Сто тысяч заповедей хаоса - Галина Артемьева

– Да, именно так, – подтвердила я.

– Вот судьба! Ну надо же! Это ей еще повезло! – на все лады повторяли девушки.

– Я ей, между прочим, в тот раз говорила, чтоб не доверяла тут никому, – постаралась я подвести собеседниц поближе к интересующей меня теме.

– Ой, я слышала, я ж на соседнем кресле работаю, – откликнулась девушка-ветеран, работающая тут три года. – А она, Ангелинка, еще вам не поверила, говорит, не видели вы его, а то бы так не говорили. Да я ее потом тоже предупреждала, что про него тут слухи нехорошие ходят. Она почему-то решила, что я ей завидую. Больно мне нужно такое счастье!

– Меня Майя зовут, – представилась я.

– А меня Алла, очень приятно.

– Аллочка, а какие слухи про этого ходили? Кстати, вы имя его случаем не знаете?

– Конечно, знаю, а вам не сказали?

– Фото показали, красавец писаный, никогда на такого и не подумаешь. А про имя я забыла спросить – тут вообще голову потерять можно от этого ужаса.

– Дерябин Женька – вот вам имя и фамилия.

– Неужели родственник того самого?

Я не знала никого с такой фамилией, но на всякий случай изобразила узнавание. И оказалось – попала в точку.

– Ну да, родственник! Самый что ни на есть! Сын замминистра. Папаша сюда стричься ходит. Вполне приличный. Не жмот. А этот… Про него еще когда говорили, что он тут мальчишники устраивает. Находит вот таких дурочек, как Ангелинка, типа – влюблен, готов жениться. И устраивает потом мальчишник. Фу! Мне одна девчонка из этих, из поселка, давно уже рассказала – так я не поверила. Потом другая – то же самое. Им якобы эти дружки Женькины хвастались, фотки показывали, как они «женятся». И это у них еще называлось как-то пакостно… Сейчас скажу… А, вот, вспомнила: свадьба белых слонов.

– Почему так?

– Не знаю. Но гадостно звучит. А почему так назвали – это у них надо спрашивать.

– А что с теми девочками, которых, как Ангелину?.. Что с ними потом было?

– Да не знаю я. Может, просто вывозили отсюда, грозили как-то. А может, убивали. Вон как Ангелинку хотели. Обнаглели же совсем. Уверены, что ничего им не будет.

– Посмотрим, кому что будет, – кивнул Иван. – Пока, девчонки! Берегите себя.

Девчонки остались на крылечке продолжать свои нескончаемые разговоры.

Мы уходили, зная имя. Что нам и требовалось.

Мне жутко хотелось есть и спать. Вымоталась я за эти дни нечеловечески. Я снова затосковала по своему тихому одиночеству.

– Давай так, – сказал Иван, – сейчас ко мне заедем, чего-нибудь склюем по-быстрому, а заодно этого Дерябина в сетях поищем. Потом ты спать иди. А я еще текст составлю, чтоб на завтра не откладывать.

– Лишь бы мне не заснуть за ужином, – зевнула я.

– Ты соберись давай!

Ели мы, как в счастливые студенческие годы: вытащили из холодильника сыр, колбасу, соленые огурцы, зелень. Что хотели, то и отрезали – без церемоний.

– Давай, как в походе, без вилок и тарелок. Так вкуснее, – постановил Иван.

Заснуть за ужином не удалось. Вредный продукт по имени колбаса придал мне азарта.

– Ну что, поищем нашего жениха поганого? – бодро предложил Иван.

В нашем распоряжении имелось имя героя. К тому же память моя хранила его черты. Значит, шансы серьезные.

Нашелся он удивительно быстро. Дерябиных в соцсетях было не счесть. Но искомое лицо выделялось из всех породистостью, холеностью и удивительным благородством облика. Качество фотографий тоже о многом говорило. Видно было, что сделаны они профессиональным дорогим фотографом.

– «Вот наш Дерябин на свободе, обучен по последней моде, по моде лондонской одет», – произнесла я совершенно машинально, разглядывая художественно выполненные фото Евгения у рояля, у нескончаемых книжных полок, в глубоком кожаном кресле с книгой…

Ангелину я теперь понимала вполне. Подумать о чем-то подлом и непотребном попросту не получалось, когда в лицо тебе улыбался такой утонченный юноша. Мне бы и в голову не пришло. Я сама в юности поехала бы с ним куда глаза глядят.

– Смотри-ка! – удивленно произнес Иван. – А вот и белые слоны! Не соврали девчонки. Все точно!

«Сообщество «Белые слоны» – переливалась всеми красками картинка с изображением хохочущих загорелых парней, среди которых находился и наш герой. На заднем плане действительно виднелись самые настоящие белые слоны. Где это фото возникло? В каком-нибудь экзотическом заповеднике, куда ездили ребятки, чтобы отвлечься от скуки. Где они водятся, эти восхитительные белые слоны?..

Все стало простым и понятным. Вот молодой красивый человек. Вот его молодые красивые друзья. Вот белые слоны. Вот братство воспитанных в одном кругу и в одних ценностях юношей. И музыка, и книги… Что ж так низко-то? Так по-скотски… Напитаться чужим горем и страхом, жизнь чужую растоптать, забрать… Неужели отсюда – красота и радость существования? Или это какое-то побочное уродство, как наказание за чей-то предшествующий грех?

Я все вглядывалась, вглядывалась, не веря тому, что уже знала про них. И жалела о том, что пришлось узнать.

Иван тем временем скачал все фотографии.

– Ну что? Обнародуем? – спросил он.

Я видела, что ему тоже как-то не по себе.

– Не хочется верить, – покачала я головой.

– Но себе-то мы верить должны, – вздохнул Иван. – А вообще, если бы не я сам Ангелину откачивал, поверил бы с трудом.

– Все совпало. И «Белые слоны» тоже, – с сожалением выговорила я.

– У них много шансов избежать наказания. Отвертятся. Видишь, и так ничего не боятся. Он прямо к себе домой жертву тащит. Уверен, что наказания не последует.

– Ладно. Сделаем, что должны. Давай текст писать… – Мне снова жутко захотелось спать. И бутерброда с колбасой в придачу. В доме у меня колбасы не было. Соскучилась я, оказывается, по ней.

– Иди спать, – велел Иван. – Я сам все напишу и размещу повсюду.

– Дай мне с собой колбасы, пожалуйста, – попросила я жалобно.

– Бери, что пожелаешь.

Я нарезала себе докторской толстыми ломтями, вытащила из банки два соленых огурца – кажется, теперь у меня все было для счастья.

Через пять минут я уже сидела на траве возле колючего кустарника и ждала ежей. Они появились быстро – ждали, наверное. Соскучились. И я соскучилась тоже. Они хрумкали капустные листы, я жевала колбасу, закусывая ее огурцом. Говорить ни о чем не хотелось. Устала я за эти дни общаться. Однако, чтобы не тревожить ежей молчанием, я время от времени повторяла:

– Такие вот дела, ребята, такие вот поганые дела.

Дом прогрелся от многодневной жары. Стены его пахли деревом. Убаюкивающий запах настраивал на ожидание доброго чуда, которое вот-вот свершится. Я уже улеглась и вдруг вспомнила про дорогущие мужские тапки, которые так и лежали у входа неразвернутые. «Надо бы поставить, пусть себе двигаются, как Юлька велела. Раз уж купила», – подумала я.