Инкогнито с Бродвея - Дарья Донцова

– Думаю, с вашим родным сыном что-то случилось, – вернул разговор в прежнее русло Вадим. – Возможно, он умер. Гульнара не сообщила вам о смерти ребенка и спешно купила у Фаины ее младенца, подыскав малыша с той же болезнью, что была обнаружена у Рамазана. Вот почему исчез Антон.

– Нет! – закричала Гульнара. – Это не так! Неправда! Фаинка дрянь! Она хотела заполучить Искандера! Ой…

– Хорошо, что вы перестали отрицать факт вашего знакомства, – воспользовался ее оплошностью Измирин. – Искандер Ильясович, где вы со второй женой познакомились? Невесту хорошо знали? Или вас заочно сосватали?

Амиров потер шею.

– Мы встретились на дне рождения у Кирилла Монкина. Он устраивал праздники на тысячу человек, приглашал всю Москву, на его вечеринках всегда крутились самые красивые девушки. У нас с Гулей случился роман, через некоторое время она забеременела. Когда стало ясно, что будет мальчик, я взял ее в жены по мусульманскому обычаю. Наш брак юридической силы не имеет, но я сделал все, чтобы вторая семья была счастлива. Рамазана признал своим сыном, Гульнара полностью обеспечена. Мальчик воспитан в мусульманских традициях, знает, кто его отец, понимает, почему я с его матерью не состою в официальном браке. И вы ошибаетесь, полагая, что он не мой сын. Я сам принимал ребенка из рук врача и сердцем ощущаю наше кровное родство.

– Тогда все же где Антон? – спросил Степан. – А, госпожа Ниязова?

Гуля пожала плечами.

– Откуда мне знать? У этой дуры спросите!

Дмитриев посмотрел на вторую врунью.

– Фаина, кто из вас первой признается, та, в случае конфликта с законом, окажется в выигрышном положении: к ней проявят снисхождение. Ниязовой супруг наймет лучших адвокатов. А вам кто хорошего защитника оплатит? Госпоже Таракановой придется самой о себе позаботиться.

– Ладно, скажу всю правду, – звенящим голосом заявила Фаина. – Она меня машиной задавить хотела, вот и пусть ей за это достанется. Я молчала из хорошего отношения к ней, в память о нашей давней дружбе. Но раз она убить свою лучшую подругу решила – получи, фашист, гранату! Не продавала я своего ребенка, Гулька Антона убила, отняла его у меня. У нас у обеих дети от Искандера родились, хотя сейчас он из себя примерного семьянина корчит. Ха! Пусть честно скажет, что у Монкина делал. Нет, вовсе не на день рождения Кирюхи Амиров приходил. Чего молчишь? Ты же каждую среду к нему прибегал. Разве у человека именины раз в неделю случаются? Клуб там работал. Эротический. Мужиков всегда больше, чем девушек, заявлялось, а это не кошерно, каждому пара нужна, вот Кирюха и нанимал женщин. Нас с Гульнарой в том числе.

– Вы были проститутками? – бесцеремонно уточнил Вадим.

– Слушайте ее больше! – возмутилась Гульнара. – Файка точно продажная баба, а я работала у Кирилла секретарем.

– Ой, держите меня семеро! – расхохоталась моя «сестричка». – Да она врет, как воду пьет! Монкин мог позвать любых шлюх, но это было бы ему «не в кассу». Клуб закрытый, посещали его только богатые мужики, политики, знаменитости. Все выглядело прилично. Там каждый вечер играли – карты, бильярд, нарды, ну, типа тихие, интеллигентные развлечения. Среди женщин – исключительно приятельницы Кирилла, которые хотели замуж за деньги-власть, или те, что просто надеялись развлечься. Красивые умные бабы, мужчины достойные, никто никого не лапал, на диван не тянул, все было по взаимному согласию. Если женщин-гостей оказывалось мало, Кирюха мне звонил. Я была на разовых приглашениях, не постоянно в клубе тусовалась, а вот Гулька якобы являлась секретаршей Монкина.

