Адам не женится на Еве - Лариса Соболева

– Так пойди и поклонись возможному убийце. А я пошел к Олегу.

– Иди, иди, парень волнуется, – хлопнул его по плечу Балясин.

Олег тщательно записывал показания хозяйки и встал, как школьник, по стойке «смирно», когда вошел Катков. Глеб Аркадьевич махнул ему рукой, мол, занимайся делом, развалился в кресле, подпер кулаком щеку. Жена Метлова была женщина весьма привлекательная, но стареющая, она всхлипывала и вытирала платочком глаза, в то время как Олег продолжал:

– Значит, примерно без двадцати одиннадцать ваши гости вышли в сад…

– Ровно без двадцати одиннадцать, – сказала она. – На кухне повар сказал, что все будет готово через тридцать минут, я посмотрела на часы. А вернулись мы за стол через сорок минут.

– Почему ужинали так поздно? – подал голос Катков.

– Назначено было на восемь, но приступили к ужину в половине девятого, – повернула к нему несчастное лицо она. – Пятница, многие работают, а завтра суббота, можно посидеть подольше…

– А кто последним пришел после перерыва?

– Зося. Я заметила, что не хватает еще кого-то, оказалось, Леонова.

– Простите, а кто обнаружил его? – вновь подал голос Катков.

– Я попросила домработницу – она осталась помочь мне убраться – найти его. Домработница пришла и сказала, что звала его, а он не отзывается. Мы подумали, он уехал, но его машина стояла на улице возле нас… Тогда начали поиски, все испугались, что ему с сердцем стало плохо… А кто нашел… не помню.

– Значит, за столом после перерыва собрались все, кроме Леонова? Или еще кто-то запоздал? – уточнил Катков. Напрямую спрашивать о Реуке, с территории которого наверняка и произведены выстрелы, он не стал, это все равно выяснится. Хуже будет, если Метлова проболтается соседу о том, что им интересовались следователи.

– Да, собрались все до единого, – всхлипывая, ответила она.

– У меня больше нет вопросов, – сказал Олег. – Распишитесь и пригласите следующего свидетеля.

Допросы длились до рассвета, все проявили выдержку, правда, некоторые дамы вылили много слез, но ничего нового услышать не удалось. Каткова вызвал Балясин, повел его на соседнюю территорию. Глеб Аркадьевич давно заметил, что все эксперты прибабахнутые, а патологоанатомы вообще некрофилы. Вот и Балясин из этой же породы: убили человека, а он кайфует. Нормальные люди не ловят кайфа от трупов, у нормальных чужие покойники вызывают отвращение.

– Глеб, представляешь, убийца учел, что земля сырая, растер ногами свои следы. Это ж надо додуматься! – говорил Балясин. – Как хочешь, но он рецидивист со стажем, расчетливый. Не расстраивайся, он не знал, что мы тоже кое-что умеем. Ухов пошел по растертым следам, дошел до тропинки, мощенной плитами… Так вот там убийца, видимо, успокоился, а может, оступился, и один отпечаток оставил совершенно четкий. Уже светает, ты сам увидишь невооруженным глазом. Сюда…

Катков действительно различил след, оставленный по неосторожности.

– Слепок сделай, – сказал он Ухову.

– Сделал, – удовлетворенно крякнул тот. – Должен сказать, нога тридцать восьмого размера, башмак мужской с тупым носком, каблук примерно два сантиметра, широкий. И еще, Глеб, одна деталь: Реука держит двух собак, они бегали свободно, их убийца усыпил снотворным. Отсюда следует: псы знают человека, который проник сюда, не тронули его, а съели предложенную еду и улеглись баиньки. До сих пор спят.

– Тридцать восьмой, говоришь? – рассматривая след, пробубнил Катков. – Убийца что, невысокого роста?

– Необязательно. Встречаются и высокие с маленьким размером ноги, но женщины. Мужчины с таким размером лично мне не попадались.

– А в доме у Реуки кто-нибудь был в это время?

– Никого. Жена уехала, он в гости к Метлову подался. Из свидетелей у нас одни собаки, но они же не прогавкают, кто стрелял.

Катков поспешил назад, ведь осталось еще несколько человек, включая Зосю. Наконец он увидел ее, сразу скользнул взглядом по ногам, одета она в брюки, но туфли на высоких каблуках, «шпильки» без грязи. А ведь последней вернулась за стол именно она.

– Что вы скажете по данному делу? – спросил Олег.

– По поводу убийства Леонова? – уточнила Зося. – Мне нечего сказать.

– А где вы были во время перерыва?

– В саду. Там все находились.

– Чем занимались?

– Гуляла. Разговаривала.

– С кем разговаривали? – проявил дотошность Олег, очевидно, неплохо освоившись в роли следователя за эту ночь. – Имена и фамилии.

– С женщинами… – припоминала Зося. – С хозяином дома… с Чуйко.

Катков видел затылок с зачесанными кверху волосами, заколотыми шпильками, видел прямую спину Зоси, однако отметил ее хладнокровие – черта нехарактерная для женщин, или он вообще не разбирается в противоположной половине человечества. Но короткие фразы она бросала спокойно и уверенно, мало того, в интонациях чувствовалось равнодушие к событию, а равнодушных в такой ситуации быть не должно. Глеб Аркадьевич пошевелил пальцами у виска, привлекая внимание Олега, тот вопросительно уставился на него. Катков указал на Зосю, а именно, как показалось Олегу, на ее колени, он перевел туда взгляд, но ничего не понял. Глеб Аркадьевич обрисовал двумя пальцами прямоугольник в воздухе, Олег понял, обратился к Зосе:

– Позвольте вашу сумочку.

– Зачем?

– Я всего лишь посмотрю.

– Это что, обыск? – И ни капли возмущения. – На каком основании?

– А чего вы боитесь? – Олег был непреклонен, Катков ему бесшумно поаплодировал. – Надеюсь, в вашей сумочке нет ничего запрещенного?

Зося швырнула сумку на стол, закинула ногу на ногу, но тон ее остался прежним, поразительно спокойным, однако отдавал сталью:

– Смотрите. Уж не думаете ли вы, что я убила Леонова? Идиотизм. Я этого так не оставлю, обещаю вам неприятности.

Олег открыл сумочку, быстро просмотрел отделения, а Катков, как только понял, что пистолета там нет, вскочил со словами:

– Верните сумочку, Олег Игоревич, этого действительно не стоило делать. – Бедняга вытаращил два глаза в полном недоумении, Катков очутился у стола, надев свою дурацкую улыбку с подвернутой верхней губой. – Извините и поймите нас, Зося…

– Георгиевна, – произнесла она отчество таким тоном, будто к нему в придачу сейчас назовет десятка два титулов.

– Зося Георгиевна, – блаженно повторил Катков. – Произошло, прямо скажем, безобразие – убит человек. С нас спросят, если мы не отыщем убийцу, но вас никто не подозревает, нет! Женщины редко стреляют в мужчин, и это совсем другие женщины, не такие великолепные, как вы. Да и зачем успешному человеку, тем более успешной женщине, стрелять, рискуя всем, не так ли?

У Олега и челюсть отвисла – не предполагал, что ленивый увалень Катков способен так искренне льстить и умеет говорить живым тоном, а не бурчать, быть благодушным, а не кислым.