Мимси Покет и дети без имени - Жан-Филипп Арру-Виньо

– Не хочу становиться такой, как она! Может, я уже сейчас такая, понимаешь?

– Не говори ерунды, – возмутился он. – Ты, конечно, немного приворовываешь, но зла никому не делаешь. Я знаю тебя, Мимси! Ты честная, щедрая…

– В моём возрасте она тоже была такой, а потом смотри, что вышло…

Имя Алисии Оппенгейм пробудило воспоминания, от которых Магнус хотел бы избавиться. Красота этой женщины была равносильна её жестокости. Это она отправила Магнуса в мир снов, где он едва не остался навсегда. С другой стороны, когда Краганмор взял мальчика в заложники, именно Алисия помешала ему бросить Магнуса в колодец кошмаров.

Он так и не понял, почему в последний момент она решила ему помочь, прежде чем исчезнуть со своим сообщником в пылающей шахте. Ясно было только, что он обязан жизнью той, которая едва его не убила.

– Что произошло, Мимси? Почему тебя отняли у мамы? Это же такая подлость…

– Потому что я родилась от чужака. От человека не их круга.

– Не их круга? Что за бред!

– Думаю, мой отец был тергисом.

– Что?

– Я поняла это, когда ты показал мне амулет Анука. У Чёрной Дамы был такой же камень, с тем же рисунком. Наверняка это он ей подарил – тот человек, мой отец.

Магнус, не удержавшись, хихикнул.

– Если бы ты была наполовину тергиска, это бросалось бы в глаза!

– Офицер заметил. Я видела, что он готов раздавить меня каблуком, как таракана.

Магнус зажмурился. В темноте всё казалось таким странным. Он попытался представить себе Мимси, но что он знал про этих девчонок, про их внешность, причёски… Ничего или почти ничего.

Ему всегда казалось, что в Мимси есть что-то необычное: фигура слишком тоненькая и мальчишеская, кошачьи глаза – слишком раскосые, а нос – слишком тонкий и нежный, плохо сочетающийся со всем остальным. Он привык видеть её лицо вымазанным в саже и грязи, волосы – всклокоченными и заплетёнными в косу цвета лакрицы. Но вдруг Магнус вспомнил, как накануне надел на неё тергисскую шапку и какой восхитительной и необычной она показалась ему на дороге, ведущей к Даче.

Мимси – дочь Чёрной Дамы и тергиса-кочевника?

– Нет лучшего способа это проверить… – сказал он, роясь в промокшем кармане.

– Проверить что?

Он вложил ей в ладонь талисман Анука и загнул пальцы.

– Возьми. Если в тебе течёт тергисская кровь, может сработать. Иначе отсюда не выбраться. Это самый последний шанс.

– Без тебя я никуда выбираться не буду.

– Прошу, Мимси. Он перенесёт тебя в другое время, задолго до этой тюрьмы. Ты будешь свободна.

– А Братчи?

– Забирай его с собой, в сумке. Возвращайся на Дачу. Там ты будешь в безопасности.

– Я не хочу тебя оставлять.

– Хочешь, чтобы мы оба здесь сгинули, да? Другой возможности не будет, Мимси. Воспользуйся амулетом. Сделай это ради меня, прошу. Хоть раз не будь такой упрямой!

– А ты?

– Плевать! Главное – знать, что ты выбралась.

Он уговаривал её из последних сил. Вода уже добралась до лежанки, и её отвратительные ледяные ласки напоминали прикосновения языка страшного чудовища.

– Ты пожертвуешь собой ради меня?

– У нас больше нет времени, Мимси. Закрывай глаза. Подумай о своём отце. Ты должна это сделать.

Мимси дрожала. Магнус не видел её и уже совсем ничего не слышал за этим отвратительным плеском. Кто бормотал молитву – она или речная вода? Ему становилось не по себе. Зубы стучали так сильно, что он с трудом говорил.

– Сделай это, Мимси. Прошу тебя.

Он хотел обнять её на прощание, поторопить. Руки пошарили в темноте, но не нашли рядом ничего, кроме скользких и холодных каменных стен.

Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать случившееся.

Он был один. Мимси исчезла.

Он, наверное, потерял сознание.

Холодом сковало руки и ноги. Он забрался как можно выше, но всё равно ледяная вода доставала уже до колен. Должно быть, старания реки увенчались успехом, и она пробила в стене крепости дыру, через которую хлынула настоящим потоком. Он чувствовал себя удивительно спокойно. Страх пропал. Ведь это, оказывается, так просто – взять и утонуть в чёрной воде!

Он подумал об отце, который давно считает его погибшим. О доброй госпоже Карлсен, что, должно быть, выплакала все глаза, вспоминая о нём. О государе Никласе, играющем в «Гуси-гуси» с братом Грегориусом… А ведь бывший канцлер успешно провернул свой план! Теперь, когда бороться было бессмысленно, Магнус мог по достоинству оценить гений Гаральда Краганмора: ведь он не только вернулся из царства мёртвых, но и обеспечил себе вечную жизнь благодаря монахам Смолдно. Можно снять шляпу! Поистине дьявольская комбинация, заслуживающая аплодисментов.

А ещё он думал о Свене, который впутал его в эту историю. И о расстреле, грозившем ему – честному служителю государства, который всю жизнь защищал бедных и обездоленных. Просто смешно: великий герцог Сильвании собирался казнить своего друга, чтобы довериться фальшивому монаху, который не думал ни о чём, кроме личной выгоды…

Через дыру в каменной кладке сочился слабый лунный свет. Чёрточка, тонкая, как остриё ножа, падала на противоположную стену, и Магнус заворожённо смотрел на неё.

Шуба, пропитавшаяся водой, стала нестерпимо тяжёлой. Он дрожал так сильно, что еле смог её сбросить. Наконец, она скользнула под воду, подобно телу утопленника, и навсегда пропала. Холод добрался уже до самого сердца, и дышать становилось всё труднее. Оставался ещё крюк, вбитый в стену. На нём можно будет повиснуть, чтобы как можно дольше держать голову над водой, – только хватит ли ему сил?

Его охватило оцепенение, мышцы не слушались. Собрав всё, что осталось, Магнус сделал последний рывок и попытался ухватиться за крюк. Нога скользнула по мшистой поверхности ниши, и он с размаху ударился головой о стену.

Всё было кончено.

– Магнус… Магнус…

Его звала мама. Она ждала где-то там, наверху. Она поведёт его через ночь, в которую он погрузился.

– Иду, мама, иду, – пробормотал он, проваливаясь в полузабытье.

– Магнус! Руку, быстро! Руку давай!

Словно во сне, он увидел, как дверь карцера отворилась. Какой-то человек навис над ним, чьи-то руки обхватили его. Он из последних сил попытался вырваться. Когда они рухнули в воду, Магнус понял, что дерётся. Наполовину задушенный и ослеплённый водой, которая затекала в глаза и ноздри, он раздавал удары направо и налево.

Ещё мгновение продолжалась жестокая схватка. Потом вторая пара рук присоединилась к первой. Его вытащили из карцера и уложили на ступеньки, где он, обессиленный, долго икал и выкашливал из лёгких воду.