Тихоня для мажоров - Лили Ред

— Доброе, присаживайся, сейчас позавтракаешь и на работу тебя отвезу. Или ты уже в декрете?

Он встает из-за стола и подходит к панели, наливает чай и накладывает на тарелку омлет.

— Я еще работаю, — Егор оборачивается и удивленно смотрит на меня.

— Почему? Тебе же скоро рожать, пора уже отдыхать. Где ты работаешь? Может я поговорю с начальством, это для тебя небезопасно.

Я понимаю, что сейчас в его словах нет настойчивости. Он будто делает предложение, аккуратно интересуется моим мнением и приводит доказательства, почему лучше сделать именно так.

— Я работаю в Южном отеле нашего филиала. И начальник у нас один — Маргарита Аристарховна.

Егор замирает и с удивлением смотрит на меня. Он даже слова не может вымолвить, только сверлит своим взглядом.

— То есть ты просто перевелась в другой отель администратором?

— Нет, я в том отеле директор. И за эти семь месяцев отлично справлялась со своей работой, уровень вырос, число посещения гостей тоже возросло на двадцать пять процентов. У меня получилось, — за долгое время я просто рассказываю о своей работе и делюсь успехами.

Это приятно, потому что в последнее время мое общение с остальными свелось на нет, моими верными друзьями стала Вероника, Матвей и Демьян, впрочем, с последним у нас так ничего и не получилось.

— Я видел отчеты по тому отелю. Меня поразил такой рост, поэтому я организовал поездку на конференцию.

— Это хорошее занятие, обмен опытом всегда полезен, — я беру тарелку из рук Егора и принимаюсь за еду.

— Почему ты не в декрете?

— Я решила подольше поработать, дома скучно, а там я забывалась, — совершенно спокойно отвечаю и не замечаю, насколько мои слова имеют двойной смысл.

— Если тебе было одиноко, почему не вернулась…

Я откладываю вилку и беру чашку с ароматным мятным чаем, только на этот раз горячим.

— Егор, вы не готовы быть родителями.

Мне сложно даются эти слова, но это так.

— Юля, — рыча, произносит мое имя, едва сдерживая эмоции.

— А что Юля? Да, может я не права, что скрыла ребенка, но… Я вместе с вами была бы как на пороховой бочке, Егор. И сейчас вновь на ней нахожусь. Я думала еще месяц поработать, а потом спокойно пойти в декрет. Но мне придется это сделать сейчас. Вы вновь будете рядом и это не потому, что я такая особенная, а потому что ребенок ваш. Вот и все. А я не хочу, чтобы в меня и моего ребенка тыкали пальцем. Не хочу слухов и грязи. Хочу тихо и спокойно жить. Но ваше безумство не дает это сделать, — не замечаю, как повышаю голос, как учащенно бьется сердце. Не чувствую, как Егор сильнее сжимает мою руку, будто успокаивает.

— Успокойся, пожалуйста. Мы со всем справимся, — его жест неожиданный, но и вправду расслабляющий. — Ты поедешь к Артему в больницу?

Я не понимаю, злится он или нет, потому что мужчина тщательно скрывает эмоции под толщей безразличия.

— Я думала в перерыв заехать.

— Хорошо, я приду в двенадцать и вместе поедем.

Мы заканчиваем завтрак и Егор отвозит меня на работу в отель. После нашего разговора в душе остается большая недосказанность, нам мало одного дня, чтобы все выяснить. Может и целой жизни не хватит, чтобы все простить, потому что мы друг перед другом виноваты. Мы останавливаемся возле центрального входа, но Егор не глушит мотор автомобиля. Я тянусь к ручке, чтобы открыть дверь, но он останавливает меня словами:

— Хорошего дня.

Он наклоняется и легонько касается губами виска. Удивительно, но он ничего не требует, не применяет силу, просто легонько целует.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— И тебе, — я выхожу из авто и иду на работу.

Сотрудники здороваются и косо смотрят в мою сторону, но я иду к себе в кабинет. Поднимаюсь на лифте, прохожу по коридору и думаю о том, что нужно, все же, связаться с Маргаритой и правда поговорить о декрете. Пора уже уходить в отпуск. Я толкаю дверь кабинета и замираю на пороге. В моем кресле сидит начальница, ее пальцы, с идеальным маникюром, нервно барабанят по столу, а взгляд меняется, едва она замечает меня. Похоже, она узнала, что я была с Артемом, когда он попал под машину…

— Доброе утро, Маргарита Аристарховна, — я вхожу в кабинет и ставлю сумку на стул у двери.

Чтобы не стоять на месте, подхожу к чайнику и включаю его: хочется выпить чего-нибудь горяченького, да и это поможет не переживать.

— Юля, нам нужно поговорить, — Маргарита поднимается и подходит ко мне, расставляет чашки и этим шокирует меня. Ее отношение изменилось после перевода сюда, но сейчас…

Она ведет себя очень странно, помогает мне сделать чай, чего раньше я за ней не замечала, даже конфеты из сумки достает.

— Да, Маргарита Аристарховна. Нам стоит поговорить. Я бы хотела взять декрет.

— Как ты себя чувствуешь? — ее голос напряжен, но внешне вообще не скажешь, что она переживает и испытывает дискомфорт.

— Все нормально, ничего не беспокоит, сегодня только на УЗИ нужно приехать к своему врачу.

— А к Артему собираешься?

— Да, после работы поеду, — и только после того, как я отвечаю, понимаю, что вопрос о моем здоровье был лишь для отвода глаз, чтобы я расслабилась и уже честно ответила на другой.

Я заливаю заварку кипятком и ставлю поднос на стол. Маргарита Аристарховна молча садится напротив меня. Хоть и по внешнему виду не скажешь, но в ее глазах читается растерянность.

— Юля, давай будем откровенны, — она делает небольшой глоток чая и держит в руках чашку. — Я не хотела такого исхода для Артема. И сейчас понимаю, что ему не выкарабкаться.

Я удивленно приподнимаю брови и смотрю в ее глаза, она пришла поговорить со мной об отношениях с Артемом? Серьезно?

— Маргарита…

— Юля, мы же договорились. Будем откровенны. Я знаю о ваших отношениях в прошлом, — она вновь отпивает чай, а у меня даже рука не поднимается взять чашку. Мне, кажется, что я сейчас уроню, разолью и испачкаю все вокруг.