Фаина еще сильней развеселилась.

– Кирюшка изображал из себя олигарха. Катался на роскошной тачке, в кошельке держал кучу кредиток, брехал всем, что занимается поставками продуктов и очень богат. Ой, не могу! На самом деле он был сводником. Знакомил мужиков с бабами и баб с мужиками, находил, что кому надо: одним брак требовался, другим повеселиться. Ему за это деньги платили. Монкин хитрее обезьяны был, а знакомых у него – вся Москва, весь Питер и еще Европа в придачу. Он купюры в руки никогда не брал. Просят его приятели: «Найди мне жену… любовницу… службу… познакомь с нужным человеком…» Кирюха никому не отказывал, отвечал: «О’кей! Одно условие. Дам номер счета, это детский дом, брось туда, сколько можешь. Конечно, сироток жаль, но положение у тебя в бизнесе не ахти. Ты же не можешь, как один мой приятель, сразу миллион ребятишкам подарить. Ну хоть сто тысяч отсчитай, а я твою проблемку живо решу». Мужик ему в ответ: «Я че, самый нищий, по-твоему?» И отваливает Кирюхе мешок долларов. Монкин психолог, блин! Знал, куда нажать – на гордость. Так вот, девушек в клубе иногда меньше, чем парней, случалось, тогда Кирилл мне звонил, мол, лети, голубка. И я рысью. Получала за вечер-ночь две тысячи рублей.

– Не густо, – не удержался Степан.

– Нормально, – объяснила Фая, – по тем временам даже очень хорошо. Плюс бесплатный ужин. Выпивать запрещалось. А если подарки делали, никто их у тебя не отнимал. В первый раз меня к Кирюхе Гульнара отвела. Представила как свою подругу, порекомендовала. Сама-то постоянно там работала: белая блузка, юбка-карандаш черная, на голове пучок, макияж натуральный. Бегала за хозяином с блокнотом в руке. Многие на нее клевали. Но Гулька только по малолеткам специализировалась. За них круто бабло давали.

– Ты все врешь! – закричала Гульнара. – Уже говорила, я служила у Кирилла секретарем, помогала ему в бизнесе.

– Ага, как же, – заржала Фаина, – спой нам песню… Помощник она, на все руки-ноги мастер… Некоторые мамаши очень озабочены первым сексуальным опытом сыновей. Боятся, вдруг ребеночку хамка в постели попадется, посмеется над неумехой. Такие заботливые мамаши и нанимали Гулю. Ниязова приходила к ним в дом под видом новой горничной, недельку с веником бегала – и тип-топ, наследник терял невинность. Знаете, сколько ей платили? Даже после выплаты процента Монкину у нее круто оставалось.

Искандер заморгал.

– Ложь! – взвизгнула Гуля. – Да, я работала у Кирилла, вела его дела, знала, что в клубе не только в карты-бильярд играют, но всегда берегла девичью честь. Милый, я же была девственницей, когда мы с тобой в кровати первый раз оказались.

– Ой, не могу! – скривилась Фаина. – Искандер, она же пластику сделала.

– Сомневаюсь, – возразил Амиров, – я умею отличать лицо с тюнингом от родного. Сам не врач, но владею сетью клиник пластической хирургии, поэтому глаз наметан. Нет, Гульнара на операционном столе не лежала.

– А кто говорит про лицо? – хихикнула Фая. – Об операции в… на… э… Короче, сам догадайся где. У девушек определенного рода занятий она пользуется популярностью.

Амиров вздернул брови.

– Кого ты слушаешь? – подпрыгнула Гульнара. – Файка в жизни правды не говорила!

– Ммм… – протянул бизнесмен. – Послушайте, господа, зачем мы тут вообще собрались?

– Пытаемся выяснить, по какой причине ваша вторая жена покушалась на жизнь Таракановой, – пояснил следователь. – Отчего она на Фаину наехать хотела.