Швейцарские горки. Испанский сапог - Александр Звягинцев

Мобильник зажужжал где-то около двух часов ночи. Ледников долго смотрел, как телефон елозит по столу, потом все-таки нехотя встал. Он был совершенно уверен, что звонит Лера, и, взяв мобильник, уже придумывал легенду, доходчиво объясняющую, почему они никак не могут встретиться.

Но это была не она. Из Москвы звонил хозяин коттеджа. Приятель был сильно навеселе, как и положено настоящему художнику. Если учитывать, что в Москве было уже четыре утра, можно было понять, что загуляли там основательно.

– Тимофей, что тебе там не спится, – пробурчал Ледников, зевая и вздыхая. – У нас уже два часа ночи.

– Ледников, кто в Испании спит об эту пору? Там у вас все только начинается!

– У кого, может, и начинается.

– Старик, тут такое дело… У меня там есть приятельница, журналистка, которая зачем-то занимается нашими бандитскими делами. Я случайно проболтался, что ты можешь поведать ей кое-что интересное, ну и…

– Что и?

– Завтра она тебе позвонит… А может, и прямо заявится поутру – она дама решительная и настойчивая. Ты уж не отшивай ее сразу, ладно? Расскажи там пару историй из своего боевого прошлого.

– Что имеешь в виду?

– Ну, что-нибудь про нравы и обычаи наших бандюков… Она будет счастлива.

– Так она что – испанка?

– Испанка! Не вздумай ей такое сказать! Она – каталонка. А Каталония, запомни, не Испания. Ну, сам понимаешь, «Реал» и «Барса», Мадрид и Барселона и все такое прочее… Девка, кстати, классная. Потом спасибо скажешь. Только уж больно идейная, на предмет каталонской независимости сдвинутая. Ты с ней на сей счет не шути – не поймет.

– Нурия, – представилась она. И тут же добавила:

– Вполне обычное каталонское имя. В паспорте – Нурия Жоффрен.

Ледников кивнул. Все понятно, бедняжка всю сознательную жизнь объясняет, что у нее не арабское, а обычное каталонское имя. И, разумеется, она сразу заметила тень удивления, отразившегося на его лице, когда он услышал это самое «Нурия». На самом же деле его удивило не имя, а то, что девушка вполне прилично говорит по-русски. Вот это для Каталонии уже действительно необычно.

Он посмотрел на свои голые ноги, запахнул поплотнее халат, в котором вышел к калитке, и предложил:

– Пойдемте, выпьем кофе.

Нурия мило улыбнулась и прошла во дворик коттеджа.

Оставив Нурию снаружи, за круглым плетеным столиком, он отправился на кухню – готовить кофе. По дороге скинул халат, натянул джинсы и майку. С улыбкой подумал, что надо было бы надеть белую майку ненавистного поклонникам «Барселоны» мадридского «Реала». Но, с одной стороны, у него такой просто не было, а с другой – дама могла за это и кофе вылить на голову – нрав у нее, совершенно очевидно, был горячий. Кстати, сама она была в классических сине-гранатовых цветах «Барселоны».

Можно было осмыслить первые впечатления. Девица, как выразился Тимофей, действительно классная. Высокая, практически одного роста с Ледниковым, выразительные темные глазища, крупный, но изящный нос, каштановая грива, вольные, раскованные движения… Вполне может сойти за супермодель. Судя по реакциям, естественным и спокойным, без всякого кокетства, умна и знает себе цену. Выглядит молодо, хоть, пожалуй, уже к тридцати. Но откуда русский язык?

– И откуда же у каталонки такой русский? – поинтересовался он, когда кофе был продегустирован и вежливо одобрен.

– Выучила. Начинала еще в университете на филологическом, была в России… А главное, несколько лет работала с вашими туристами, которых с каждым годом приезжает все больше и больше.

– Работала?

– Да, года четыре назад друзья предложили попробовать себя в журналистике – писать о русских в Каталонии. Ведь их с каждым годом все больше. Я попробовала, и вот… Теперь пишу о русских у нас.

– О русских или о русской мафии? – уточнил Ледников.

– В последнее время больше о мафии. Знаете, я не хочу, чтобы Каталония стала прибежищем для ваших бандитов и преступников. Нам хватает своих.

– Понятно. Но… Уж коли вы специализируетесь на российском преступном мире, должны знать, что понятие «русская мафия в Испании» – слишком широко и неверно. Среди уголовников, нашедших здесь прибежище, весьма много представителей новых, так называемых постсоветских государств. Например, грузин.

– Мы их не различаем. Они для нас все одинаковы, – безапелляционно отрезала Нурия. Вот так – не различаем и различать не хотим.

– Странно слышать это от представительницы гордой Каталонии. Представители гордой и независимой Грузии вас бы не поняли.

– Когда речь идет о свободе и культуре, я различаю Грузию и Россию. Но никакой разницы между преступниками не вижу, – ничуть не смутилась Нурия.

– Понятно, – кивнул Ледников. – Так называйте их грузинской мафией. Почему именно русская?

– Потому что все они вышли из России.

Ледников вздохнул. Такова она, судьба больших народов, – все грехи и зло от них, а все светлое и доброе – вопреки им. А ведь в жизни и истории бывает и наоборот. И бывает весьма часто.

– Ну, что ж, будем считать, что с теоретической частью мы покончили, – усмехнулся Ледников. – Перейдем к делам практическим. Что вас интересует? Что вы рассчитываете от меня узнать?

Нурия решительно отодвинула от себя пустую чашку.

– Вы знаете, что сейчас в Мадриде идет процесс над вашим вором в законе Георгием Арчиловым. Его кличка – Сатрап.

– Слышал краем уха… Но без особых подробностей. Я все-таки приехал сюда отдыхать, – напомнил Ледников.

Нурия просто пропустила это уточнение мимо ушей.

– Его обвиняют в отмывании денег, организации преступного сообщества, торговле оружием и людьми…

– В Испании, – уточнил Ледников. – Всем этим он занимался уже в Испании.

– Да, уже здесь, у нас. Он прибыл сюда десять лет назад. Обзавелся несколькими виллами, каким-то легальным бизнесом, но занимался тем же самым, чем занимался в России. После известной операции «Шмель», во время которой были задержаны сразу два десятка членов «русской мафии» в Испании, на него были получены показания… Но Сатрап бежал. Он был объявлен в международный розыск и полтора года назад задержан в Арабских Эмиратах и выдан Испании…

Ледников слушал рассеянно. Богатую событиями и смертями историю вора в законе Сатрапа он знал получше этой напористой каталонской красавицы, однако решил этого не демонстрировать. Во всяком случае, пока. В конце концов, он действительно на отдыхе.

– И что испанская прокуратура? – поинтересовался он.

– Она требует для него четырнадцать лет лишения свободы.

– Прилично.