Каторжанин - Владимир Колычев

– Ой! – пронзительно воскликнула Валентина Михайловна.

Молотов бросился на помощь жене. Знал, чем это для него может закончиться, но лучше умереть героем…

Но Сергей Викторович не умер.

– Матвей?!

Рита видела из кухни, как он вытягивается в струнку, как меняется у него выражение лица. И у нее у самой от волнения перехватило дыхание. Она даже почувствовала, как останавливается сердце.

Молотов бросился к сыну, а Рита так и осталась на кухне. Дрожащими руками достала из шкафа стакан, набрала из-под крана воды… Матвей был совсем рядом, родители спрашивали его, он отвечал, но Рита не разбирала слов. От волнения кровь с шумом пульсировала в ушах.

Она пила воду, но жажда, казалось, только усиливалась. Один стакан воды выпила, второй, но жажду не утолила. А третий стакан она осилить уже не могла: желудок не резиновый…

Кто-то зашел на кухню, Рита напряглась, закрыла глаза. Неужели она сейчас увидит Матвея? Но что ему сказать?

Кто-то тронул ее за плечо, и скрученная в ней пружина стала распрямляться. Матвей?!

Но за спиной стояла Валентина Михайловна. На Риту она смотрела внимательно и с мягкой насмешкой. Слезы в глазах. Она уже не видела в ней врага, скорее, наоборот… Размягчилось материнское сердце…

– Ну, чего стоишь? – кивком головы показала она в сторону прихожей.

Но Рита не нашла в себе сил сдвинуться с места.

Матвей сам зашел на кухню. Спокойно зашел, неторопливо, без суеты. И сам бесстрастный, невозмутимый, и на Риту посмотрел как на постороннюю, словно не узнал ее… Неужели Гена прав? Неужели она ему чужая?

– Здравствуй, – сухо поздоровался он.

Рита подавленно кивнула.

Изменился Матвей. Очень сильно изменился. Повзрослел, заматерел… Но именно таким она его и представляла.

И еще он казался холодным, неприступным. Но и это не стало для нее сюрпризом.

– Где твой муж? – все так же сухо спросил он.

– Мой муж?

– Да, твой муж.

– Ты знаешь?..

– Я все знаю!

– Ну, он дома… Он заказал твоего отца…

– Уверена?

– Он говорил… И Сергея Викторовича заказал… И тебя… Он сказал, что должен тебя убить…

– И ты пришла сюда, чтобы сообщить это? – Голос его значительно смягчился, взгляд потеплел.

– Да. И тебя бы предупредила, только я не знала, где ты… Гена про тебя говорил…

– Что Гена говорил?

– Он тебя ненавидит!

– Почему?

– Из-за меня. Он знает, что я тебя люблю… Любила, – невольно поправилась Рита.

– А сейчас?

– Сейчас ты чужой…

– А Гена? – Во взгляде Матвея мелькнула ревность.

– Я ушла от него… Я и раньше уходила… Мы с твоим отцом в деревне от него прятались…

– С отцом?! От Гены?! – Матвей удивленно повел бровью.

– А ты не знал?

Он качнул головой.

– Не мог я знать, – качнул он головой.

– А почему Гена знал, где ты? Почему он знал про тебя?

– Это я и собираюсь выяснить.

– Может, лучше расскажешь, как ты по бабам в своем Красносибирске гулял? – Рита не хотела об этом говорить, но с языка сорвалось.

– А замуж кто вышел? – едко усмехнулся в ответ Матвей.

– Что ты об этом знаешь? – с вызовом спросила она.

Какое-то время Матвей молча смотрел на нее, затем повернулся и стремительно вышел из кухни. Рита потянулась за ним, как подхваченный ветром листок, но сама же себя и удержала.

Да, она любила Матвея. Но унижаться она перед ним не будет. Ни перед ним! Ни перед кем!..

Какой-то сверчок в квартире поселился, звенит над ухом, покоя не дает… Гена не выдержал, открыл глаза, и только тогда понял, что лежит на полу. Поднимаясь, он взялся рукой за какой-то осколок – сначала почувствовал боль в подушке большого пальца, затем увидел кровь.

– Черт!

Он злился не столько на Риту, сколько на себя. Он же обещал жене изменить свое поведение, но не сдержался, а она его бутылкой по голове.

Гена поднялся, осмотрелся и, не обращая внимания на кровь, направился в спальню. Но Риты там не было. Ее вообще нигде не было. Снова сбежала. Но к кому?.. Может, к Молотову?..

Молотова еще не «замочили», но «торпеда» уже вышла на цель, жить этому козлу осталось совсем чуть-чуть. А если киллер заодно грохнет и Риту? Может, это и к лучшему, без нее ему легче станет жить?.. Но ведь он любит ее, значит, должен спасти. А Молотову морду набить – чисто на прощание…

Гена оделся, подошел к двери, только тогда вспомнил про пистолет. Что, если Рита увела ствол? Он лихорадочно сунул руку за спину и нащупал за поясом «беретту». Вытащил оружие, осмотрел его. Да, это настоящая «волына», не какая-то там зажигалка, которую могла подсунуть Рита.

Он открыл дверь и вдруг увидел за порогом какого-то мужика в черной вязаной шапочке. И Гена шарахнулся от него, и тот пугливо подался назад. А при виде ствола в его руке бросился бежать.

– Стой, сука!

Гена попытался выстрелить в него, но все патроны находились в обойме, а когда он догадался передернуть затвор, мужик исчез из вида.

– Убью, падла!

Гена загнал патрон в ствол и бросился за неизвестным. Но тот, как оказалось, и не собирался бежать сломя голову. Он затаился в темноте лестничной межэтажной площадки, и только чудом Гена успел его разглядеть.

Они выстрелили одновременно. Гена почувствовал боль в левом плече, а мужик схватился за бок. Схватился и бросился бежать.

– Стоять!

Гена рванул за ним, но сам же себя и осадил. Что, если он снова угодит в засаду?

Только сейчас до него дошло, что мужик с пистолетом у его двери появился не просто так. Не за милостью он приходил, а за его жизнью.

Один киллер мог осматривать дверь, выясняя, как ее открыть, а другой – стоять на «шухере». И этот второй мог сейчас подкрадываться к нему с тыла. Гена резко обернулся, направляя за спину и руку с пистолетом. Не было никого сзади, но на спусковой крючок он нажал. Оглушающий выстрел еще больше отрезвил его, и он дошел до другого, не менее важного вывода. Это Матвей выслал киллеров по его душу, больше некому. Узнал, что Гена его заказал, и принял меры. И что теперь делать?

Рита убежала от мужа, чтобы предупредить отца об опасности. А еще она какое-то время жила с ним под одной крышей, скрываясь от Гены Крокодила. Все это плохо укладывалось в голове.

– Ты в бегах, за тобой могут прийти, – с тревогой проговорил Молотов‑старший.