Остров - Жанна Бочманова

– Ты сколько весишь?

– Что? – Вележев оторвался от створки. Он облизнул жирные губы и причмокнул. Юля брезгливо поморщилась. – Зачем тебе?

– Хочу знать, насколько мне хватит мяса, если придется тебя съесть.

– Шутишь?

– Должна же от тебя какая-то польза быть? Пока одни только хлопоты. Но ведь ничего же так просто не происходит, вот я и думаю…

– Ох, ты ж, боже мой! Думает она… – пробормотал Игорь и замолчал. Задумался. Он иногда выпадал из реальности. Память как будто проваливалась куда-то. То ему грезилось, что он дома, то в офисе, то в ресторане. Очнувшись, он каждый раз заново осознавал, где находится. И все никак не мог поверить. Может, все же розыгрыш? Вас снимает скрытая камера? – Какая же сволочь все это утроила?

Она услышала его бормотание и усмехнулась.

– У вас много врагов, Игорь Владимирович, радуйтесь – жизнь прожита не зря!

– И ты в том числе.

– У нас разные весовые категории, я бы при всем моем желании такого борова не подняла бы! – она захихикала тоненько и противно.

Игорь сморщился. У него голова раскалывалась, а от ее смеха, вообще, набатный гул начался.

– Но кто-то же меня скинул.

– И меня, – кивнула Юля. – Не забыл?

– Но ты была последней, с кем я говорил.

– И что? Я тебя за борт не кидала!

– И я о том же! Кто-то же скинул? Ты-то как в море оказалась?

– Я вернулась на палубу – через минуту, нет, через две… Нашла твой ботинок, подумала, что ты упал. И бросила спасательный круг. А потом мне кто-то… – Юля замолчала, справляясь со страхом, прокатившим ледяной волной по лопаткам. – Кто-то меня сзади схватил и вот…

– А я услышал шаги, думал, может, снова ты, – он осклабился, – не успел повернуться, как меня по голове треснули! Чем-то тяжелым, потому что я сразу вырубился. Ничего не помню. Очнулся в воде, стал барахтаться, вроде на плаву держусь, а где, что никак не пойму. Потом уже второй раз в себя пришел, а тут ты – и круг, и море…

– И акулы, – кивнула Юля.

– Ой, да ладно, – отмахнулся Игорь.

– И ничего не ладно. Это чудо, что нас на этот, богом забытый, остров вынесло. Съели бы, как пить дать. Какая-нибудь синяя или голубая.

– Смеешься?

– Ничего смешного. Есть такие – синяя, голубая. Водятся, в том числе и в Средиземном море тоже. А еще белая. Это, вообще, мрак! Шесть метров в длину.

– Ты-то откуда знаешь?

– Я сколько лет дома просидела! Что мне, по-твоему, делать было? Вот и смотрела «Дискавери», «В мире животных» и прочее…

– Странный выбор, – пожал плечами Игорь.

– Нормальный. Когда на людей сил смотреть нет. Ты хоть представляешь, каково это – бояться выйти на улицу, потому что на тебя все пальцем показывают? Вон, уродина идет!

– Так ты и правда жена Завьялова?

– Правда. И очень хочу знать, что произошло с моим мужем.

– Вот я и говорю, ты специально в круиз поехала, следила за мной?

– Представь себе. Но я тебя убивать не планировала, я просто хотела узнать, что произошло с моим сыном.

– Я-то откуда знаю? – Игорь повертел пальцем у виска. – То-то я понять не мог, чего ты возле меня пасешься, с этим альфонсиком твоим.

– Это еще кто вокруг кого пасется! – Юля возмущенно всплеснула руками. – Да и альфонсик, как ты говоришь, вовсе не мой. Скорее твой.

– ?

– Ну да, – пожала плечами она. – А что такого? Парень банально наставлял тебе рога весь круиз.

– Тебя это забавляло? Это и есть страшная месть? – презрительно скривился Игорь. – Это даже не месть, так – мелкая пакость. В этом все женщины! Вы даже мстить толком не умеете!

