Темный орден (Оболенский, том 3) - Алекс Хай

словно разъяренная ворона, влетела сама Прима Друзилла.

— Не смей даже думать об этом! — рявкнула она… не на меня. На Луция.

Кажется, Дионисий все неверно понял и дал старухе дезу. Черт, а ведь это и правда можно было понять превратно: статья, визит дисциплинария ко мне… Она наверняка подумала, что Луций собрался передать меня на допрос.

— Он на нашей стороне. — Я шевельнул пальцами, заставляя потоки сквозняка аккуратно, но плотно прикрыть двери. Сам Дионисий, ящерица он ловкая, сунуться не посмел и наверняка караулил в коридоре, боясь попасть под горячую руку. — Почтеннейшая, брат пришел предупредить меня и помочь. Никто не собирается сдавать меня дознавателям.

Друзилла прекрасно меня расслышала, но продолжала сверлить Луция тяжелым взглядом.

— Это так, почтеннейшая Прима, — кивнул он. — Они прибудут через час с небольшим. Если вы хотите избежать разбирательств, нужно провести ритуал посвящения.

— Больше мне не к кому идти, — сказал я, едва не добавив «баб Друзилл», но вовремя осекся. — Помоги мне. Потому что торчать в допросной в мои планы не входит.

— В мои, знаешь ли, тоже, — проворчала старуха и наконец отвела глаза от Луция. Дисциплинарий немного расслабился, и я подумал, что она наверняка успела применить на не какой-нибудь фокус в стиле доминирования над разумом.

— Тогда нужно действовать…

— Дионисий! — внезапно и пронзительно крикнула Друзилла, а мы с Луцием синхронно дернулись от неожиданности.

В дверной проем просунулась чуть растрепавшаяся голова юноши.

— Да, госпожа?

— Бегом топи баню.

— Эээ… Госпожа… Термы сегодня на просушке…

— Какие к дьяволу термы?! — рявкнула Прима. — Баню, обычную. Для слуг, во дворе.

Я окончательно перестал что-либо понимать… А вот Дионисий, солнце наше ясное, быстро сориентировался.

— Понял. Четверть часа.

Друзилла обернулась к нам.

— Луций, будешь поручителем. Другого искать времени нет.

— А свидетель?

В этот момент Алтай залаял. Вскочил, выпрямился на напряженных лапах и зарычал на дверь. В которую вежливо постучали.

— Да что такое…

Я направился открывать дверь, на ходу жестом уложил пса на место и, потянув ручку на себя, уставился на отца Юстиния.

— Прошу прощения, Владимир Андреевич… Я принес первый образец…

Я затащил его в комнату.

— Вы-то нам и нужны.

Друзилла усмехнулась.

— Что ж, сойдет в качестве свидетеля.

Отец Юстиний непонимающе оглядывался по сторонам и вертел в руках небольшую плоскую коробочку.

— Доброго здравия, темные братья и сестры. Но вообще-то я пришел к собаке.

— Пес подождет, — Друзилла бросилась к Юстинию, отвела его в сторону и что-то шепнула тому на ухо. Лицо артефактора изменилось, но он сдержанно кивнул. — Конечно, Прима. С удовольствием.

Старуха позволила себе быструю улыбку и уставилась на меня.

— Беги к шкафу. Достань церемониальное одеяние. Я приказала его положить. Одежду бери с собой. И все вместе сразу идите к бане. Увидимся там. Мне нужно кое-что забрать для ритуала.

Друзилла вылетела так же стремительно, как и появилась в моих покоях. Мне передалось это настроение суеты, и я понесся в спальню, где слуга уже полностью прибрался и застелил кровать.

— Как выглядит церемониальное одеяние? — прокричал я мужчинам.

Луций наградил меня укоризненным взглядом и направился к шкафу. Я отодвинулся, позволяя ему рыться в барахле пятидесяти оттенков черного. Наверняка это должна была быть какая-нибудь расшитая солнцами и звездами мантия, но таковой я не увидел.

— Вот, — Луций снял с вешалки на удивление простой костюм. Не будь он черным, смахивал бы на пижаму. Простые брюки, рубашка — все черное, из шелка. — А вот и накидка.

Накидка оказалась подобием плаща из такого же материала. Никаких мантий, колдовских жезлов и прочей сказочной атрибутики. Даже разочаровывало. Я сгреб все барахло в охапку и направился к выходу. Отец Юстиний все же воспользовался свободной минуткой и приладил что-то на шею Алтая.

— Первый образец, — пояснил он. — Проект не закончен, но мне нужно с чего-то начинать.

— Ага, — кивнул я. — Алтай, ждать. Юстиний, идемте. У нас и правда очень мало времени.

Судя по всему, я оказался единственным из этой компании, кто не знал, где находилась баня.

— А почему баня-то? — прошептал я, когда мы торопливо спускались по тайной лестнице. — Причем она здесь вообще?

— Существует несколько ритуалов посвящения, — ответил Юстиний. — Все основаны на различных традициях темного колдовства. Самый простой — в деревенской бане, которая издревле считалась местом для колдовства. Еще есть ритуалы на перекрестках, на кладбищах. Ими сейчас почти не пользуются. Орден предпочитает пафосный церемониал западной традиции. Так что вам, Владимир Андреевич, в какой-то степени повезло. Ничего красивого в вашей версии ритуала не будет, но он прост, эффективен, а, главное, несет в себе истинные древние традиции.

Нет, это, конечно, было приятно, но все же могли бы и предупредить. Луций шустро вывел нас в хозяйственную часть двора и, обойдя ряд построек, вышел к бане. Действительно, почти деревенская, даже странно для такого места. Труба, сруб, крыша со скатами — все как на картинке.

Из трубы уже вовсю валил дым, а ожидавшая нас Друзилла открыла дверь.

— Шевелитесь!

Луций взглянул на часы, нахмурился и подтолкнул меня.

— Быстрее, Владимир. Поджимает.

Торопливо миновав предбанник, мы оказались в парилке. Мое сердце сжалось, когда мы, в обуви, принялись топтать в месте, где люди обычно моются. Ну не любил я так свинячить. В помещении было нежарко — печь явно только что затопили.

Друзилла выгнала Дионисия на улицу, велев ему никого не пускать под страхом смерти. Быстро забрала у меня из рук шелковое барахло и сунула в руку пучок каких-то прутьев.

— Что это?

— Голик, ободранный веник. Нужен для ритуала.

— Хорошо. Что я должен делать.

— Сначала — всем успокоиться, трижды вдохнуть и выдохнуть, — Друзилла поставила на деревянную полку тонкую черную свечу. — Работать придется быстро, поэтому все элементы ритуала символические. Но это место даст нужную силу, это не простая банька. Еще первую Тьму застала, здесь все стены силой пропитаны.

Я выровнял дыхание и заставил сердце колотиться помедленнее. Почему-то поджилки тряслись, хотя никакого сопротивления Тьмы я не чувствовал. Наверное, просто азарт и предвкушение таинства. Послушник я или кто, в конце концов? Имею право.

Друзилла уставилась на меня.

— Слушай внимательно. Делай все ровно так, как я скажу. Никакой самодеятельности — это может навредить не