Ритуал - Ричард Ли Байерс

Когда все защитники монастыря выбрались из склепа и отбежали на несколько ярдов по коридору, дрожь земли стала ослабевать. Дорн осмотрел стены и потолок, потом взглянул на Рэруна.

– Мы уже достаточно отошли? – спросил полуголем. – Эта часть туннеля выдержит?

Кирпичного цвета щеки и лоб Рэруна, и без того всегда казавшиеся обожженными солнцем, сейчас краснели настоящими ожогами. Карлик криво улыбнулся в ответ:

– Я уже говорил тебе, приятель, я не тот гном. Пусть кто-нибудь другой решает, насколько прочен этот камень.

Стены склепа обрушились с оглушительным грохотом и треском. Из дверей взметнулась пыль, будто клубы драконьего дыхания, и градом посыпались камни. Но стены коридора устояли, и через несколько секунд дрожь прекратилась.

Один из самых юных монахов радостно вскрикнул. Дорн уставился на остатки стен и груды битого камня вперемешку с костями. Он помедлил еще пару минут, пока не пришел к выводу, что и в самом деле ни один дракон не появится из обрушенной усыпальницы. Наверное, когда началось землетрясение, они бросились по своим подкопам обратно.

Полуголем обернулся к Каре, чтобы посмотреть, насколько серьезны ее раны и не повлияло ли бешенство на ее рассудок в результате жестокого боя. Почувствовав его беспокойство, она успокаивающе улыбнулась.

– Со мной все в порядке, – сказала она. – Нужно только подлечиться.

И она направилась к жрецу, который уже начал врачевать раненых.

– Я пойду с тобой, – предложил Дорн.

– Нет! Я хотела сказать, тебе же это не нужно.

Дорн понял, что схватка вновь взбаламутила в ее душе все ужасные желания и инстинкты, пробуждаемые бешенством. Она явно не хотела, чтобы он заметил бушующее в ней постыдное безумие. Но по всей видимости, она контролировала себя, и Дорн нехотя позволил ей уйти одной.

Кантаули пробормотал какую-то молитву или мантру, и ожоги на его руке начали исчезать, на их месте остались заплатки гладкой кожи, более светлой, чем остальная, загорелая до черноты.

– Еле-еле справились, – сказал Магистр.

– Я должен был догадаться, что драконы попытаются сделать подкоп, – отозвался Дорн.

– Все это просто самокопание, и оно йе поможет ни вам и ни кому бы то ни было другому.

К собственному удивлению, Дорн улыбнулся. При этом человеческая часть его лица налилась болью, и он понял, что тоже получил ожоги.

– Я хочу сказать, – продолжал Кантаули, – что нет людей, которые никогда не ошибаются. Драконы перебили бы нас всех еще десять дней назад, если бы не вы с Рэруном.

– А сегодня они разделались бы с нами, если бы вы не прикончили магматического. Причем голыми руками. Не думаю, что этот Кане, которым вы так восхищаетесь, сумел бы расправиться с ним лучше.

– Ильматер даровал мне силу. Ему принадлежит эта победа. – Кантаули ухмыльнулся и стал похож на мальчишку, не старше самого юного из своих послушников. – А все-таки удар был хорош, верно?

* * *

Монастырь Желтой Розы был настолько велик, что даже после того, как драконы два дня крушили его стены, еще оставалось множество нетронутых просторных залов, часовен и галерей. Большинство драконов, из которых многие обычно устраивали свои логовища в пещерах и среди развалин, предпочли обосноваться внутри строений, и Шатулио был рад этому. Когда все располагались на склонах горы, на открытом месте, он опасался, что кто-нибудь может заинтересоваться черным драконом, который снует от одной группировки к другой. Теперь, когда его передвижения скрывали стены, сеять вражду и подозрительность было не так опасно, хотя он все равно делал бы это, несмотря ни на какой риск.

Бешенство снова запустило в него свои когти, то подстрекая кинуться на пособников Саммастера, то вызывая почти неудержимый смех, когда легковерные цветные глотали его ложь. Ему хотелось увидеть результаты своих трудов до того, как погибнет его разум.

И он нашептывал, намекал и клеветал всю ночь. После неудачной дневной вылазки драконы пребывали в отвратительном настроении и готовы были поверить любой лжи. Единственными, от кого он держался подальше, были Малазан и Ишеналир. Он боялся, что они, самые могущественные из всех, смогут распознать иллюзорность его облика или понять истинные намерения Шатулио. Но если все сложится удачно, другие драконы повторят его лживые речи красной и гравированному зеленому.

Вскоре после восхода солнца Малазан издала рев, созывая отдыхающих драконов. Ее подчиненные собрались в хотя и изрядно затоптанном, но все еще прекрасном саду, благоухающем от золотых, темно-красных и пурпурных цветов. Это было одно из немногих мест в крепости, достаточно просторных, чтобы вся стая смогла удобно здесь расположиться.

Малазан взгромоздилась на крышу церкви, внутри которой стояло мраморное изваяние Ильматера, покрытого рубцами, с заломленными руками. Сооружение едва-едва выдерживало ее вес. Те из драконов, кто повиновался ей – не только из страха, но потому, что верили в ее превосходство, – собрались вокруг нее. Среди них было много красных и огненных.

Ишеналир занял позицию в противоположном конце сада, и те, кто хотел, чтобы их начальником стал гравированный, расположились там же. Здесь большинство составляли зеленые и им подобные, те, чьей внутренней сущностью были земля и камень, а не огонь.

Третья группа драконов стояла отдельно. В ней собрались те, кто не решил, чью сторону принять, и Шатулио, поспешивший присоединиться к ним, с радостью увидел, что таких совсем немного.

– Пришло время поговорить, – без всяких вступлений заявила Малазан, – о глупости, трусости и измене.

Ишеналир фыркнул, перебив аромат цветов едким запахом кислоты.

– Во что бы то ни стало, поговорим о глупости, – согласился зеленый. – О военачальниках, напрочь лишенных хитрости.

Горло Малазан раздулось от близкого огня.

– Это была твоя идея прорыть туннель под горой.

– И она едва не сработала. Не хуже твоих лобовых атак, именно в тех местах, где люди нас ждали… где они устраивали укрепления и расставляли ловушки.

– Моя тактика позволяла нам одновременно задействовать большую часть наших сил. Она загоняет монахов все глубже и глубже в подземелья. Скоро им станет некуда отступать, и мы доберемся до тех книг, которые хочет уничтожить Саммастер. И победим.

– А сколько из нас за это время умрет?

– Трое наших погибли сегодня, пытаясь осуществить твой план. И я обратила внимание на то, что один из них был магматическим драконом, а другой – красным.

– На что ты намекаешь?

– На то, что, как обычно, ты и твои сородичи держитесь позади и предоставляете нести все тяготы боя огненным драконам.

– Чепуха, – огрызнулся Ишеналир. – Красному просто не повезло, ведь он не сумел выбраться из туннеля до того, как тот обрушился. Или же он был слабаком.