– Зато у тебя хорошо получается! Отыгрался на беззащитной женщине и ребенке!

– А у нас, простите, не институт благородных девиц. Я вернул свое хотя бы частично. Да и ты – вовсе не беззащитная. Уж я-то знаю. Слыхал про твоего героического папашку, – Игорь сплюнул на землю кусок скорлупы.

Юля вздрогнула, как от пощечины.

– Не смей! Никогда больше!

В него полетело первое, что попалось ей под руку – связка бамбуковых колб. Он еле успел прикрыться локтем.

– Психованная!

Юля подобрала с земли веревку со стаканами и стала неторопливо обвязывать ее вокруг пояса. Игорь смотрел на нее насмешливо – его жена тоже вот по сто раз чемоданы собирала – «уезжаю к маме». Но так, конечно, и не уехала, и эта никуда не денется. А поставить на место ее нужно – слишком уж воли взяла. Он на секунду перевел взгляд на костер, а когда посмотрел снова – Юли уже не было.

Тьма плотно обступала полянку, от пламени костра сгущаясь еще больше, словно занавесом отгораживая Игоря от остального мира. Он моргнул, всматриваясь в непроглядную темень, но так ничего и не разглядел, и зло кинул во тьму камень, попавшийся под руку. Ушла и на здоровье! Вернется, куда ей деваться-то? Поерзал спиной по камню, пристраивая тело к неровностям. Костер мирно трещал, поглощая сухие ветки. Игорь окинул взглядом запас дров. Хватит до утра? Ну не хватит, так он сходит, еще наберет. Что он без сопливой девчонки не справится? Вот уж нет. Не пропал же до сих пор. В желудке заурчало, кажется, организм пытался переварить дары моря. Ничего, до утра он оклемается, и завтра же найдет людей на этом богом забытом берегу. А эту заразу, может, хоть съест кто в этой темнотище, если не отравится, конечно.

Юля стояла возле какого-то дерева, рукой касаясь гладкого, отшлифованного ветрами ствола. Сюда уже не доходил свет костра. Темнота вокруг пугала ее не так чтобы очень, а вот холод, да. Уже сейчас она озябла, а что дальше? Но назад она не пойдет! Ветер трепал ее волосы, бил в спину влажным языком, но зато разогнал тучи над головой, и полная лимонно-желтая луна пролила на землю призрачный свет. Юля, поспешив воспользоваться хоть каким освещением, быстро зашагала дальше.

Ночлег вскоре нашелся на одном из деревьев: на высоте около метра от земли ствол делился на три части, образуя удобную развилку, куда Юля и забралась. Не слишком комфортно, но всяко безопаснее, чем спать на земле. Над головой шелестела узкой листвой крона, в просветах мелькали звезды. Юля примостилась спиной к стволу, поерзала, выбирая удобное положение, натянула на ноги подол юбки, обхватила себя руками и уткнулась носом в колени. К холоду тоже можно привыкнуть и лучше уж замерзнуть, чем сидеть возле костра с мерзавцем, посмевшим оскорбить ее отца своим поганым языком. Никто не смеет судить его за то, что он сделал. Даже она.

К утру тело затекло от неудобного положения, Юля с трудом дождалась первых лучей солнца и выбралась из своего убежища. Бессонная ночь дала о себе знать: ее трясло в ознобе, в ушах стоял мерный гул прибоя, будто море за ночь залило черепную коробку и теперь билось там от виска к виску. А Вележев сидел у костра, грелся, зло подумалось ей. Нет, она не сдастся! Зря она плакала всю ночь. Сейчас она возьмет себя в руки, попрыгает, согреется, сходит за водой, наберет мидий. Юля направилась в сторону моря, специально сделав небольшой крюк, чтобы обойти место, где сидел Вележев. Что там с ним происходит, ее не интересовало. Конечно, у него осталась зажигалка. Зато у нее нож и фигушки она его вернет.