Танцуй для меня, учительница! - Ясмина Сапфир

— Веллада, даю слово. В ближайшие дни вы увидите сына. Либо в коме, либо в сознании, — не слишком обнадежил Грассар.

На долю секунды я запаниковала. Перспектива не казалась совершенно беспросветной, но и не радовала. Я тысячу раз за эти годы прощалась с Сашей и не могла отпустить его. Миллионы раз задавала себе вопросы: ну почему он, с его возможностями, связями не попытался найти родную мать? Теперь все встало на свои места. Саша просто не мог, потому что вначале находился на секретном задании, а затем впал в кому. Я ждала, верила, но и представить не могла, что новости получатся такими. Не знала, радоваться или огорчаться. Зависла между «да» и «нет», в растерянности и удивлении.

Выручил, как обычно, Мел. Грассар терпеливо ждал, с непроницаемым лицом — суровый и безразличный. Я почему-то сосредоточилась на родинке андра, словно она — центр Вселенной, ответы на все вопросы.

Френ крепко обнял и, приподняв мою голову за подбородок, заставил взглянуть себе в глаза.

— Лада. Я понимаю твои чувства. Сам прошел через все это с Эрлином. Но ты должна усвоить одну важную вещь. Не все новости делятся на хорошие и плохие. Есть просто новости. Но в любом случае, если мы что-то способны сделать, надо верить и бороться, стремиться и не сдаваться. Этому учат во всех военных вузах. Если ты упал в пропасть — карабкайся, цепляйся когтями, зубами, чем угодно. Если попал в открытый космос, постарайся выжить хотя бы несколько часов. Кто знает, вдруг мимо пролетит корабль? Если застрял на чужой планете — делай все, чтобы не стать жертвой хищника, используй адаптаты по-максимому и стремись прорваться к своим. Я не могу обещать тебе положительного исхода. И Грассар тоже. Если бы он мог — то обещал бы. Поверь, такие гуманоиды не бросают слова на ветер. Но могу обещать тебе, что мы попытаемся. А дальше… в крайнем случае заберем Александра в наш особняк, родовое гнездо Онил. Там ему предоставят уход ничуть не хуже, чем Эрлину. Ты — часть нашей семьи, пока не дала мне от ворот поворот. Поэтому можешь пользоваться всеми благами, что и остальные френы Онил.

Успокойся, прими новость и будем двигаться дальше.

Он не пытался внушить мне ложные надежды, не клялся и не обещал сотворить невозможное. Но поддерживал как никто другой. Наверное, это и привело в чувство, вернуло некоторую уверенность в завтрашнем дне. Мел не обманывал несбыточными мечтами, не пытался привязать к себе как к единственно возможному источнику помощи Саше. Но я понимала, верила, что френ сделает все, что от него зависит, из кожи вон выпрыгнет.

Что ж… Этого более чем достаточно для эльвеи, которая еще несколько дней назад не представляла, что стряслось с сыном. Тянула лямку одиночества и пыталась убедить себя, что это нормально. Ведь тысячи других существ живут также… Теряют близких безвозвратно…

Мы уходили от Грассара, крепко держась за руки. Чувствовали друг друга так, будто превратились в единый организм. Последняя новость окончательно сплела наши с Мелом жизни. Казалось, нам суждено было встретиться, соединиться. Мерзавец Дарелл с его глупой, нелепой местью за потерю должности выглядел ни больше, ни меньше, как наперстником самой судьбы…

Станция стартовала с Брунгильды-22 и отправилась назад, в сторону Рейрабы. Туда, где велись ожесточенные бои.

Воины жаклинцев не собирались спокойно сидеть и ждать, когда их сотрут с лица Галактики и пытались прорваться сквозь кордон истребителей правопорядка. Те жестко держали оборону, уничтожая абсолютно все, что подлетало без разрешения. Не разбираясь — кто на кораблях-нарушителях. Военные, дети, старики, женщины. Для эвакуации существовал отдельный план, и его следовало придерживаться всем, кто хотел выжить. Крутые времена, крутые меры. Как говорил один мой знакомый, военный, что некоторое время служил в полиции Мереи. Видимо, он уже сталкивался с подобным… Кто знает, сколько раз мир в Союзе подвергался опасности, а простые граждане и не ведали об этом…

Мел пояснил, что нам предоставят небольшой коридор для подлета к рубежам Рейрабы. Через атмосферу мы прорвемся на небольшом военном истребителе, способном незаметно приземляться на планетах. Но вот что дальше… Ни я, ни Мел, ни Нейдис, ни секретные службы под руководством Грассара не знали, где искать сына Эрлина. База, с которой эвакуировали брата командора, так и осталась развалинами. Судя по снимку в секретных файлах, теперь она напоминала древнегреческие достопримечательности. Руины из камней, симметричных ям и редких осколков стен, в которых с трудом угадывались остатки прежней роскоши. Не хватало только солнечных часов — и сходство стало бы полным. Но у Мела оставался козырь в рукаве. Он собирался просканировать ближайшие к руинам поселения в поисках существ с ДНК, близким к семье Онил. План мог сработать, и даже неплохо. Если ребенок оставался где-то там, то засечь его на подлете — задача не сложная. Другое дело, если мать увезла отпрыска на другой конец планеты или вообще эмигрировала с Рейрабы. Вот тогда наши поиски зашли бы в тупик. Чтобы просканировать все поселения на планете требовалось несколько суток, если не больше. Хуже того, пришлось бы облетать их поочередно — аппаратура по распознаванию генов работала на расстоянии не больше десяти километров. Планету собирались уничтожить. Жителям дали немного времени, чтобы улететь, пройдя блок посты кораблей спецслужб. Всех беженцев проверяли на наличие оружия, опасных веществ, на соответствие их ДНК генокоду тех, кто жил на военных базах. Оттуда правительство не собиралось выпускать никого. Не зависимо от рода деятельности, возраста, пола. Всех, причастных к военным действиям, приговорили к смерти.

Ситуация вокруг планеты обещала накалиться до предела. По интернету, словно чернильное пятно по промокашке, растекались слухи о том, что Союз планирует геноцид. Жаклинские хакеры строчили кляузы на всех сайтах и форумах, усиленно поднимая тему и стремясь переломить ситуацию. Но связываться со спецслужбами не хотел никто. Ни одна раса не вступилась за мятежников. Каждая понимала — встань она на сторону жаклинцев, моментально попадет под микроскоп. И еще многие годы всех представителей расы будут подозревать в государственной измене и попытке совершить переворот. Никто не хотел себе такой судьбы. Да и жаклинцев не особенно жалели. Конечно, гуманные высказывания порой выплескивались на страницах сети, с анонимных аккаунтов, с непонятных адресов, с межпланетных лайнеров. Но большинство отчетливо осознавало — раса давно испытывала терпение правительства. Власти много раз спускали все на тормозах, предотвращая местечковые теракты. И вот их терпение лопнуло.

Про новое оружие никто даже не заикался. Ни жаклинцы, ни спецслужбы, ни хакеры. Это лишь осложнило бы первым жизнь, а вторым — работу. Только мы знали, из-за чего на самом деле разгорелся весь сыр-бор. Остальные граждане Союза считали, что дело в массовом изготовлении оружия и частых атаках Станции. Наш безымянный оплот мира в Галактике любили многие. Не все понимали истинное его значение, но помимо военных операций, станция не раз выручала и простых граждан тоже. Эвакуировала экипажи, семьи, тысячи туристов после аварий в космосе. Помогала чинить корабли, если те застревали посреди безвоздушного пространства, подзаряжала двигатели силовым полем, если оно некстати заканчивалось.