Колыбельная для маньяка - Наталья Александрова

Ей не хотелось вступать в длительные разговоры, чтобы не ляпнуть лишнего.

– А к кому? – поинтересовался мужчина.

– К Беркутовым.

– А, это к Лиходеевым, значит! Их тут все по старой памяти Лиходеевыми называют, – пояснил водитель. – Хозяйка-то, Алиса Степановна, дочка Степана Лиходеева…

– Того самого? – переспросила Надежда, умело разыграв удивление.

– Того! – с гордостью подтвердил водитель, как будто на него тоже ложился отблеск славы знаменитого в прошлом актера и режиссера.

– Надо же, а я и не знала! – протянула Надежда, чтобы доставить собеседнику удовольствие.

За разговором они подъехали к шлагбауму.

– Вот она, «Солнечная поляна»! – сообщил водитель.

Из небольшой будки вышел пузатый мужчина в камуфляже, лениво потягиваясь, подошел к машине.

– Здоров, Петрович! – проговорил, увидев водителя. – Что привез?

– Что обычно – сметанку, творожок, молочко свежее, – елейным голосом ответил водитель. – Ты же знаешь, Рома, что я вожу!

– Угостил бы творожком! – Охранник облизнулся.

– Заплати – угощу!

Видимо, обмен этими репликами вошел у них в привычку, стал своего рода ритуалом, потому что ни тот ни другой не вкладывали в свои слова никаких эмоций и охранник ничуть не обиделся на отказ.

– А это ты кого везешь? – спросил он, взглянув на Надежду.

– К Лиходеевым из агентства, – сообщил водитель. – Долго нас будешь держать? Ты же знаешь, Рома, у меня товар скоропортящийся!

– Ладно, проезжай!

Шлагбаум поднялся, и машина въехала на территорию поселка.

– Ну, вот в этом доме живут твои Лиходеевы! – сообщил водитель, притормозив возле ворот, за которыми виднелась высокая черепичная крыша. – Только ты в главные ворота не суйся, не положено. Для нашего брата имеется отдельная калитка, с задней стороны.

– Да уж знаю, не первый год замужем! – бойко ответила Надежда и вышла из машины.

Вообще-то она сильно трусила. Если поймают – спокойно могут в милицию сдать. Или охрана отметелит. Этот Рома вон какой здоровый…

Грузовичок скрылся за поворотом дороги, а Надежда пошла вдоль высокого забора.

Вскоре она действительно заметила неприметную калитку и направилась к ней. В это время из зарослей черноплодной рябины вынырнул высокий сутулый мужчина лет сорока с излишне красным лицом. Подойдя к калитке одновременно с Надеждой, он подозрительно уставился на нее.

– Дамочка, – проговорил он сиплым срывающимся голосом, – а вы куда это направляетесь?

Прежде чем ответить, Надежда внимательно осмотрела мужчину.

Как уже сказано, он отличался излишне бодрым цветом лица, на котором особенно ярко пламенел крупный бугристый нос.

«Пьет! – уверенно подумала Надежда. – Определенно пьет!»

В пользу этого предположения говорил и сиплый голос незнакомца, и несколько суетливые движения, а также некий удлиненный предмет, вырисовывающийся в заднем кармане штанов и подозрительно напоминающий бутылку.

– Из агентства меня прислали, – бойко сообщила Надежда. – К Беркутовым. Это ведь Беркутовых дом?

– Кто говорит – Беркутовых, кто – Лиходеевых, – проговорил мужчина, открывая калитку. – Ежели из агентства – заходи, тебе к домоправительнице нужно, к Эльвире Петровне. А ты по какой части будешь – кухарка, что ли, или насчет уборки?

– Я насчет сада, – ответила Надежда, войдя в калитку и оглядывая участок.

Она ответила именно так, поскольку на профессиональную кухарку явно не тянула, а в садовых растениях хоть немного разбиралась и могла бы ответить на какие-то вопросы.

Мужчина, который стоял к ней спиной, закрывая калитку, резко обернулся и уставился на Надежду мрачно и удивленно.

– Как – насчет сада? – проговорил он после небольшой паузы. – У них же я садом занимаюсь!

Надежда поняла, что совершила ошибку, но отступать было поздно.

– А я-то при чем? – Она пожала плечами. – Я человек маленький, мне сказали – я и поехала!

– Да я к тебе не в претензии! – просипел мужчина. – Это все Эльвира, зараза! Напела хозяйке! Говорит, я пью! А разве же я пью? Так, немножко выпиваю, а кто же не выпивает? Вот скажи, разве есть кто-то, кто не выпивает? – Он взглянул на Надежду в ожидании поддержки, та в ответ неопределенно фыркнула.

– Ну, застала она меня пару раз немного выпивши! – продолжал горячиться садовник. – Так я же у себя был, в сторожке! Разве я там кому мешаю? Вот скажи, мешаю я там кому? – Он снова взглянул на Надежду.

– Ну, я не знаю… – протянула та.

– Не знаешь!.. – передразнил ее садовник. – А не знаешь, так и не говори! – Он махнул рукой и удалился в сторону крошечного садового домика, больше напоминающего собачью будку.

Надежда перевела дыхание: наконец она осталась одна и могла заняться поисками Светланы.

На участке Беркутовых находились большой дом в стиле швейцарского шале, с крутой черепичной крышей и просторной крытой террасой, уютный гостевой домик, расположенный возле забора, и еще несколько садовых и служебных построек. Наибольший интерес у Надежды вызвал гостевой дом, и она решила именно с него начать свои поиски.

Подойдя к этому дому, она заглянула в окно.

Отсюда была видна кухня. В доме явно кто-то был – на плите стояла медная кофейная турка, рядом на тарелочке лежал бутерброд. Однако самого обитателя видно не было.

Надежда перешла к следующему окну. За этим окном была гостиная, в камине горел огонь, на полу перед ним лежал пушистый ковер, но людей и здесь не было.

Тогда Надежда подкралась к двери, осторожно толкнула ее.

Дверь чуть слышно скрипнула. Надежда просочилась внутрь и оказалась в просторной прихожей. На вешалке справа от двери висела яркая куртка, а над ней – кепка-бейсболка…

Точно такая же кепка была на Светлане Павлюченко на той фотографии, которую Надежде показывал Вадим. Разумеется, это была другая кепка, ведь та фотография была сделана десять лет назад, но Светлана сохраняла верность избранному стилю.

Значит, она…

Надежда не успела додумать эту мысль, потому что на ее голову обрушился неожиданный удар, и она рухнула на пол.

Впрочем, если она и потеряла сознание, то на какую-то долю секунды.

Почти сразу она осознала, что лежит на дощатом полу, а над ней стоит высокая худощавая женщина со сковородкой в руке.

– Ты кто? – спросила эта женщина и снова замахнулась сковородкой.

Надежда села, привалившись спиной к стене, и проговорила, потирая ушибленную голову:

– Разве можно, не разобравшись, сковородкой по голове! Хорошо, что сковородка тефлоновая, а если бы бабушкина чугунная? Так и укокошить можно!