Восход Черной звезды - Елена Звездная

Пресветлый молча сел обратно на свое место и старательно вернулся к бумажной работе. Я же вновь обратила все свое внимание на Эдогара. Глава моей канцелярии все понял и задал лишь один вопрос:

– Что написать? Каким цветом?

– Золотым, – мгновенно ответила я, – слово – Сатарэн.

Поклон – и пресветлый шагнул в портал. Вернулся с ведерком, в котором плескалась краска. Протянул мне новенькую кисть и попросил написать краской прямо в воздухе.

Несколько заинтригованная, используя все свои знания каллиграфии и языка элларов, обмакнула кисть в краску и вывела нужное слово. Прямо в воздухе, который на прикосновения кисти отреагировал как поверхность стекла. Эдогар подхватил надпись магией, скорректировал, увеличил, придал яркости и сияния, а затем переместил к карте и разместил над ней.

И надпись «Эрадарас» была смещена ниже, уже четко обозначая лишь светлую сторону, «Сатарэн» же занял законное место названия мира.

Вот и первый плюс.

– Замечательно, – поблагодарила я пресветлого, – теперь покажите мне, где территории гномов.

И я начала работу с картой.

Потратили более двух часов, но главное было сделано – мы наметили места для постройки трех свободных торговых зон и по городу в каждой. Выбранные мной соответствовали трем критериям – они находились вдали от каменных переместителей светлых, они были расположены рядом с территориями гномов и свободных людей, и… под ними находились пещеры и пустоши, а что может быть лучше подобного, в случае необходимости спешно спрятать население. Да, я не кесарь, предугадать и разработать семь вариантов развития событий мне еще не под силу, но ничего, остановимся пока на четырех.

– Разработать планы застройки городов? – спросил Эдогар.

«Ну уж нет!» – мрачно подумала я.

Озвучила иное:

– Разве подобает пресветлым детям света заниматься постройкой города для иных? Пусть строят сами.

В глазах Эдогара впервые за сегодняшнее утро промелькнуло одобрение. Светлый, что с него взять, кроме невероятной работоспособности и запредельных возможностей. И именно их, то есть работоспособность и возможности главы моей канцелярии, я и собиралась подвергнуть серьезным испытаниям.

– А теперь в Лунный дворец, – скомандовала я. – Пора нанести визит истинной вежливости лорду Ларвейну.

И вот только я собиралась попросить Эдогара открыть портал, как распахнулась дверь и на пороге показался кесарь собственной персоной. Хотя о чем это я? Сомневаюсь, что он мог бы показаться какой-нибудь иной персоной… впрочем, это кесарь, он может практически все, а чего не может, тому быстро обучается.

Великий император едва заметно усмехнулся, вошел в мою канцелярию и холодно произнес:

– Все вон.

Что?!

– Все, стоять! – воскликнула я, прежде чем даже осознала, кому имела глупость перечить.

Но даже когда осознала, развернувшись к Великому и абсолютно же, гоблин раздери, непобедимому, все равно решила настоять на своем:

– Мой кесарь, – я сошла с постамента, ведущего к живой и изменяемой карте Эрадараса… в смысле, Сатарэна, придерживая край платья, подошла к императору, – если вы возжелали побеседовать со мной, для этого вовсе не обязательно тормозить работу всей моей канцелярии. Поверьте, мне несложно будет выйти и уделить вам все свое внимание.

Напрасно я ожидала, что кесарь прислушается к голосу разума. Или к нему прислушаются все остальные… Увы, эллары поднялись и торопливо, словно тени, очень напомнив мне в этот момент рабынь, покинули канцелярию через дополнительные двери. Через секунду я осталась один на один с ледяным уничтожающим взглядом Великого императора Араэдена.

– Нежная моя, мои приказы не оспариваются, – холодно произнес он.

Да-да, конечно, и знаю, и помню, и забыть вы не дадите.

Крутанувшись на каблучках, я вернулась к карте, прикоснулась к ней пальцем, заставляя откликнуться на мой жест, позволив изображению пресветлых земель мелькать перед глазами. И остановила движение даже прежде, чем осознала это, заметив ярко пылающее здание. Увеличила изображение и обнаружила, что горит не что-нибудь, а одна из наших крепостей по реке Эхее.

– Вы это видели? – поинтересовалась, обернувшись к кесарю.

И невольно вздрогнула, обнаружив, что властитель Эрадараса стоит за моей спиной, настолько близко, что мне тут же захотелось сделать шаг вперед, но там была карта, отступать было некуда.

– Да, нежная моя, я осведомлен, – ледяным тоном сообщил император.

И стоило бы мне промолчать, но нет, я все же выдала весьма язвительное замечание:

– Ваша осведомленность вызывает искреннее восхищение, мой кесарь.

Еще бы не вызывала, император ведь умудрялся как-то находить время на дела военные, и это на фоне тотального контроля своей ценной и вывезенной из иного мира упомянутой в пророчестве супруги! Удивительно, да.

– Нежная моя, – прозвучало предупреждающее.

Да, да, молчу и даже перестаю мыслить… Могу еще перестать дышать, ну так для разнообразия и в память о некоторых прелюбопытных моментах нашей богатой на события супружеской жизни.

– Кари!

Действительно, чего это я? Видимо, память у меня девичья.

– Исключительно из любопытства, при чем тут девичья память? – поинтересовался кесарь.

– Да так, забыла, с кем разговариваю, – угрюмо ответила я.

А затем, резко развернувшись, запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза, и честно призналась:

– Мой кесарь, я определенно сегодня не в духе.

– Я заметил, – раздалось с высоты роста, возраста, положения и прочего.

– И если быть совсем откровенной, – продолжила я, глядя на властительствующего супруга, – у меня нет сил на то, чтобы вас сегодня панически бояться и демонстрировать безусловное подчинение. Нет, если вы этого потребуете, особенно в своем стиле, то, несомненно, я подчинюсь, как, впрочем, и всегда… Но я правда не в духе. И менее всего мне хочется лицезреть вас после вчерашнего. И я была бы очень благодарна, если бы в будущем вы были бы столь любезны, что перестали бы вызывать у меня внезапные обмороки! Знаете, это было…

А договорить мне не дали!

Совершенно внезапно, прервав меня на полуслове практически, кесарь вдруг наклонился и приник к моим губам. Властно, уверенно, предельно категорично накрыл собственными, вынуждая заткнуться и замереть в страхе даже помыслить о сопротивлении… Но уже в следующий миг деспотичное требование о подчинении вдруг исчезло, словно его и не было… И теперь кесарь целовал меня с явным знанием своего дела, что неудивительно, учитывая как минимум триста лет опыта, но я не противилась. Меня обнимали, ко мне прикасались с нежностью и страстью, и это пусть на миг, пусть обманчиво и фальшиво, но отдалило то дикое чувство тоски и одиночества, что душило с самого момента появления в этом чужом для меня мире. И я замерла под прикосновениями властителя Эрадараса, едва дыша и впитывая эту ласку, как теплый солнечный свет… Мне было так хорошо, что я постаралась просто не думать о том, кто меня сейчас целует.