Алтарный маг - Николай Степанов

– И ведь ни одного защитного амулета с собой. – Ларион обыскал труп. – Пять золотых монет в кошеле и оружие, которое я бы не рискнул брать.

– Они, похоже, сами – ходячий амулет, – высказал предположение Борич. – Я своего противника раз пять убивал. Пока голову не снес, тот не угомонился.

– И много таких у гномов? – Еремеев почему-то подумал про оборотней, но тех хотя бы можно было серебром упокоить.

– Вряд ли, – произнес Ларион, – но уж ежели они направили таких бойцов, ты у них – бельмо на глазу.

– Спасибо, порадовал. Думал, одному Тадеушу укорот требуется дать, а за ним, оказывается, целая вереница гномов выстроилась. Популярность, понимаешь!

– Попу?.. – наморщил лоб разумник.

– Не парься, это когда слишком многие про тебя знают. – Потрясенный, Александр не особо следил за словами.

– Креслав из Троицкого? – вмешался в беседу Борич.

– Нет, вроде из Смоленска. – Еремеев вспомнил про сестру погибшего.

– Назад ехать не стоит. Предлагаю отвезти в деревню и там похоронить.

– А с этими что делать? – Гаврила кивнул в сторону обезглавленного.

– Лес приберет.

«Ну да, мы намусорили, а лешему выполнять работу дворника. Я бы на его месте обиделся. Надеюсь, местные лучше знают о лесной нежити. Впрочем, когда я Зарину от ляхов спасал, даже мысли не возникло зарыть те трупы, которые остались на полянке. Правда, то были люди, а это?»

– Едем! – приказал Александр.

Троицкое встретило тревожными вестями. Особенно не понравилось Еремееву отсутствие в деревне Радима и Лады – парочка отправилась в разведку.

– Девка, как узнала о захвате Крашена, сразу собралась сама все проверить. Она сказала старосте, тот передал Радиму, – докладывал ветеран, прибывший в деревню на несколько часов раньше командира. – Парнишка вскочил на лошадь и бросился вдогонку.

– Убью обоих, пусть только вернутся! – воскликнул Александр. – Кто захватил Крашен, степняки?

– Доподлинно неведомо, командир. Утром в деревню примчался охранник из Крашена. Он сильно спешил, попросил сменить лошадь – свою почти загнал – и поскакал в Смоленск. С его слов, в город вошли две сотни бойцов, часть охраны повязали, часть сгубили, взяли под охрану управу, местную тюрьму и заполнили улицы патрулями. За ворота никого не выпускают. Гонцу с огромным трудом удалось проскочить мимо налетчиков.

«Куда он поперся, разведчик доморощенный? Сказано же было – отвечаешь за финансы. Так нет, умотал за стройной фигуркой. Почувствовал, что над ним командира нет! – мысленно негодовал Еремеев. – Мне, между прочим, тоже хочется бросить все к чертям собачьим и броситься на поиски Зарины, но я же… Ну да, Сашка, нашел с кем себя сравнивать. Парень всего-то и пожил семнадцать лет, а у тебя за плечами сорок два года. Ему с собой совладать куда сложнее».

– И как все это понимать? Мы с кем-то воюем? Например, с Речью Посполитой?

– Вряд ли. – Буян покачал головой. – На западе своих лиходеев хватает. Две-три банды могли на время объединиться, чтобы попытать счастья на Смоленской земле. Пограничный заслон смяли в одночасье, и в Крашене не успели оборону выстроить. Токмо уж больно все гладко получилось. На заставе ведь не новички служат, чтобы их упокоить втихую, тут сильно постараться надобно.

– Опять предательство? – мрачно спросил Еремеев.

– О том мне пока неведомо.

– Тяжко, когда не знаешь, откуда ждать удара. Эдак каждого подозревать нужно. Вот ты мог на Гната подумать?

– Нет, хотя он мужик ушлый и не совсем местный. Староста сказывал, что в деревне он появился семь лет назад. Женился, детишек завел. В Смоленске по торговым делам был незаменим. Думаю, часть монет он прикарманивал, но торговался всегда рьяно, местным от этого прибыток был.

– То были малые деньги, а как дошло до больших, он и не сдержался. Ладно, не тот человек, чтобы о нем говорить. Давай думать, как неслухов обратно вернуть?

– В Крашен ехать не стоит. Туда до ночи-то доберемся, а обратно можем и не успеть.

«Про зверюг-то я начал забывать, а сейчас как раз начинаются самые веселые ночки. – Александр рассчитывал подобраться к Крашену под покровом темноты. – А днем там у стен местность слишком хорошо простреливается. Надо что-то другое придумать».

– Ты женщину с ребенком устроил? – Александру с ходу ничего путного в голову не пришло, и он решил сменить тему.

– В своем доме, – ответил ветеран. – Заодно будет под моей защитой.

– Главная защита сейчас для них – это неизвестность. Малыш не проговорится?

– Ему всего пять лет. Имени отца он не помнит, а женщина теперь отзывается на имя Добрава.

– Парнишку как зовут?

– Любор, хотя по бумагам – Любояр Данилович.

– Документы спрятал?

– Попросил батюшку надежно схоронить пакет. Если со мной что случится, он его токмо тебе и вернет. Что в пакете, святой отец не знает.

– Хорошо. Теперь с прибывшими. Людей разместили?

– Староста занимается, я предупредил, что вскоре появятся еще несколько человек. Кстати, часть горожан из Крашена – те, кто с кузнецом отправился, – также приехали сюда. Горислава и Мирослава среди них.

– Ты все-таки норовишь свести меня с кем-то из загадочных сестер?

– Упаси меня Господь, командир. Я лишь хочу тебя упредить. Горислава, похоже, настроена решительно. Первое, что она спросила у старосты: «Данила-купец в какой избе остановился?»

– Вона даже как? – вздернул брови Еремеев. – Буду надеяться, что это простое любопытство.

– Девичье любопытство в отношении видного парня? Может быть, может быть… – засомневался Буян.

– Слушай, я сегодня не обедал. Хоть ужином кормить будут? – спросил Александр.

– Да он!.. Придурок!

Уши сворачивались в трубочку от образных выражений Лады в рассказе о действиях Радима. Если убрать все слова, которые при детях говорить не принято, то оставались в основном союзы и личные местоимения. А смысл…

«Придурок» – это, пожалуй, самое мягкое из всего, что можно сказать про парня, – согласился с негодующей амазонкой Еремеев. – Даже я бы догадался оставить лошадку в лесу хотя бы за полкилометра до опушки, а этот лихач… А потом еще сунулся прямо к городским воротам. И попытался убедить стражников, что приехал в Крашен продать пару амулетов. Охранники, не будь дураками, проверили ближайшие окрестности, обнаружили скакуна, два пистоля и кошель с десятью золотыми монетами. Вот обрадовались, наверное: и шпиона поймали, и навар неслыханный получили».

Лада видела и слышала, как стражники насмехались над горе-шпионом, когда вели его в тюрьму. Вмешаться она не могла: во-первых, сразу с четырьмя бойцами даже бывшая профи не справилась бы, а во-вторых, убивать теперь не позволяла клятва.