В шкуре демона - Иван Лагунин

Сон был великолепен. Про то, как я лежу на граните, а рядом со мной вдруг начинает маячить суровая рожа Сидраха. Она что-то бормочет, но я отмахиваюсь… Уж больно сладко просто лежать…

— Вождь, вставай, надо уходить отсюда… — никак не угомонится Сидрах, продолжая трясти меня за плечи…

Вдруг сквозь дрему пробивается мощная волна боли. Я хотел было вскрикнуть, но вонючая рука самгара с силой заткнула мне рот, а еще через мгновение он сунул мне под нос какой-то корень с едким запахом…

Б-р-р!

В мгновение ока башка очистилась от тумана, и я с ужасом и радостью воззрился на едва различимого во тьме Сидраха.

Тот убедился, что я пришел в себя и прошептал:

— Сейчас начнется, мы должны быть готовы. Ты сможешь идти, Вождь?

Я взглядом указал самгару на изуродованные ступни и потряс стянутыми сзади руками, а тот, нахмурившись, вдруг закрыл глаза и изобразил серьезнейшее сосредоточение.

И практически в ту же секунду издалека донесся протяжный вой… Затем к нему присоединился еще один и еще…

— Ты не один, ты привел Гончих? — в восторге прошептал я, с трудом отпихнув грязную ладонь ото рта.

Сидрах кивнул и продолжил изображать «Мыслителя» Родена.

— Да, сейчас начнется… Я вызвал Барбоссу, он заберет нас отсюда.

— Вызвал?

Не успел Сидрах ответить, как за стенами палатки начался сущий кавардак. Крики ярости и боли, вспышки света, топот бегущих ног. Самгар рванулся к выходу и осторожно выглянул наружу. Судя по довольной улыбке, наблюдаемое его полностью удовлетворило.

Он продолжал наблюдать, а я все пытался объять необъятное. Это что получается, мои подчиненные сами организовались прийти ко мне на выручку?! Такое разве возможно?! Ну, самгар ладно, но остальные же просто юниты и неписи! Или то постарался Гарей? Или Зог? Или… Черт подери, любая догадка звучала правдоподобнее.

Наконец самгар, не отрывая взгляда от происходящего снаружи, поманил меня рукой.

Постанывая, я подполз к нему и тут же, откинув полог, в проеме палатки показалась опаленная морда Барбоссы. Багровый взгляд дышал яростью и гневом, на броне дымилась какая-то гадость, но Капитан Гончих не обращал на нее никакого внимания.

Пес нашел взглядом меня, кандалы, мои изуродованные ноги и, кажется, всерьез вознамерился перебить все племя нуразгов разом. А затем, распахнув пасть, вдруг бросился ко мне…

Твою мать! Я увидел, как его резцы взгорели багровым пламенем, словно раскаленная сталь… и на всякий случай приготовился умереть…

Но Капитан Гончих лишь цапнул по цепи кандалов. Звякнув, она распалась почерневшими звеньями.

— Быстрее! Барбосса говорит, что нас уже теснят!

Я коротко кивнул и самгар, не без кряхтенья подняв мою тушку, вытащил ее из палатки и взгромоздил на загривок Капитана.

Ешкин кот!

Я удивленно воззрился на зарево пожара на другой стороне стоянки. Чему там гореть то?

В колышущихся языках пламени виднелась толпа нуразгов, но собачек нигде не было видно. Стоянку постепенно заволакивало сизым дымом, сквозь который просвечивали огненные всполохи. Эта кучистая масса казалась живым организмом, злобным и страшным. Оттуда слышались то яростные крики, то вопли ужаса.

Сидрах хекнув, подтянулся и тоже залез на загривок Барбоссы. Только тут я заметил своих охранников, распластанными кляксами застывшими на граните возле палатки-темницы. Тела споро обшаривали приземистые фигурки Бесов-пращников.

Вдруг где-то поблизости раздались крики, и прямо перед носом моего Капитана вспух огненный цветок. Я вскинулся от неожиданности и хотел было приказать какую-нибудь благоглупость, но пес сам знал что делать. Огромная туша сорвалась с места, но не вперед, как ожидал наш невидимый противник, а куда-то в сторону. Длинный прыжок закончился прямо в группке полуобнаженный воинов, о чем-то оживленно спорящих.

Бац! Бац! Удары лап разметали самых смелых и глупых, а потом у меня заложило уши, когда Барбосса применил парализующий рев…

Твою мать… От вибрации, что пронизала зашитую броней спину пса, мозги полезли сквозь глаза… Нуразгов же сдуло, будто осенним ветром. Покатившиеся фигурки разбросало кого куда. Парочка влетела в плошку с горящим маслом, да так и вспыхнула как факелы.

Удовлетворенный эффектом, Барбосса понесся прочь из лагеря огромными прыжками.

В запале, я что-то прокричал оставшимся позади ублюдкам, но вдруг рядом бумкнуло, громыхнуло, самгар выругался, помянув сиськи Гакотсы, и я отключился.

Дневной зной наконец уступил место душному сумраку. О, чресла Ганеша, как это гребанное тело плохо переносит жару! Стоило температуре подняться чуть выше его температуры, как бледно-розовую кожу начинало неимоверно жечь, а из каждой поры принималась сочиться влага, будто его подобно тряпке выжимал неведомый мучитель.

Но сейчас, после захода солнца, вот-вот должен был задуть приятный ветерок.

Агр шел не торопясь, пытаясь выудить из зубов кусочек застрявшей кожи. Длинный ноготь на мизинце и так и сяк проскальзывал меж резцов, но все никак не мог зацепить надоедливый лоскут. Сегодня Агр не утерпел и вышел на охоту раньше обычного. Желудок примитивного организма не мог справиться с потребностями демонской сути и требовал еще и еще.

Вот и дорога, по которой ездят странные кареты. Люди вообще существа странные. Столько всего напридумывали, но остались столь примитивны физиологически. Хотя, для мира почти лишенного магии, быть может, это и логично… Агр пока не собирался вникать в местные дела, время Познавать и Понимать еще не наступило. Мысли его блуждали далеко от этих мест.

Демон выбрался из леска, пересек дорогу и двинулся к недалеким строениям, скребущим небо. К группе этих зданий, в одном из которых он проживал, вплотную подступал большой парк — идеальное место охоты. Правда, в последние дни парк наполнился взволнованными деловыми людьми. Они подъезжали на светящих синими и красными огнями аппаратах, и, суетясь, прочесывали рощу. Уж не из-за его ли трапез поднялся этот переполох?

Вот и переулок. Он протянулся вдоль длинного дома и оканчивался аркой. По ночам здесь всегда было темно. Источник света, что ранее его освещал, был разбит и болтался на длинном шнуре, поскрипывая под порывами ветра.

Агр неторопливо зашагал по каменной дороге, как вдруг в конце переулка появилось несколько теней.

— Эй, дохляк, сиги есть?

Демон в удивлении приподнял бровь.

– *лядь, а если найду?

Как много незнакомых слов. Агр остановился, тени приблизились и оказались молодыми человеческими особями, слегка разогретыми алкоголем.

— Ты что, урод, немой?

Агр осклабился, и еще раз попробовал выковырять надоедливый кусочек. Слава Дутуру! Получилось!