Как я провел лето - Alex Berest

но пообещала позвонить своей подруге в Вадуц, которая живет буквально напротив клиники. А уж она приобретет и передаст мне, через регистратуру клиники.

Только успел закончить телефонный разговор, пришла фрау Фёртиг.

— Алекс, я созванивалась с вашим опекуном. Герр Хох пока не может дать положительного ответа на вашу просьбу. Он обязательно затронет этот вопрос на сегодняшнем заседании правительства, где будет решаться ваша судьба, — произнеся это чуть ли не пафосным тоном, она покинула мою палату.

А я же остался в полном раздрае. Вопрос обо мне будет решатся на уровне правительства? Не, ничего фантастического я в этом не вижу. В этом карликовом государстве все возможно. Но я думал, что мой вопрос будет решать «швейцарская национальная служба опеки и защиты интересов детей и взрослых».

Надеюсь, дело до вынесения решения о моей тушке, не дойдет до всенародного референдума? Хотя, если вспомнить какие решения на эти референдумы выносились, то я ни от чего не зарекаюсь. Особенно запомнился собачий референдум 2006 года. Тогда вся конфедерация была в шоке. Ограничение разведения опасных пород собак и ликвидация беспородных собак.

Или приведение школьного стандарта к уровню ЕС и Швейцарии. Отклонили, мы же — не они. Теперь, все вокруг учатся пять дней в неделю и только Лихтенштейн — шесть. В 2003 году, проголосовали против выделения 30 миллионов франков на строительство нового полицейского управления и следственного изолятора. А в 2005 году, старое здания начало разваливаться и Князю пришлось строить новое на личные деньги.

Князь вообще многое строит в княжестве за личные средства. Все дороги в государстве строятся и финансируются Князем. Нужно вам постелить асфальт в вашем переулке в два дома — пишите петицию на имя Князя. Короче — абсолютная монархия…

И чего они там нарешают обо мне? Может они там мои деньги делят? Ну, те что фрау Вайнер собирала. Что там за такая сумма скопилась, что испугала не бедную женщину? А еще золото в рюкзаке. Если по тихому кто нашел и присвоил это ладно, хоть и жалко. А если вопросы возникнут? Хотя, какой с меня спрос?

После обеда мне принесли долгожданный маникюрный набор. Такой, весь из себя — «made in China», за один-два франка, не больше. Ножницы, пилочка и пинцет, но я и такому рад. Несмотря на дешевизну, ножницы влет справились с моими ногтями.

Остаток дня убивал просмотром телевизора и чтением книг. Уже перед ужином, сходил погулять и подышать свежим воздухом.

Пятница, второго июля, грозила стать копией вчерашнего дня. Зарядка, душ, завтрак и опять попытки чем-то себя занять. Но эту сонную идиллию разрушил Граф!

Максимилиан ворвался ко мне в палату как ураган, но зацепившись за порожек, начал полет куда-то в сторону окна. Но на траектории его полета оказался я. Мы дружно и почти в обнимку рухнули на пол, в проход между кроватью и стеной с телевизором. Причем моё падение оказалось жестче, чем моего гостя. Макс, рухнув сверху, чувствительно приложился своей башкой по моему уже желтоватому синяку.

Еле-еле сдержал себя от русского мата. Самое странное, что на грохот падения никто к нам не заглянул. Перевалился на левый бок и стряхнув с себя гостя, поднялся на ноги и помог встать пацану. Взъерошенный мальчишка, выглядел испуганно и пришибленно. Его очки куда-то улетели, а из прикушенной губы, выступала капелька крови.

— Граф! Вас послали меня убить?

— Не… Я это… К тебе, — промямлил пацан, слизнул капельку крови и поморщился от боли. — Тебя нашли, вот… — и протянул мне какую-то сложенную и помятую бумажку.

— Макс, сходи умойся и приведи себя в порядок, — ткнул я пальцем в сторону санузла.

Пацан заторможено мне кивнул и скрылся за указанной дверью. Я же, не мешкая, развернул бумажный листок. Это оказалась копия анкеты из какого-то отчета. С левого верхнего угла, на меня взирал короткостриженный мальчишка, лет девяти — десяти, вполне себе похожий на меня.

Так — Александр Брукер, рожден 15 августа 2008 года, в коммуне Лихтенштайг, округ Тоггенбург, кантон Санкт-Галлен.

Статус — сирота.

Родители: отец — Доминик Иоганн Брукер, мать Эльза Брукер, погибли в 2015 году из-за схода лавины.

Воспитывался в семье Тима Халлера. Бесследно пропал во время автокатастрофы 20 мая 2021 года в Кантоне Гларус.

Последнее место проживание: ферма «Лесной Шмель», коммуна Ваттвиль, округ Тоггенбург, кантон Санкт-Галлен.

Дальше шли номера — паспорта, удостоверения личности, социальной страховки и номер счета банка, для выплаты пособия по потере кормильца. Номер медицинской страховки почему-то отсутствовал.

И это все, что было на этом листе. Остальное придется с Макса вытряхивать. Что-то он там долго, подошел к двери и прислушался. Ну нифига себе наглость, он душ у меня решил принять.

А ведь я знаю ферму в которой проживал предполагаемый я. В межсезонье, когда не было русскоязычных групп, мы с женой путешествовали по конфедерации. Обычно поездами, благо этот вид транспорта в Швейцарии очень развит. Или брали на прокат автомобиль, чтобы добраться до удаленных интересных мест. Чаще всего, именно такие удаленные фермы. Купить и поесть сыра, полюбоваться пейзажами или даже подняться на какую-нибудь скалу.

В тот раз мы ехали не просто погулять, нас пригласили в мини-экспедицию, любители фортификационных сооружений времен второй мировой. Они где-то раскопали планы этих сооружений, прикрывавших дорогу Ваттвиль — Уцнах. Передовые укрепления знаменитого «Швейцарского редута».

Так вот, в окрестностях фермы «Лесной Шмель» располагались бетонированные артиллерийские позиции для гаубиц и вход в подземные казармы. Мы на той ферме пробыли два дня, пока пытались проникнуть в глубину бункера.

Но было это в 2003 году, за пять лет до рождения того мальчишки и за 12 лет до его попадания на эту ферму. Но в целом, я помнил окружающую местность, приметы и даже главную достопримечательность — паровую лесопилку Ролекс. Правда, на шильдике была указана фирма «Rolex AG», а не «Rolex SA», но все утверждали что это именно тот Ролекс.

Прерывая мои воспоминания, из санузла вывалился Макс и огорошил меня вопросом:

— Алекс, а у тебя майки лишней не найдется?

Приплыли, дай водички напиться, а то так кушать хочется, что аж переночевать негде…

— Я когда упал, у меня рукав порвался, вот, — он продемонстрировал порванную майку.

Молча полез в шкаф и вытащил запечатанный пакет с топом в мелкую горизонтальную полоску.

— Держи, чудо…

Максимилиан виновато улыбнулся и, разорвав пакет, натянул топ на себя. Он ему был слегка великоват, но пацан просто закатал рукава.

— Прочитал? Ты рад? Ты уже что-то вспомнил? — завалил он меня вопросами.

— Не знаю. Как-то все неожиданно.