Встреча в Пассаже д'Анфер - Клод Изнер

— Встречали ли вы когда-нибудь своего соседа с антресольного этажа?

— Их двое, и, судя по сходству, они — родные братья.

— Их фамилия Гранден?

— Как зовут этих молодых людей, мне не известно.

— Значит, они молоды?

— Я бы сказал, им где-то между двадцатью и сорока годами.

— Весьма точное определение, — буркнул Жозеф.

— Это приличные, любезные люди. Я живу на первом этаже, и шаги над головой меня немало раздражают, но эти соседи никогда не доставляют беспокойства. А вот их предшественник, преподаватель колледжа, имел отвратительную привычку ходить взад-вперед по комнате, декламируя басни Лафонтена. Я был вынужден месяцами слушать их, испытывая «страх перед вторым башмаком»…

— Каким башмаком? — удивился Жозеф.

Клерк с сочувствием посмотрел на него.

— Это выражение означает, что вы напряженно ожидаете, что вот-вот раздастся грохот, как если бы на пол внезапно свалился тяжелый башмак и сейчас упадет второй. А с такими соседями, как братья Гранден, раз уж вы утверждаете, что их так зовут, я сплю спокойно.

— Не могли бы вы описать их внешность? — попросил Виктор.

— Один блондин, второй рыжий. Рыжий выходит из дома рано утром, мне случалось сталкиваться с ним и обмениваться приветствиями. Блондин возвращается поздно вечером, и мы с ним тоже вежливо здороваемся. Чем они занимаются, мне неизвестно. Это все. Прощайте, господа.

Виктор и Жозефом стояли на лестничной площадке озадаченные.

— Полный провал, — разочарованно произнес, наконец, Жозеф.

Пятница, 29 ноября

В пятницу утром солнце, видимо, решило вовсе не вставать над Парижем. Но если улица Сен-Пер выглядела мрачно, то ярко освещенные витрины книжной лавки «Эльзевир» не только согревали своим видом сердца прохожих, но и дарили тепло тем, кто заходил внутрь.

Юбка-брюки фрейлейн Беккер открывала полные икры в туго зашнурованных ботинках, а ее уже начинавшие седеть волосы, заплетенные в косу и закрученные в пучок под шляпкой с перьями, придавали ей вид состарившейся девочки. Она ворвалась в магазин, держа в руке длинный предмет цилиндрической формы, так стремительно, что чуть не сбила с ног писателя Реми де Гурмона, мужчину со следами оспы на лице и пенсне на крупном носу.

— Гутен таг, месье Мори, приветствую вас, господа! — провозгласила фрейлейн Беккер, обращаясь к Виктору, Жозефу, Симеону и трем посетителям. — Посмотрите на эту афишу, не правда ли, она прекрасна? Я сорвала ее со стены дома, расположенного по соседству от моего, на улице Нотр-Дам-де-Лоретт…

Она развернула рекламу, изображавшую пару фигуристов в «Ледовом дворце» на Елисейских Полях. Кэндзи порылся в своем столе и извлек оттуда какой-то листок.

— Возьмите для вашей коллекции. Мне прислали это на прошлой неделе из Лондона, это вырезка из «The Illustrated Sporting and Dramatic News», сомневаюсь, что у вас есть такой экземпляр.

Фрейлейн Беккер с благоговением рассматривала рисунок, изображающий Папу Римского в митре. Он сидел на престоле, украшенном страусиными перьями, и держал в правой руке чашку, на которой было написано «Боврил». Напротив него на подставке из резного дерева стояла огромная шахматная ладья, освещенная тремя свечами, на которой тоже было выгравировано «Боврил».

— Очень оригинально! Хотя я предпочитаю рекламные листовки, восхваляющие достоинства велосипедов, — заключила фрейлейн Беккер.

— А то такое «боврил»? — поинтересовался один из покупателей, одетый весь в черное.

— Экстракт из говядины для приготовления бульона, — ответил Кэндзи.

— Но это же безнравственно! — возмутился покупатель. — Англичане — настоящие безбожники! Я считаю это диффамацией по отношению к католикам и вынужден буду сообщить об этом моим коллегам из газеты «Ла Кру».[118]Использовать папу, чтобы рекламировать бульон! Причем говяжий! Позор!

Хлопнув дверью, он выбежал из магазина, а Кэндзи многозначительно повертел пальцем у виска. Виктор, который при упоминании о «Ледовом дворце» крепко задумался, сделал знак Жозефу следовать за ним в комнатку за магазином.

— Итак, у нас есть полозья коньков и запачканная кровью сумка, которые я заметил у Сюзанны Боске, а Ида Бонваль, между тем, бесследно исчезла.

— Исчезла? Но вы же говорили, что она за городом, репетирует в гостях у какой-то знатной дамы, и что 26 ноября присылала за своей почтой!

— Разве у нас есть доказательства того, что именно она прислала посыльного? Это мог сделать и убийца. Например, Сюзанна Боске.

— Но какой у нее мотив? Она как-то связана со лже-нотариусами братьями Гранден? И где бы она спрятала тело? Тоже под пианино, что ли? — Жозеф подумал минуту и вдруг выпалил: — А вдруг Ида Бонваль хочет, чтобы ее считали погибшей, чтобы удобнее было… убивать самой!

— Такое тоже не исключено. Вернемся к исходному пункту: из десяти человек, бывших в добром здравии в августе, в живых осталось пятеро — если считать, что Ида уцелела. Двое, выдающие себя за нотариусов, играют в этой истории ключевую роль. Необходимо как можно скорее связаться с оставшимися в живых членами ассоциации и предупредить их о грозящей им опасности!

— Но нас с вами тоже только двое, не разорваться же нам! В магазин игрушек я больше не пойду: хозяин несет околесицу, а его жена ведет себя так, словно вот-вот меня укусит! К тому же Айрис считает безобразными этих зверушек, которых я купил там для Дафнэ!

Жозеф выудил из кармана деревянные фигурки медведя, жирафа и слона. Виктор взял их в руки и улыбнулся:

— Я покупаю их у вас. Подарю мадам Баллю на Рождество, — сказал он, протягивая Жозефу купюру.

— Да вы что, с ума сошли?! Эти уродцы столько не стоят! — смутился тот.

Но Виктор уже думал о другом.

— Кэндзи не появится тут до понедельника, а значит, одному из нас придется приглядывать за магазином. Выбирайте: Гюго Мальпер или работа.

— Ладно уж, поеду в Домон… — нехотя пробормотал Жозеф и мрачно вздохнул: — Еще одно богом забытое место!

— Вы же всегда мечтали о дальних странствиях! — усмехнулся Виктор, похлопывая его по плечу.

Кэндзи наблюдал, как Симеон Дельма демонстрирует двум постоянным клиентам редкие издания. Увиденное его удовлетворило. Он дождался, пока нагруженная корзинами с овощами Эфросинья, тяжело ступая, поднялась по лестнице, подошел к сюртуку, который Виктор повесил на спинку стула, и сунул руку в карман. Украдкой взглянув на свою добычу — три мятых конверта, Кэндзи поспешно сунул их под свои лежащие на прилавке перчатки и стал небрежно перелистывать купленную Жозефом «Пасс-парту». Заметив, что Симеон Дельма направляется в его сторону, Кэндзи взял газету и вернулся за свой стол. Почему Виктора заинтересовала смерть Виржиля Сернена? Есть ли связь между этим любителем рептилий и еще тремя персонажами, чьи имена записала Таша?..