Хорошо быть богом - Дмитрий Олегович Смекалин

— А как же узнать, кто находится снаружи?

— Достаточно мысленно попросить дерево — и часть стены станет прозрачной изнутри, снаружи это не будет заметно.

Феанор посмотрел на стену, и действительно, на ней проявилось небольшое окошко, сквозь которое виднелся кусочек леса.

— Кроме того, — продолжал маг, — можно мысленно попросить мелорн сформировать тут любую мебель, а также вещи или даже еду. Еду, конечно, не любую, но ассортимент достаточно широк.

Из стены напротив выдвинулась столешница, а потом из нее выросли два стакана с какой-то жидкостью. Феанор взял один из стаканов и протянул Боне, затем сам подхватил второй и стал пить. Боня тоже попробовал. На вкус было что-то вроде березового сока. Довольно приятно.

— Обалдеть! — только и смог сказать он.

Столешница снова втянулась в стену.

— Попробуйте сами, — предложил Феанор.

Боня мысленно пожелал, чтобы на стене появилось зеркало, и через несколько секунд смог наблюдать в нем свою растерянную физиономию.

— Правда замечательно? — спросил эльф и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Дорогой друг, но я привел вас сюда не просто так. Не могли бы вы немного усилить поток маны и обработать мелорн изнутри? Поверьте, это чрезвычайно важно.

— Да пожалуйста, — ответил Боня увеличивая поток.

— А я, если позволите, на несколько минут покину вас. Мне бы надо задать пару вопросов этому вашему Гильдельберту. Так, кажется, его зовут, если не ошибаюсь? Ну а вы тут поэкспериментируйте пока. Я через пять минут вернусь.

В ответ Боня только пожал плечами.

Феанор подошел к стене и проскользнул сквозь нее. Боня еще немного увеличил поток энергии. Туман клубился внутри очень плотно, но никуда и не думал втягиваться.

«Он тут что, запас маны хотел создать? — подумал Боня. — Так бы и сказал».

Развлекаясь, Боня сделал у комнаты потолок из твердой маны примерно метровой толщины, затем вызвал из стены стол, а из пола табуретку. Попросил еще стакан, но уже с колой. Стакан появился, но пустой. Дерево, видимо, не поняло, но у Бони возникло ощущение отклика.

«Ого, да оно чуть ли не живое», — поразился Боня.

Он попытался представить себе колу на вкус. Стакан заполнился темной жидкостью. Боня попробовал. Что-то не совсем то, но пить можно. Значит, сам не смог четко задачу поставить.

Боня еще немного поразвлекался, попробовал местный кекс и даже плошку горячего овощного супа. Тут ему пришло в голову, что надо бы посмотреть, как выглядит сейчас дерево снаружи. Вот твердой маны он сюда целый потолок напихал, верх и низ пленкой прикрыл, но к стенам-то он ее просто прилепил. А как они с энергией взаимодействуют? Поглощают или свободно пропускают? В общем, Боня убрал лишнюю мебель, подошел к стене, положил на нее руку и попросил его выпустить. Ничего не произошло, стена осталась твердой.

Следующие полчаса Боня пытался понять, что же он делает неправильно. Окно вот появлялось охотно, а дверь — нет. Кстати, никакого Феанора в окрестностях не наблюдалось. Неужели он так с послом заболтался, что забыл про бога? После всех расшаркиваний? У Бони стали появляться нехорошие подозрения.

Тут его посетила несколько странная мысль. Он снял с ноги сапог и прижал его к стене, затем попросил мелорн пропустить. Сапог легко вошел в стену, но как только к стене приблизилась рука, лафа закончилась. Пропустить ее дерево отказывалось. Боня вытащил сапог из стены, обулся и сел думать.

Итак, что мы имеем? Бонины команды мелорн воспринимает и выполняет. А вот выпускать — не выпускает. Но он пропускает сапог и спокойно пропустил эльфа. В чем же разница? Ответ очевиден: в мане.

А если втянуть ману в себя? Помнится, снимая бинты пикси, он добился уменьшения вокруг себя энергетического слоя до миллиметра. Надо попробовать!

Боня снова снял сапог и надел его на руку, затем максимально убрал ману вокруг руки и с волнением пододвинул руку с сапогом к стене и попросил пропустить его.

Есть! Рука вошла в стену до конца голенища. Боня попробовал продвинуть ее дальше.

Собираясь в лес, он надел кожаную куртку, опасаясь колючек. Вспотеть он не боялся, организм бога легко подстраивался к изменениям температуры без неприятных ощущений. Боня как мог уменьшил слой маны по всей руке. Проходит! А вот морда уперлась в стену и не идет. Впрочем, вполне ожидаемо.

Он с сожалением втянул руку в сапоге назад. Выходит, надо прикрыть открытые участки кожи чем-нибудь плотным. Только вот вся одежда и так уже на нем. Штаны тоже плотные, так что открыты только кисти рук и голова.

Куртку можно надеть и на голое тело. Рубашка, конечно, не очень толстая, но довольно большая, можно ее сложить в несколько слоев и попробовать прикрыть голову. А что делать с руками?

Боня вздохнул, снова снял сапоги и смотал портянки. Ладно, придется пока надевать на босу ногу.

Самое сложное оказалось одновременно обмотать руки и голову. Сквозь рубашку видно было плохо. А спеленутыми кистями рук аккуратно голову не обмотаешь. В конце концов Боня, обмотав голову, оставил узкую щелку для глаз, которую прикрыл уже культями.

Следующая задача была просочиться сквозь стену. Боня предельно сконцентрировался, максимально убирая ману вокруг ноги. Просунул ее наружу и нащупал землю. Вслед за ней отправил руку и плечо. С замиранием сердца протащил голову, затем вторую ногу. Внутри оставалась только половина левой руки. Именно через нее Боня и продолжал гнать всю выделяемую собой ману.

В начале своего «пути» Боня увеличивал толщину потолка комнаты сверху. Когда голова оказалась снаружи, контролировать поток маны ему стало неудобно, поэтому он стал формировать из нее шар на кончиках пальцев левой руки. Шар, к счастью, ничего не весил, так что не мешал, а то его размер от волнения Боня слишком увеличил.

Передвинув шар маны к самым кончикам пальцев, Боня резко выдернул руку. Дерево сомкнулось, шар маны остался, естественно, внутри. Рука вроде была цела. А вот кончика обмотки из портянки как не бывало. Боня с какой-то отрешенностью посмотрел на обрывки, в которые превратился конец его портянки, прикрывавший пальцы.

— Хорошо, что с этой стороны стена всего сантиметров двадцать. С противоположной мне бы полруки оттяпало. Отросла бы, наверное, но все это наверняка очень больно и неприятно.

Минут десять Боня просто просидел на земле, чтобы прийти в себя. К мелорну прислоняться не стал: а вдруг назад провалишься? Наконец отпустило. Он, как смог, намотал обратно портянки, надел рубашку и отошел от дерева. Мана вокруг мелорна не клубилась. Значит, наружу ее дерево свободно не выпускает, работает, как