Берсеркер: Слепая ярость - Фред Томас Саберхаген

В общей сложности поиск и схватка длились несколько стандартных часов, но последняя быстро закончилась. Бой с самого начала был неравным. Устаревшие маленькие корабли с экипажами, посланные защитить аванпост Фифти-Фифти, не могли состязаться с новейшими машинами берсеркеров, которые превосходили их и качественно, и количественно.

Время на поверхности атолла ползло как улитка. Новостей почти не поступало. Все лениво пересказывали слухи. Соларианцы вошли в контакт с основными силами флота берсеркеров, а потом потеряли его. Как видно, главная битва состоялась в другом месте. Одни прятались в убежищах, другие стояли и смотрели в небо, ожидая возвращения экипажей.

Им пора было появиться. Но, увы, вернулись очень немногие. Да и те тянулись еле-еле, израненные и серьезно поврежденные.

Как и предсказывали знающие люди, боевые машины берсеркеров были намного сильнее и безжалостно сбивали устаревшие корабли, на которых были вынуждены летать и сражаться пилоты, защищавшие этот сектор космоса. Соларианцы понесли большие потери.

Люди мрачнели и чертыхались, огорченные тем, что этот участок обороны Земли и недалеких отсюда «домашних миров» довели до такого состояния. Когда-нибудь у нас будут новые машины и новое оружие, говорили они.

— Ага, когда-нибудь…

Люди Нэша хмурились. До сих пор им было нечего снимать. Но сам Нэш пребывал в хорошем настроении. Если он и боялся за свою шкуру, то не показывал виду.

Первые уцелевшие в схватке машины прихромали домой примерно через час после вылета. В конце концов было подсчитано, что из двадцати шести истребителей, вступивших в первый бой с флотом берсеркеров, не вернулось четырнадцать. Из них пригодными к повторным полетам были только два; ввести в строй остальные не позволяла недостаточная техническая оснащенность доков Фифти-Фифти. Но в данный момент речь о ремонте не шла. Истребители врага (которые не удалось не только остановить, но и существенно уменьшить их число) висели у соларианцев на хвосте. Схватка затянулась; налет продолжался.

Через несколько минут после того, как корабли противника исчезли вдали, был передан сигнал, призывавший уцелевшие истребители соларианцев вернуться на базу. Но на поверхность атолла опустилось только шесть машин… вдобавок к тем четырем, которые разбились об эту поверхность в разгар атаки.

Адмирал Негьюэнс, на время сняв шлем и осторожно повесив его рядом, поставил чашку с кофе на ручку кресла боевого поста. Он был гурманом и молол кофейные зерна только сам.

Он наслаждался ритуальным утренним напитком собственного приготовления, находясь на капитанском мостике вместе с несколькими членами своего штаба. Все пристально смотрели на голографический экран.

Призвав к вниманию, Негьюэнс объявил, что он собирается вскрыть приказ, переданный ему Яманимом до того, как «Рискованный» стартовал с Юхао. Разорвав пакет из толстой бумаги, скрепленный тяжелой официальной печатью, адмирал вынул оттуда один-единственный листок бумаги и мельком пробежал глазами. Фельдмаршал уже рассказал Негьюэнсу, каким будет послание.

Адмирал прочитал приказ вслух и спросил, что об этом думают штабисты.

Обсуждение приказа и плана, разработанного Негьюэнсом совместно с Боумэном, заняло несколько минут. Адмирал был уверен в этих людях, но еще не слишком хорошо знал, на что они способны.

— Адмирал, на каком расстоянии друг от друга будут следовать корабли-носители?

Услышав точную цифру, названную Негьюэнсом, задавший вопрос не смог скрыть своих сомнений.

— Сэр, если они будут так разделены, могут возникнуть проблемы со связью.

— В бою всегда бывают проблемы со связью. Даже если можно докричаться друг до друга. Но если мы будем двигаться рядом, то станем для врага одной большой мишенью.

— Сэр, тактика разделения соединения вызывает у меня протест, — подал голос еще один штабист.

Негьюэнс решил подавить критиканов одним ударом.

— Я думал об этом. Разделение сил перед лицом численно превосходящего врага противоречит всем классическим военным доктринам. Но в этой битве мы не используем боевые корабли. Вы знаете, что наша ударная мощь заключается не в самих носителях, а в эскадрильях малых кораблей, которые берут с них старт. Вот эти эскадрильи и надо объединить, несмотря на то, что их базы будут разделены.

Когда Яманим решил, что адмирала Йеслу, пораженного неведомой кожной болезнью, заменит Негьюэнс, у многих это решение вызвало удивление.

— Никто не назовет его некомпетентным. Но…

Эти адмиралы были полными противоположностями. И все же Яманим назначил Негьюэнса по горячей рекомендации самого Йеслы.

Когда Боумэн во время штабной игры понял, что связь между ним и Негьюэнсом ненадежна, он принял логичное решение: передать свои полномочия младшему по званию, который был ближе к врагу и имел в распоряжении два полноценных корабля-носителя. Курьер понес Негьюэнсу приказ командовать Шестнадцатым тактическим соединением на собственный страх и риск.

* * *

Приказ, полученный Негьюэнсом от Яманима, в целом соответствовал Принципу Рассчитанного Риска и гласил: «Если ты не можешь избежать боя с превосходящими силами противника, выбирай тактику, которая позволит нанести врагу наибольший ущерб».

— Это означает, что мы должны попытаться поколотить их и при этом не получить сдачи. Красивый план, вот только как его выполнить? После Порт-Даймонда второго сильного удара мы просто не выдержим.

До объявления боевой тревоги команда «Рискованного» занималась тем же, что и экипажи всех остальных кораблей соединения. Кто-то играл в карты, кто-то писал письма родным, которые по прошествии цензуры микрокопировались и отправлялись с очередным космическим курьером.

Мичман Тадао, знакомивший Йори Йокосуку с боевыми кораблями, готовился занять привычный ему пост стрелка-радиста на штурмовике. Он находился на борту корабля и проверял оборудование, его наличие и техническую готовность. Но у него не выходила из головы молодая журналистка, которая охотно лезла внутрь каждого космолета и стремилась все потрогать руками. Даже пыталась надеть шлем… Симпатичная малышка, но уж больно настырная. Тадао нравились другие женщины, помягче. Впрочем, он взял бы эту птичку в свой экипаж, если бы у нее была соответствующая подготовка.

Наверняка приняла меня за опытного человека, подумал Тадао. Но сейчас он чувствовал себя каким угодно, только не опытным. Сейчас молодому человеку казалось, что кратковременная учеба подготовила его лишь к одному: пониманию того, что он не готов к службе. То же относилось к большинству его товарищей и всей эскадрилье… может быть, за исключением командиров одной-двух машин.

Конечно, он не стал бы излагать свои жалобы и сомнения в присутствии корреспондентов и просто штатских. Это могло быть воспринято как желание удрать отсюда. А удирать он не хотел. Его место было здесь, среди членов экипажа, готовившегося драться бок о бок с экипажами других кораблей эскадрильи. Все это было очень просто и не имело никакого отношения к героизму.