Роковые годы - Борис Никитин

В Могилеве к аппарату подошел генерал Алексеев. Вот копия с подлинной ленты:

— «у аппарата великий князь михаил александрович прошу вас доложить от моего имени государю императору нижеследующее двоеточие для немедленного успокоения принявшего крупные размеры движения по моему глубокому убеждению необходимо увольнение всего состава совета министров что подтвердил мне и князь голицын[110]точка в случае увольнения кабинета необходимо одновременно назначить заместителей при теперешних условиях полагаю остановить выбор на лице облеченном доверием вашего императорского величества и пользующемся уважением в широких слоях возложив на такое лицо обязанности председателя совета министров ответственного единственно перед вашим императорским величеством необходимо поручить ему составить кабинет по его усмотрению точка ввиду чрезвычайно серьезного положения не угодно ли будет вашему императорскому величеству уполномочить меня безотлагательно объявить об этом от высочайшего вашего императорского величества имени причем со своей стороны полагаю что таким лицом в настоящий момент мог бы быть князь львов генерал-адъютант михаил».

— «сейчас доложу императорскому величеству телеграмму вашего императорского высочества точка завтра государь император выезжает в царское село генерал-адьютант алексеев» — «позволяю себе доложить что если последует сейчас какое-либо повеление государя императора то я немедленно телеграфирую его вашему императорскому высочеству генерал адъютант алексеев».

— «я буду ждать ваш ответ в доме военного министра и прошу вас передать его по прямому проводу точка вместе с тем прошу доложить его императорскому величеству что по моему убеждению приезд государя императора в царское село желательно отложить на несколько дней генерал адъютант михаил».

— «отправляюсь с докладом генерал алексеев».

— «у аппарата генерал алексеев государь император повелел мне от его имени благодарить ваше императорское высочество и доложить вам следующее точка первое ввиду чрезвычайных обстоятельств государь император не считает возможным отложить свой отъезд и выезжает завтра в два с половиной часа дня второе все мероприятия касающиеся перемен в личном составе его императорское величество отлагает до времени своего приезда в царское село третье завтра отправляется в петроград генерал адъютант иванов в качестве главнокомандующего петроградского округа имея с собой надежный батальон четвертое с завтрашнего числа с северного и западного фронта начнут отправляться в петроград из наиболее надежных частей четыре пехотных и четыре кавалерийских полков точка позвольте закончить личной просьбой о том чтобы высказанные вашим императорским высочеством мысли в предшествовавшем сообщении вы изволили настойчиво поддержать при личных докладах его величеству как относительно замены современных деятелей совета министров так и относительно способа выбора нового совета и да поможет вашему императорскому высочеству господь бог в этом важном деле генерал алексеев».

— «со своей стороны сообщаю лично вам что я опасаюсь как бы не было упущено время до возвращения его величества так как при настоящих условиях дорог буквально каждый час благодарю вас михаил васильевич за принятый на себя труд желаю вам полного успеха генерал адъютант михаил».

— «завтра при утреннем докладе еще раз доложу его императорскому величеству желательность принять теперь же некоторые меры так как вполне сознаю что в таких положениях упущенное время бывает невознаградимо желаю здоровья вашему императорскому высочеству и успеха в той помощи которую вы желаете оказать государю императору в переживаемые нами решительные минуты от которых зависит судьба и дальнейший ход войны и жизни государства генерал алексеев».

Отойдя от аппарата перед концом разговора, Родзянко уехал, а Великий Князь остался один. Но вернуться в Гатчину, да и выбраться из Петрограда было уже невозможно, так как вооруженные матросы и солдаты успели занять вокзалы. Великий Князь рассчитывал, что его мог бы вывезти автомобиль председателя Государственной Думы, престиж которого в эти часы был очень велик. Но Родзянко уже не было! Судьбе было угодно, чтобы тот, кому через два дня предстояло вступить на престол, оказался запертым совсем один в восставшей столице[111].

Далеко, в Могилеве, Государь не внял советам брата. Как известно, он выехал на другой день в Царское Село; но поезд его не был допущен к столице и попал в Псков, к Главнокомандующему Северного фронта.

1 марта Великий Князь посылает Царю следующую телеграмму[112]:

«Забыв все прошлое, прошу тебя пойти по новому пути, указанному народом. В эти тяжелые дни, когда мы все, русские, так страдаем, я шлю тебе от всего сердца этот совет, диктуемый жизнью и моментом времени, как любящий брат и преданный русский человек».

Могилев не мог сохранить престол монарху. Его начальник штаба генерал Алексеев послал за ним 2 марта свою знаменитую телеграмму № 1878, в которой передавал телеграммы трех Главнокомандующих с просьбой об отречении. Сам генерал Алексеев не произносит этого слова. Наиболее независимый из Главнокомандующих, Великий Князь Николай Николаевич своими первыми словами открывает глаза на значение Алексеева в составлении этого коллективного обращения: «Генерал-адъютант Алексеев сообщает мне создавшуюся небывало роковую обстановку и просит меня поддержать его мнение…»

Искушенный в дипломатии, служивший потом у большевиков Брусилов пишет не Царю, а Алексееву: «Прошу вас доложить Государю Императору мою всеподданнейшую просьбу, основанную на моей преданности и любви к Родине и Царскому Престолу».

Генерал Эверт ссылается на обстановку, которую ему «передал начальник Штаба Вашего Величества», и говорит, что «на Армию нельзя рассчитывать при подавлении беспорядков». Из телеграммы видно, что Алексеев разделяет эту мысль.

В то же время обстановка в Петрограде меняется с быстротой, которая не уступает телеграфной передаче.

Авторитет Государственной Думы стремительно падает. М. В. Родзянко пишет великому Князю Михаилу Александровичу[113]:

«2 марта 1917 г. Теперь все запоздало. Успокоит страну только отречение от престола в пользу наследника при вашем регентстве. Прошу вас повлиять, чтобы это совершилось добровольно, и тогда сразу все успокоится. Я лично сам вишу на волоске и могу быть каждую минуту арестован и повешен.

Не делайте никаких шагов и не показывайтесь нигде. Вам не избежать регентства.

Да поможет вам Бог исполнить мой совет — уговорить Государя.

Вашего Высочества всепреданнейший слуга М. Родзянко».