Девочка Шаха - Кристина Майер

— Я не дойду до душа, — лежа у него на плече, произнесла я.

— Я тебя отнесу.

— Марат, к нам скоро бабушка с дедушкой приедут, а у меня еще ничего не готово. Если мы еще и в душе задержимся…

— Я тебя понял. — поцеловал он меня в ушко. Когда мы вышли из кабинета, Тимур с Камиллой спускались сверху. Брат успел переодеть племяшку без нашей помощи. Он был самостоятельным парнем и очень помогал с Ками.

— Мама мы помыли твою машину, — довольно сообщила дочка.

— Какие вы молодцы! — похвалила я детей. Марат скептически смотрел на меня. Мне был понятен его взгляд. Машина мне так и не понадобилась, поэтому моей ее называли только номинально. Марат продолжал меня возить в институт, пока я его не закончила. Он до сих пор шутит, что это был самый непрактичный подарок. А вот на второй мой день рождения он подарил мне старую фотографию, оформленную в рамку, на которой мне не больше шести лет. Теперь она висит в нашей спальне. Конечно, к этой фотографии был еще комплект украшений, которые тоже были выбраны со вкусом. Стол в тот год мы украсили голубыми салфетками. Да, да… теми самыми, которые Шах стащил у меня в супермаркете. Он до сих пор не может объяснить, почему так поступил. Мы оставили две салфетки из той пачки и спрятали их в книгу, где раньше хранилась моя фотография.

После того, как Тимур переехал жить к нам, мы наняли водителя, чтобы отвозить и привозить его со школы, ну и с тренировки. Последние три года брат серьезно увлекался боксом.

— А сейчас вы куда? — спросил их Марат.

— Строить башню из песка, — похвасталась Ками.

Я удивлялась терпению Тимура, он не уставал играть с племяшкой. Мог часами слушать ее детскую болтовню, а Камилла любила сидеть с ним, когда Тима мастерил роботов. Конечно, она засыпала его вопросами, но он терпеливо ей все объяснял. Вообще за эти годы он сильно изменился. Наверное, под влиянием старшего брата, Тимур стал более сильным и морально закаленным. В классе он являлся лидером, его уважали друзья, одноклассники и учителя.

— Папочка, поцелуй, — ткнула трехлетняя дочь в щечку. Марат подхватил ее на руки и принялся щекотать. Шах был не только самым лучшим и любящим мужем, он еще был самым восхитительным и заботливым отцом…

Марат

— Папочка, ты меня любишь? — зевая, спросила дочь.

— Больше жизни, солнышко.

— И я тебя люблю…

Камилла уснула у меня на руках, я поднялся с ней в детскую и уложил в кроватку. Так было с самого ее рождения, под мерное биение моего сердца этот активный ребенок начинал зевать, глазки слипались и она засыпала. Укрыв одеялом, я спустился вниз.

Лера с родными сидела на террасе и пила чай. Тимур тренировался в гараже. После свадьбы я хотел перенести зал в другое место, чтобы постоянный шум ребят и байков не беспокоил Леру, но обстоятельства сложились так, что все осталось на месте. Пацаны сами поняли, что пора съезжать. Они купили помещение и оборудовали зал, а я в свободное время тренировал младшего брата.

Конечно, Тимуру было нелегко. Последние годы отношения отца и Ирины разладились. Он был невольным свидетелем их конфликтов. Когда у родителя случился инсульт, Ирина узнала, что он вычеркнул ее из завещания. Он все оставил своим детям и с этим мириться она не пожелала. Хлопнув дверью, оставила тяжелобольного мужа без поддержки.

Я до сих пор не знаю, как он к этому отнесся. Внешне никаких признаков расстройства мы не наблюдали, но отец дважды пытался покончить жизнь самоубийством. Связанно это было с уходом жены или с тем, что он стал инвалидом, я не мог сказать, а он не желал делиться. Тимур захотел жить с нами и папа его отпустил.

Странным было и то, что спустя месяц Ирина вернулась. Мы не интересовались, где она была и почему пришла обратно. Отец ее принял, а мы уважительно отнеслись к его решению. Но прежде родитель предупредил супругу, что завещание не изменит, а Тимуру предоставил выбор, с кем ему будет лучше жить. Брат остался с нами. Лера до сих пор не любила бывать в том доме. Она хорошо относилась к моему отцу, и искренне радовалась, наблюдая за тем, как он играет с внучкой, но напрягалась, стоило Ирине взять на руки Камиллу.

Несмотря на наше отношение к этой женщине, мы должны были признать, что она хорошо заботилась об отце. Конечно, не без помощи медперсонала, который Ирина ежедневно гоняла. Папа встал на ноги и мог, пусть и с палкой, но самостоятельно передвигаться, его речь стала внятной, ел он без посторонней помощи. Что происходило за закрытыми дверями их жилища, для нас являлось тайной.

Я бы не смог жить так, как он. Мне повезло, я встретил полностью свою женщину: любящую, страстную, заботливую… Какое бы дерьмо не происходило в жизни, я мог приехать домой и оказаться в раю. Стоило Лере мне улыбнуться или посмотреть на меня своим чистым взглядом, все в душе менялось.

Я любил мою девочку! Я жил ею! А она жила мной! Сейчас я глядел на нее и мое сердце замирало, но я знал, что и ее сердце замирает, когда она смотрит на меня. Мы были одним целым…

Георгий Федорович и Лидия Васильевна поднялись из-за стола, у ворот остановилась машина такси.

— Нам пора, — произнес дед Леры.

Попрощавшись со стариками, мы вошли в дом. Притянув к себе жену, я страстно ее поцеловал. Лера тут же ответила. Я обожал ее касаться, моя девочка быстро воспламенялась в моих объятиях.

— Я люблю тебя, Лера! Хоть это всего лишь слова…

Конец