Штамп на сердце женщины-вамп - Дарья Донцова

– Что он сделал? – удивилась я.

– Завари еще чаечку, родная, – попросила Светлану Кирова и повторила мой вопрос: – Что он сделал? Лето в разгаре было, даже в Сибири тепло, Володя решил еще раз осмотреть место, где тело шаманки нашли. Почему ему эта идея в голову взбрела? Он, когда прилетел, Степану Ильичу рассказал: «Сон мне приснился. Стоит женщина в национальной одежде, с бубном, и говорит: «Владимир, плоть мою вы покоя лишили, теперь и душа мается. Ступай к могиле, отсчитай от нее на запад десять шагов, увидишь старые камни, там раньше мой дом стоял, раскопай землю под ними, достань сундучок, в нем лекарство для моего успокоения. Посыпь им мое тело, спасете тогда мою душу». Глупо сновидениям верить, однако Володя сделал, как колдунья просила. Но сундук открывать не стал, привез закрытый в НИИ. Я в тот день дома с температурой лежала, грипп подцепила, мне Степан Ильич позвонил, взахлеб рассказал, как они с Павлом Крохиным, Верой Белкиной, Митей Красиным и Володей-сибиряком железную крышку подняли, увидели шкатулку, а в ней порошок непонятного происхождения. Войков чуть-чуть его на исследование взял, и тогда Владимир скандал закатил:

– Надо им мумию посыпать, пусть шаманка на том свете покой обретет. Она меня об этом просила.

Красин ему сказал:

– Вова, загробного мира не существует, человек умирает навсегда.

Врач ему наперекор:

– А как я сундук обнаружил? Сделал, что во сне привиделось, и откопал шкатулку.

Войков не нашелся что ответить, но решил не злить сибиряка:

– Ладно, сейчас уже поздно, завтра все сделаем.

И убрал коробку с порошком в сейф. Утром, когда все на работу пришли, Степан сейф открыл, а там… пусто!

Светлана поежилась.

– Во как! Шаманка свою собственность забрала.

Виктория Ивановна поморщилась.

– Глупости. В сейфе еще деньги лежали, черная касса наша.

– У нас она тоже была, – улыбнулась я, – на кафедре, где я работала, было двенадцать человек. С каждой зарплаты мы отдавали черному кассиру по червонцу. Раз в месяц поучалось сто двадцать рублей. А еще мы до того, как кассу распотрошить, вытаскивали из шапки бумажки с цифрой от одного до двенадцати. Тот, кто получил номер один, первым брал себе собранную сумму, потом второй, третий… получалась у нас лишняя зарплата.

– Мы так же поступали, – кивнула Светлана. – Самой трудно скопить. Отложишь десятку и через неделю потратишь.

– Вор у нас побывал, – отрезала Кирова, – кто-то из своих. Знал, где ключи от сейфа лежат, Войков их далеко не прятал. Дверь в лабораторию без проблем открыл, знал, что охранник по ночам дрыхнет, не добудиться его. За черной кассой грабитель охотился, он ее забрал, коробку из жадности прихватил. Я ее вживую не видела, только на фото, которое Войков сделал, полюбовалась. Небольшая такая, железная, размером с табакерку, с одного взгляда понятно было, что она очень старая. На крышке мозаика. Все детали очень мелкие, прямо крохотные, но Войков с увеличением снял. Там было несколько картин, типа комикса. На первой – два человека, один в другого из лука целится, а у противника в руке шкатулка, потом тот, в кого стрела направлена, что-то в нападающего бросает, вроде облака. На третьей мужчина с колчаном и луком лежит на снегу, вокруг кровь, а тот, что облако распылил, над ним наклонился, руки у него красные. На последнем рисунке оба уже мертвые. Вот такой интересный сюжет. Вор сообразил, что вещь антикварная, и спер ее, небось в комиссионку сдал. Степан Ильич так расстроился! Не передать словами. Повесил внизу объявление: «Просим грабителя шкатулку вернуть, вечером не закроем лабораторию, поставьте ее на стол, а черную кассу себе оставьте». Но ничего не вышло. Володя-сибиряк перепугался и затвердил:

– Шаманка свое забрала, теперь нам отомстит. Она говорила, что всех убьет, если ее тело порошком не посыплем.

Степан Ильич рассердился, выгнал врача и к директору пошел, потребовал, чтобы милицию вызвали, грабителя нашли. Леонид Аркадьевич давай его упрашивать:

– Нельзя нам в отделение обращаться, это будет огромный минус для НИИ. Начальство нас не одобрит. Сами найдем вора.

Уж на что Войков интеллигентным был, но тут все Лене в лицо сказал, и плохо ему стало. Сердце прихватило. Прямо в кабинете директора упал, увезли его в больницу. И заплясала у нас в НИИ беда «Камаринскую».

Виктория Ивановна смахнула со стола крошку.

– На следующий день милиция в институт заявилась и всех новостью ошарашила: Кукасян погибла, преступник ее изнасиловал и убил. Оказалось, что Лаура на работу пока не устроилась, вот служивые к нам и прикатили. Вопросы начали задавать Леониду Аркадьевичу, больше ни с кем не говорили. И вскоре убийцу поймали. Какой-то психически нестабильный человек на нее напал.

Все, конечно, были в шоке. Хоть Лауру и недолюбливали, но смерть даже лютых врагов примиряет. Галя Федорова и та сказала:

– Не лучшим человеком покойница была, премии меня лишила из вредности, за детскую глупость я пострадала, но Господь страшную кончину ей послал, помолюсь за нее сегодня.

Федорова верующей была, в церковь ходила, религиозности своей не скрывала.

– Смелое поведение для того времени, – отметила я. – В те годы я работала преподавателем в заштатном институте, так у нас уволили одну завкафедрой за то, что она, член КПСС, пошла на пасхальную службу. Кто-то донес в партком, и Ольгу Степановну вон выставили.

Светлана поставила чайник.

– Так это завкафедрой! Одну выперли, другая живо найдется, десять человек на такой оклад принесутся. А Галя уборщицей была, ей замену трудно найти. При коммунистах поломойкой мало кто работать мечтал, все в институтах бесплатно диплом получить хотели, а потом в какой-нибудь конторе осесть и за сто сорок рублей в месяц бумажки из одной стопки в другую перекладывать. С ведром и тряпкой возиться непрестижно и платят мало, выгонят Галю, зарастет коридор грязью, поломойку найти трудно, да еще такую, чтобы не пила. Поэтому Федоровой много чего прощали. И на Лауру она зря за лишение премии злилась. Ей следовало свою сестру в узде держать, дрянь девчонка была!

Ну да не о ней речь. Не успели мы новость про смерть Лауры пережить, как во вторник звонит в панике жена Паши Крохина, у ее мужа ночью сердце заболело, и скончался Павел до приезда «Скорой».

Виктория Ивановна стала загибать пальцы.

– Оцените ситуацию. Степан Ильич в реанимации, Кукасян и Крохин в морге. Неприятно как-то всем стало. А я с гриппом дома лежу, мне народ звонит по разным вопросам, докладывает, что на работе происходит. После обеда в тот же день новая беда – Вера Белкина в столовой без сознания упала, увезли ее в клинику, инфаркт. Сотрудники притихли, вечером по домам разбежались, как мыши, врассыпную. А наутро очередное потрясение: Митя Красин скончался, инфаркт, и Вера не выжила. Люди зашумели, пошли толпой к Леониду Аркадьевичу…