Assassin's Creed. Откровения - Оливер Боуден

– Evet-evet[60]. Только Селим сделал это ради славы империи, а не ради своей корысти.

– Раз уж речь пошла о войне, какие новости с севера? – спросил пятый солдат.

– Да вроде войска Селима вынуждены были отступить к Варне, – ответил шестой. – Я слышал, много народу там полегло.

– Просто не верится. Я молюсь о скорейшем завершении этой войны.

– А в чью пользу?

– Не могу сказать. Мое сердце желает победы султану, а голова надеется, что победит Селим.

– А как насчет принца Сулеймана – младшего сына Селима? – спросил седьмой янычар, примкнувший к разговору. – Кто-нибудь встречался с ним?

– Говорить не пришлось, – ответил восьмой. – Но видеть видел. Я слышал, он не просто какой-то желторотый юнец.

– Он давно уже не юнец, а одаренный молодой человек. И умен не по годам.

– И пойдет по стопам отца?

– Возможно, – пожал плечами седьмой янычар. – Но только мне сдается, Сулейман – человек иного замеса.

Пока Эцио слушал чужой разговор, подошло еще двое янычар. Один из них явно любил пошутить.

– А почему принц Ахмет упорно торчит в нашем городе? – хитро улыбаясь, спросил шутник. – Он же знает, что здесь его не жалуют.

– Он вроде мотылька, летящего на пламя. Ждет, когда с отцом случится беда, чтобы поскорее занять трон.

– А вы слышали, – продолжал шутник, – что он предложил Тарику взятку в обмен на нашу верность?

– Бог накажет его за такие штучки! И что Тарик?

Шутник засмеялся:

– Половину денег потратил на фураж лошадям, а вторую половину – отослал Селиму!

Янычарские казармы своим устройством сильно отличались от европейских. Солдаты жили не в зданиях, а в шатрах, окруженных высокими стенами. Посередине находились шатры командиров – богаче и просторнее других. Оставив солдат продолжать разговор, Эцио отправился к тем шатрам, рассчитывая, что в одном из них может находиться Тарик. Надежды ассасина оправдались: уже на подходе он услышал знакомый голос. Командир янычар разговаривал с посыльным, недавно вошедшим в шатер. Рядом с Тариком находился еще один янычар, – судя по всему, его адъютант.

– Тарик-бей, вам письмо.

Барлети молча взял письмо, сломал печать и прочел. Еще не окончив чтение, он удовлетворенно засмеялся.

– Прекрасно, – сказал Тарик, складывая письмо и убирая во внутренний карман. – Ружья уже прибыли в Каппадокию, в расположение гарнизона армии Мануила Палеолога.

– Наши люди по-прежнему с ним? – спросил адъютант.

– Evet. Они дадут нам знать, когда византийцы разобьют лагерь. А встретимся мы с ними, когда они будут в Бурсе.

– Все идет как по маслу, эфендим, – улыбнулся адъютант.

– Да, Чагатай, – ответил Тарик. – Пока что.

Отпустив посыльного и адъютанта, командир янычар побрел вдоль шатров. Эцио тенью следовал за ним, держась на безопасном расстоянии. Оставаться полностью незаметным ассасину не удавалось. Эцио благодарил судьбу за то, что сумел освоить азы турецкого языка и потому правильно отвечал на приветствия равных по званию. Солдатам, вытягивавшимся в струнку, он благосклонно кивал. Но не все было так гладко, как хотелось бы Эцио. Дважды он забредал куда-то не туда, ловя на себе подозрительные взгляды. Эцио поспешно возвращался, делая вид, будто задумался и не заметил, куда идет. На третий раз его маневр не удался. Двое караульных преградили ему дорогу.

– Вы из какого полка, эфендим? – спросил его первый.

Вопрос был задан вежливо, однако что-то в тоне караульного насторожило Эцио. Он не успел ответить, как услышал слова второго караульного:

– Сомневаюсь, что раньше я вас видел. И имперских знаков отличия нет. Вы из кавалерии?

– Как вообще вы сюда попали? – спросил первый, уже не скрывая своей враждебности.

– Где ваш командир?

Эцио не настолько хорошо знал турецкий. Он молчал, а подозрительность караульных только возрастала. Крюком-клинком он подсек одного караульного и опрокинул второго. Потом бросился бежать, перепрыгивая через опорные веревки шатров и стараясь не упускать из виду Тарика, который успел отойти на приличное расстояние.

– Самозванец! – слышалось у него за спиной.

– Обманщик! Ты умрешь!

– Задержите его!

– Этот мерзавец убил Назара! Хватайте его!

Янычарские казармы занимали обширный участок земли, и это спасло Эцио. Одинаковые мундиры и похожие усы делали янычар почти неразличимыми. Оторвавшись от погони, ассасин вновь напал на след Тарика. Капитан направлялся туда, где у них был штаб. Это был не шатер, а небольшое здание.

Эцио видел, в какую дверь вошел Тарик. Убедившись, что рядом никого нет и что он полностью избавился от погони, ассасин проскользнул в ту же дверь, которую сразу запер изнутри на засов.

Он уже собрал все необходимые сведения и знал, что Тарик намеревался встретиться с Мануилом в Бурсе. Знал он и о благополучном прибытии ружей в каппадокийский гарнизон Мануила. И потому когда Тарик выхватил меч и бросился на него, Эцио не понадобилось задавать вопросы. Он спокойно отошел влево, и меч капитана рассек воздух. Выдвинув левый клинок, ассасин ударил Тарика в бок, пропоров почку, после чего вытащил окровавленное лезвие наружу.

Тарик рухнул на заваленный картами стол. Несколько чертежей упало на пол, остальные он залил своей кровью. Тяжело дыша, командир янычар из последних сил приподнялся на правом локте и повернул голову, глядя на своего убийцу.

– Твои злодеяниям пришел конец, капитан, – отчеканил Эцио.

Вместо ожидаемого гнева, на лице Тарика он увидел изумление и даже покорность судьбе. Ассасина вдруг охватили сомнения.

– Какая горькая ирония, – усмехнулся Барлети. – Это и есть результаты проведенных Сулейманом расследований?

– Ты снюхался с врагами султана, – сказал Эцио, чувствуя, как тает его уверенность. – И что ты ожидал после своего вероломства?

– Сам виноват, – грустно улыбнулся Тарик.

Он умолк, с трудом глотая воздух и не обращая внимания на кровь, льющуюся из раны.

– Но не в государственной измене. В своей самонадеянности.

Эцио наклонился к Тарику, голос которого ослаб до шепота.

– Я готовил засаду. Собирался ударить по византийским тамплиерам в момент, когда они думали, что им уже ничего не грозит.

– Где доказательства?

– Они здесь.

Морщась от боли, Тарик левой рукой достал у себя из-за пояса карту:

– Бери.

Эцио взял карту.