Сезон охоты на ведьм - Сергей Иванов
Шрифт:
Интервал:
– Поиски, – ответил Вадим. – Видишь ли, потерялась девочка. Заблудилась в тёмном-претёмном лесу, где водятся звери.
– Ко всем порокам ты ещё и обольститель, – сказала девушка. – Влюбил в себя малолетку… Нет, правда: тебе не совестно?
– Не думаю, что она влюбилась.
– Чего ж она являлась к тебе раз за разом?
– Сперва из любопытства. Юля ведь выросла в странной среде, где ничего нельзя достичь без скандала или насилия, где обычен торг, даже собой, а враньё – универсальный приём, облегчающий выигрыш и защиту.
– Чего тут странного? – удивилась Кира. – Это скорее норма.
– Когда ты на задании, среди потенциальных врагов, – может быть. Но с партнёрами или начальством так себя не поведёшь, верно? А для Юльки жизнь борьба, другого стиля она не знает. И все хождения в народ не прибавили ей уважения к людям: как правило, они поворачивались к девочке не лучшей стороной – «как аукнется», говорят. И вдруг Юля налетает на субъекта, который не подбирает, что плохо лежит, а врать не способен в принципе. Который не хочет её подмять, а даже пытается помочь. При этом вроде не идиот, не слабак, комплексами не отягощён, – так почему не хапает по максимуму? Понятно, когда «виноград» кроет импотент, но отчего им не обжирается полноценный! Вот на это, скорее всего, Юля и купилась.
– Думаю, не только она, – вставила Кира. – Такой приём может смутить кого угодно.
– «Приём» – в каком смысле? – осведомился Вадим, подняв брови. – Как «способ при осуществлении»? Мне ведь и вправду от неё ничего не нужно.
– Так это опаснее всего: искренность! Не дурочка же она?
– А в прошлый раз я обошёлся с ней грубо – трудно сдержаться, когда попадаешь в Кольцо. Но разве объяснишь это детям?
В облачном слое наконец появились прорехи, сквозь которые виднелся пригородный лес, угрюмый и тёмный. Но «ворон» продолжил спуск, оставляя тучи над собой, и всё теснее жался к колышущимся верхушкам деревьев, чтобы не маячить. А на горизонте уже вырастали дома, каменными столбами подпирая небо.
– Женщины рано взрослеют, – заметила Кира. – Как у неё со зрением?
– Глазаста до безобразия – это точно, – подтвердил Вадим. – И с особым смаком высвечивает пороки. Но иногда хочется расслабиться, верно? Ощутить себя в безопасности, защищённой – «за каменной стеной». Из «мира животных» перейти к человеку. Я её приручил, понимаешь?
– И потому отвечаешь за неё?
– Бедная девочка приняла это за любовь. Может, ей не хватало опеки в детстве, может, неосознанно она примеряла меня на роль отца?
– Во всяком случае, ты волнуешься за Юлю, словно за дочь.
– А ты сочувствуешь ей, точно сестра, – парировал Вадим. – Родственные души, да?
– Зато ты – положительный человек. В смысле: где положат, там и лежишь чушкой. А как себя ценишь, с ума сойти!
Он усмехнулся: последнее слово всё же осталось за Кирой. Действительно, одна порода.
Вертушка теперь скользила над плоскими крышами домов, до Отделения звавшихся новостройками. Вообще под облаками летелось куда приятней. В прежние времена Вадим пару раз прокатился на вертолёте, но там впечатления были иные: гул, тряска, вонь, – при том, что тогда Вадим не отличался особой чуткостью. Сейчас это больше походило на парение, а бронеколпак казался фиолетовой дымкой, лишь за спиною теряя прозрачность, – пилоты словно неслись по воздуху в одних креслах, придерживаясь за рычаги мерцающего пульта.
– Хорошо, – вновь заговорила Кира, – чего ж она бесится?
– Юля? Наверно, её обижает моя отстранённость. Я не подпускаю к себе близко, а ведь ей хочется слияния, хотя самой станет от этого хуже. Она из тех, кто любит общаться, однако не очень умеет.
