полностью вписывается в этот закон как иностранный агент?

Представляют ли они, что произойдет с процессом слияния РПЦ и РПЦ за рубежом, которому так хотел способствовать Путин?

Или думают, что само рассосется?

Воистину, заставь дурака Богу молиться…

Вчера был на встрече лидеров интернет-индустрии с администрацией президента (оговорюсь – ни в качестве лидера, ни в качестве администрации).

Интересно, что в век коммуникаций не хватило именно коммуникации при принятии известного закона.

Вообще фантастическая беседа Аркадия Воложа (президента «Яндекса») с Вячеславом Володиным (и. о. главы администрации Путина) напомнила мне нежно любимый с детства фильм «Расемон», когда каждый честно излагает свое видение ситуации – но с иного угла.

Гиганты – «Яндекс», «Мейл», «Гугл» и руководство АП, Госдумы и Совфеда договорились о путях координации при принятии новых законов, затрагивающих сферу Интернета, и работу над уже принятыми.

Надо чаще встречаться и пить больше. Чая.

Меня многие спрашивают про результат встречи с президентом главных редакторов телерадиокомпаний, которая прошла в Сочи 18 сентября.

Рассказываю: эти встречи традиционные и проходят каждый год в конце лета – начале осени.

Интерес главных редакторов к ним выше, по моему мнению, чем интерес президента.

Эти встречи бэкграундны, то есть проходят в закрытом формате – там не новости сообщаются, а идет вполне острый и интересный обмен мнениями, где не только мы слушаем президента, но и президент слушает нас.

Для меня главное – понять мотивы, по которым президент принимает те или иные решения, трансформация взглядов президента от года к году, его представление о мире и о стране.

В этой связи не могу не отметить, что по-прежнему остаюсь несогласным со многими действиями и представлениями Владимира Путина, однако его взгляд на трансформацию мирового устройства представляется мне чрезвычайно любопытным, а частично для меня и убедительным.

Вот поэтому считаю необходимыми подобные встречи – и не только с первым лицом, но и с другими людьми, принимающими решения.

Для главных редакторов – это часть их работы.

И не самая незначительная.

Увольнение Анатолия Сердюкова – это победа двух группировок.

Одна властная, возглавляемая главой администрации Путина Сергеем Борисовичем Ивановым, предшественником Сердюкова на посту министра обороны. Тогда Путин, недовольный беспомощностью Иванова в деле реформы армии, не только снял его с поста, но и вывел из состава Совета Безопасности. Ныне СБ, как его называют в Кремле, взял административный реванш. Он был поддержан другом Путина Сергеем Чемезовым, главой Ростехнологий (ранее гендиром Рособоронэкспорта), и Дмитрием Рогозиным, вице-премьером по вооружению.

Огромные финансовые потоки, идущие на модернизацию армии, проходили мимо – Сердюков контролировал их полностью.