Тибет, или Изумрудная Чаша Патриарха - Константин Стогний

Битых полчаса журналист носился по маленьким улочкам Жами в поисках Прии. Вдруг очень далеко он опять услышал крик женщины: «Витя-я-а-а-а!» Пустившись на звук, Виктор перепрыгивал каменные заборы и нёсся между тесно стоящими рядом домами, сбивая с ног прохожих, лотки, повозки с сувенирами, перескакивая сидящих вдоль дороги непальцев. Наконец он выскочил на одну из самых длинных улиц Жами и увидел вдалеке двух всадников, удалявшихся в сторону Ло Мантанга. Перед одним из них, лицом вниз, поперёк седла лежала связанная Прия.

Виктор остановился на месте как вкопанный. Его трудно было вывести из равновесия, но в этот раз он просто осатанел. Он понял, что бессилен в погоне за бандитами Отто Рана, и это ввело его в состояние раненого зверя. Он был готов на всё, лишь бы добраться до всадников. Однако позволить себе необдуманные действия он не мог: на кону была жизнь вновь обретённой любимой женщины. Поэтому вместо погони, заведомо обречённой на провал, журналист и бывший разведчик-спецназовец вернулся в центр поселения, подобрал оставленные впопыхах вещи и быстро пошел туда, где они с Прией сняли комнату – благо, идти было недалеко. По пути он продумывал план спасения Прии. Вернувшись в арендованную комнатушку, Виктор сам не зная для чего вытащил дневник Азира Кансакара и открыл его… Но конское ржание прямо у дома помешало ему сосредоточиться на записях. Выглянув в окно, Лавров увидел взнузданного коня, будто только со скачек – под седлом, взмыленного и горячего.

Путешественник выскочил в маленький холл домика. Там хозяин разговаривал с каким-то индусом, очевидно, владельцем вороного красавца.

– Чей это конь?

– Мой, – подтвердил догадку Виктора индус.

– Покупаю! – крикнул Виктор на хинди.

Индус не ожидал услышать родную речь из уст европейца.

– Мистер знает хинди?

– Мистер хочет купить твоего коня, – суетливо продолжил Виктор.

– Этот конь стоит дорого, – воскликнул индус, с пренебрежением глядя на неразумного европейца. Человек в чалме был, очевидно, откуда-то с севера страны слонов и почти не отличался от украинца размерами – высоченный, под два метра и, наверное, не меньшим весом. «Это хорошо, – подумал Лавров. – Значит, конь и меня выдержит, если его выдерживает». Виктор без раздумий вынул из кармана рулон стодолларовых купюр.

– Покупаю.

У индуса, видимо, не очень богатого, от такого количества денег задрожал подбородок.

– Мистер, это… это очень неспокойный конь.

– Ничего, – продолжал на хинди Виктор, – я тоже бываю неспокойным. Как-нибудь договоримся с ним.

Журналист сунул индусу хороший пресс из стодолларовых купюр, не забыв при этом крикнуть хозяину дома:

– За вещами вернусь!..

Виктор выскочил на улицу и, разбежавшись, запрыгнул на спину вороному дьяволу. Конь заржал и взвился на дыбы, но железные руки Лаврова крепко держали поводья. Борьба продолжалась недолго. Жеребец почувствовал на себе неуёмную силу и через пятнадцать минут укрощения по приказу Виктора рванул вверх по горной тропе.

…Через час Лавров почти нагнал гурунгов. Увидев его, бандиты пришпорили своих коней и максимально ускорились. Но Виктор всё сокращал и сокращал расстояние. Он был страшен. «Ещё каких-то пятьдесят метров, и эти два ублюдка пожалеют о том, что родились на свет». Но вдруг…

Второй всадник, впереди которого лежала Прия, замотанная в какое-то старое лоскутное покрывало и перевязанная верёвкой, словно ковёр, не удержал повода. Конь, потерявший центр тяжести, издал жуткое предсмертное ржание и сорвался в пропасть вместе со своим хозяином и… похищенной женщиной.

– Прия-а-а!!! – закричал Виктор в отчаянии, но мог только провожать безумным взглядом тела лошади и двух людей, которые, подобно сломанным куклам, неудержимо летели вниз по крутому склону ущелья на самое его дно. Второй всадник давно ускакал по тропе вдаль, и пыль, поднявшаяся за ним, улеглась.

Виктор стоял на самом краю пропасти и давился слезами. Он коснулся браслета на правой руке: казалось, что он сейчас прожжёт ему кожу… Лавров хотел забрать Прию с собой, в Киев. Но жестокий рок распорядился по-своему, как и двадцать лет назад. Тогда судьба развела их на целую жизнь, сейчас же их разлучили навсегда. Всё померкло, как некогда сверкающие уютом и радостью окна сгоревшего дома, как давно ушедшая молодость, как остаток жизни, у которой украли будущее.

Ло Мантанг, стоящий на Тибетском нагорье, был настолько маленьким, что язык не поворачивался назвать его столицей. Окружённые глиняной стеной домишки издалека больше напоминали экзотический кемпинг какого-нибудь нефтяного магната, куда приезжают на выходные отдохнуть от цивилизации. Туристов и паломников-буддистов здесь больше, чем местных жителей, поэтому наиболее бедная часть населения строила себе жилища прямо в скалах, неподалёку от глиняного «кремля».

Сотни лет назад здесь были леса и поля. Из роскошных деревьев местные жители ло-па строили монастыри и дворцы с деревянными балками толщиной в два обхвата. Великолепная резьба на них напоминала о былом природном изобилии и благоденствии. Но случилось так, что однажды отсюда ушла живительная влага и теперь вода и деревья представляли здесь неимоверную ценность. И вот уже много лет народ ло-па занимается только торговлей, достаточно скудным земледелием и кочевым скотоводством. Ну и, конечно, часть дохода высокогорного Ло Мантанга поступает от паломников и туристов, которые появляются здесь, потратив немало сил на преодоление пути вдоль устья реки Кали-Гандаки от самого Джомшома. Казалось бы, те же двухэтажные домики-гестхаузы тибетского типа с ярко окрашенными деревянными окнами и дверьми, те же загоны для скота и узенькие улочки, но всё-таки это – столица маленького государства в государстве, Королевства Ло.

Но даже в этом достаточно ортодоксальном месте, где приезжим коммерция запрещена, а паломникам рады больше, чем туристам, есть люди, которые умудряются как-то цивилизовать свою деятельность. Например, в Ло Мантанге есть хороший ресторан, где любят трапезничать европейцы. Ресторан когда-то открыл один чужак – неварец, который женился на жительнице королевства и таким образом заполучил разрешение на коммерческую деятельность на территории Ло. Предприимчивый неварец быстро разбогател, так как знал, что нужно делать, чтобы привлекать европейцев с деньгами. Владельцы других харчевен – если так можно назвать заведения, где не подают ложки и вилки, а посетители едят только руками, – были весьма раздосадованы и развернули настоящую кампанию против своего находчивого конкурента. Они добились того, что король Ло «ради справедливости» разрешил в один день открываться только одному пункту общепита и кормить паломников по очереди. С тех пор европеец, попавший сюда, рискует остаться голодным, считая поедание пищи без помощи привычных приборов негигиеничным и даже опасным. На это местные «воротилы общепита» заявляют: «Зачем нам ложки и вилки!? Неизвестно, кто ими пользовался и какая зараза на них осталась. А руками надёжнее». И тут, конечно, европеец сразу вспоминает, что в Ло Мантанге нет воды.