Пейзажи внизу сменялись с волшебной быстротой. Если колёсники сокращали расстояния вдесятеро, то вертушка – ещё раз в пять. Теперь город и вовсе казался маленьким, а облететь его можно за минуты.
– Понимаешь, я – кладезь, – сказал Вадим. – Или же свалка, как посмотреть. В моей памяти собрано столько навыков, что, «если тут чего-то нет, значит, тебе это не нужно». Главная проблема: из всего арсенала выбрать самое подходящее. Конечно, в идеале выбор должен происходить рефлекторно, но, видимо, я ещё не вполне приспособлен для такого массива, а посему раскрутка требует времени. Самое занятное, что я могу наделять этим знанием других – если постараюсь. А триумвират – такая штука… вроде колхоза. Помнишь: «всё вокруг колхозное, всё вокруг моё»? Впрочем, тебе-то откуда… Так вот, серк, конечно, силён, и по первости мне крепко досталось. Но рефлексами он не перегружен, и при второй встрече я бы нашёл, чем его удивить. Однако Кольцо уже закрутилось, а тут каждому есть чем поживиться. Уже сегодня я сильнее, чем вчера, и серк перенял у меня долю навыков, и Юля прибавила устойчивости – зато сама тянет нас в авантюры.
– Как вчера, например? – вставила Кира. – Или как сейчас?
– Она решила разобраться с Мстителем – не откладывая на завтра, как люблю делать я. К тому ж у неё, видимо, личный интерес. Но без меня это дело не провернуть. Чёрт знает как, но Юлька вышла на гада, и теперь «колобки идут по следу». Впрочем, – добавил он, – чего ж странного? Если Мститель имеет на ведьм «особый нюх», то и те должны чувствовать убийцу издали.
Он по-прежнему не слышал Юли, однако, напрягаясь, ощущал направление, по которому невидимые нити стремились к крючочкам, зацепившимся за чужое сознание. И уж их юная ведьма не сумела бы с себя сбросить, не растеряв Силы. А кто из посвящённых решится на такое?
Окраинные новостройки остались за спиной, вместе с разделявшими их парками и холмистыми пустырями, удобными для Дикой Охоты. Но впереди начинался обширный лабиринт Старого Города, столь же подходящий для здешних минотавров: крохотные дворы, стиснутые облезлыми стенами; бессмысленные заборы, ограждающие невесть что; а между ними и домами извивались каменные ходы, как ущелья, – куда даже солнце редко заглядывало.
И вот тут Вадим различил в себе сторонний голос. Строго говоря, это не было Зовом; однако Юлька больше не ограждалась от него всеми силами, как делала вчера. Похоже, ей наконец понадобился Третий.
Улицы оказались столь узкими, что и колёсник едва бы протиснулся, не только вертушка. Но Вадим не собирался по ним летать: его влекло дальше. «Ворон» скользнул меж островерхими крышами и завис над перекрёстком, похожим на старый захламлённый двор. Либо на крохотную площадь в городе мёртвых, окружённую осиротелыми зданиями. Либо на кладбище – где-то очень далеко, в чужом мире, где покойников замуровывают в стены, а не прячут в землю. (А это видение откуда всплыло?)
Но сейчас место не было пустынным. По центру метался знакомый серк, где-то разжившись Шершневыми доспехами и вовсю применяя навыки, заимствованные у Вадима. Сцепился он будто с вихрем, и только немногие углядели бы там мелькание когтистых конечностей, от которого громадного латника мотало точно игрушку. Юля обнаружилась неподалёку: засев на верхотуре, она обстреливала живой вихрь из игломёта, пуская одну стрелу за другой. За двое суток она так и не удосужилась одеться, только набросила на плечи мохнатую бурку да обула высокие нарядные кроссовки. А по верхушкам заборов и карнизам крыш к ней подкрадывались серые фигуры, завёрнутые в бесформенные плащи.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!