Тайны Гестапо - Анатолий Вилинович

Но Ольге почему-то стало жаль его и она приказала все съестные припасы спрятать обратно. Тогда Крамер положил на стол флягу, сказав, что это подарок полковника Борка. Отличный коньяк!

Поистине получился ужин-пир.

Ночь прошла спокойно. Утром Иванцова первым делом позвонила в штаб. Ей ответили, что генерал Кранбюлер еще не приезжал и когда он появится, неизвестно.

Утро прошло в ожидании. В открытой части тумбы, где стоял телефон, Ольга нашла небольшой радиодинамик, включила его. Она пошла к выходу и увидела, что прежнего цивильника-охранника сменил уже другой в военной форме, но без знаков различия. В здание общества то и дело входили сотрудники. И в военной, и в гражданской одежде.

Когда «унтершарфюрер» вернулась в комнату, диктор немецкого радио сообщал: «… На Кавказе русские предприняли при помощи сильно выдвинувшегося танкового соединения попытку атаковать Минеральные Воды. Благодаря решительным действиям одного саперного соединения, которое с небольшим количеством противотанковых орудий упорно оборонялось, попытка противника совершить нападение на город была отбита… Остатки советских войск отброшены далеко на восток…»

В этот момент в комнате раздался хохот. Смеялся Крамер. Все удивленно посмотрели на него. А ефрейтор, еле сдерживая себя от негодования, быстро выхватил из ранца карту, развернул ее на столе и, захлебываясь от горького смеха и возмущения, затараторил, как бы опасаясь, что ему не позволят высказаться. Он тыкал пальцем в карту и почти кричал, что Минеральные Воды уже у русских, что немецкие войска отступают вдоль железной дороги на Суворовскую. Левое крыло фронта смято, войска бегут, потоки людей, машин и лошадей несутся уже в сторону Ставрополя и Краснодара…

Гейнц Крамер стоял над картой в окружении «эсэсовцев» словно полководец и гневно говорил, что ему все известно со слов полковника Борка и от этой вот, доставшейся от него, карты. Он говорил, копируя, очевидно, своего хозяина, что генерал-полковник Клейст пытается остановить наступление русских, и от этого немецкие дивизии лишь расползаются, оставляя на заснеженных дорогах тысячи трупов, сожженные машины, технику. Это он видел собственными глазами. Правда, сказал затем Гейнц, правое крыло Клейста стоит неподвижно в предгорьях Западного Кавказа…

При этом Ольга, Паркета и Павел переглянулись. Именно там находится отряд старшего лейтенанта Воронина, и оттуда они позавчера выехали сами, но этого ефрейтор Крамер не знал. Он, все так же волнуясь, продолжал говорить о том, что генерал-полковник Клейст еще держит Новороссийск, горные станицы севернее Туапсе, Майкопа. Но долго так не продержится, настроение немецких солдат упадническое, они смотрят не вперед, а назад… И тут он осекся, отступил от карты и замер. Паркета спокойно сложил карту, протянул ее ефрейтору и, дружески похлопав его по плечу, сказал по-немецки, что все будет хорошо, а фашизму скоро капут.

Ольга и Павел пристально посмотрели на Крамера. А он, поняв, что ему ничего не грозит, улыбнулся и быстро закивал, тараторя: «Да, да, да! Гитлер капут, капут!..»

Павел не удержался и расхохотался. Засмеялись также Паркета и Ольга, а за ними и Гейнц Крамер.

В это время в дверь постучали. Ольга коротко бросила: «Войдите». Все замолчали и замерли в ожидании. На пороге выросли унтер-офицер и солдат из тайной полевой полиции, за ними видны были настороженные лица охранника и лейтенанта интендантской службы.

Обе стороны, обменявшись приветствиями, какое-то мгновение смотрели друг на друга. Затем гауптштурмфюрер, поправив форму, хрипло спросил по-немецки, что случилось, и тут же закашлялся, схватившись за горло.

Ольга быстро хлюпнула из фляги коньяка в кружку и заботливо поднесла ее Паркете, объяснив полицейским, что господин гауптштурмфюрер болен. Затем спросила, чем они обязаны их визиту?

Унтер-офицер и прибывшие с ним по-прежнему стояли в дверях, не решаясь войти в комнату. Наконец унтер-офицер сказал, что пришли они сюда по долгу службы. Их интересует «опель». Судя по номеру, машина была похищена неизвестными осенью прошлого года в Лабинске, о чем были уведомлены все соответствующие службы Краснодарского гебитскомиссариата, имеющие отношение к автотранспорту. И вот господин лейтенант Каас, механик этого учреждения, придя сегодня утром на службу, увидел во дворе разыскиваемый «опель».

Пока унтер-офицер объяснял все это, в голове у Ольги уже родилась версия. Когда он закончил рассказывать, у нее был готов ответ. Она весело сказала:

– Ах, вот в чем дело! Ефрейтор Гейнц Крамер, объясните же господину унтер-офицеру, что это машина полковника Борка, которая доставила его, тяжелораненого, к вокзалу. Эта машина в самом деле была подобрана его солдатами у какой-то станицы. В последнее время она хорошо послужила полковнику Борку, не так ли, ефрейтор?

Гейнц вначале не понимал, что от него хотят, немного растерялся, но быстро опомнился, ведь Ольга сама подсказала ему, что нужно говорить. Он вытянулся, щелкнул каблуками и отчеканил:

– Так точно, господин унтер-офицер! Эта машина полковника Борка, который тяжело ранен и сейчас находится в госпитале.

Уловив подбадривающие взгляды «эсэсовцев», ефрейтор пустился в пространный рассказ о том, как эта машина попала к его командиру, как он за ней ухаживал, как тяжело ранили полковника Борка, как они с трудом добрались до Краснодара…

Болтовня его скоро надоела унтер-офицеру, он небрежно прервал Крамера, сказав, что все ясно. Затем, повернувшись к гауптштурмфюреру, с сожалением заявил, что машину придется задержать, чтобы возвратить ее законному владельцу. Ефрейтору Гейнцу Крамеру необходимо пройти с ними в комендатуру и обстоятельно описать все то, что он рассказал.

Ефрейтор испуганно взглянул на разведчиков, отступил в сторону и пробормотал:

– Да, господин унтер-офицер, конечно, но у меня отпуск, я должен ехать… Сегодня ехать, вот документы…

И тут на помощь пришла Ольга, заявив, что ефрейтор так и сделает, но после визита к генералу Кранбюлеру, который вот-вот должен их принять по очень важному и срочному делу, по поручению бригадефюрера СС Кноппа. И она направилась к телефону, сняла трубку и строгим голосом попросила соединить ее со штабом генерала Кранбюлера.

Унтер-офицер, услышав такие фамилии, извинился, сказав что да, конечно, разумеется, после их визита, отступил и притворил за собой дверь.

Ольга быстро вышла за ним и крикнула вслед, что гауптштурмфюрер просит не лишать их пока машины до визита к генералу, а после визита ефрейтор прибудет на ней в комендатуру.

Немец немного помедлил, но затем кивнул в знак согласия.

Ольга в очередной раз позвонила в штаб генерала Кранбюлера и с нетерпением ждала ответа. Выслушав, устало опустилась на стоящий рядом стул и медленно положила трубку.

Андрей и Павел шагнули к Ольге, ни о чем не спрашивая. А она вдруг вымолвила по-русски:

– Генерал Кранбюлер тяжело ранен и сегодня ночью самолетом отправлен в Юзовку.