Тайны спецслужб британской Короны. Провокации Туманного Альбиона - Ефим Черняк

А накануне войны обе стороны знали, что против них действует сильный и энергичный противник, но немцы не представляли степень осведомленности английской контрразведки о германской агентуре в Великобритании.

Организация немецкой разведывательной сети в Англии страдала недостатком, который оказался роковым. Все немецкие агенты сообщались с Берлином через один и тот же «почтовый ящик», который еще с 1907 года был известен англичанам. И вся направлявшаяся туда корреспонденция тщательно переснималась. Английская контрразведка таким путем узнала фамилии и местожительство всех немецких шпионов в Англии. После объявления войны их сразу же арестовали (число этих арестов, по разным данным, колеблется от двадцати до более чем пятидесяти). Таким образом Берлин в решающие дни совершенно лишился притока жизненно важной информации.

Главной военной тайной, которую предстояло сберечь англичанам, была вовсе не численность, не дислокация и даже не вооружение сравнительно небольшой английской армии мирного времени. Ибо обо всем этом можно было составить довольно полное представление из официально публиковавшихся материалов (другой вопрос, что некоторые из них, например сведения о стрелковом оружии, все же прошли мимо внимания германской разведки). Важной военной тайной была точная дата и место, когда и куда на континент будет отправлена эта армия. Основная масса британского экспедиционного корпуса была переправлена во Францию ночью 10 и 13 августа. Было перевезено 90 тыс. человек, 15 тыс. лошадей и 400 артиллерийских орудий. Для переброски их в английские гавани потребовались сотни специальных поездов, в самих южных портах была сосредоточена масса транспортных судов. Сохранись хотя бы часть германской агентуры, было бы трудно скрыть от нее все эти передвижения. Но германская разведка была парализована почти полностью, и в Берлин не поступило никаких известий. Донесения одного из оставшихся на свободе немецких разведчиков были перехвачены французской контрразведкой, которая дала знать об этом в Лондон.

Английская секретная служба способствовала — впрочем, в скромных масштабах — дезинформации германского командования накануне битвы на Марне. Этот успех был достигнут уже упоминавшимся капитаном Бертраном Стюартом. Капитан разоблачил одного из своих подчиненных как агента-двойника, но не арестовал его, а стал через посредство ничего не подозревавшего немецкого шпиона передавать ложные известия в штаб фельдмаршала фон Клука, командующего первой германской армией. Стюарту удалось убедить немцев, что портом для высадки британских подкреплений является Кале, а не Гавр, как это было в действительности. В результате Клук предпринял ошибочный маневр с целью отрезать англичан от их мнимой базы. Это замедлило темп немецкого наступления, когда выигрыш времени приобретал решающее значение. Война привела к невиданному росту вооруженных сил. Уже не десятки и даже не сотни тысяч, а миллионы солдат сражались друг против друга в армиях Антанты и Германии с ее союзниками. Еще более быстрыми темпами росла численность армий, занятых в тайной войне. Британская секретная служба разрослась в сотни раз. Отдельные ее небольшие ячейки превращались в разветвленные шпионские организации, насаждавшие агентуру в тысячах городов, деревень и железнодорожных станций. По своей структуре эти организации, если речь шла не о войсковой или морской разведках, часто очень походили друг на друга. Во главе небольшой ячейки стоял резидшп (он же и «почтовый ящик»). К этому тщательно законспирированному лицу, обычно жителю данной страны или реже — нейтрального государства, стекалась информация, которую он тем или иным путем передавал особым курьерам-сборщикам полученной «добычи». Нередко самому резиденту поручали вербовку агентов: в его интересах было тщательно проверить каждого из своих людей.

Чрезвычайно расширился круг вопросов по которым разведки хотели бы получить информацию. К чисто военным прибавилось огромное количество политических, экономических и других проблем, решение которых было важно для успешного ведения войны.

Разведке приходилось тщательно проверять информацию полученную сплошь и рядом из более чем сомнительных источников. Это производилось прежде всего путем сопоставления со всеми имеющимися сведениями по данному и смежным вопросам, полученными самыми различными путями (войсковая наземная, воздушная и морская разведки; дипломатические источники; допрос пленных и дезертиров; просмотр бумаг, найденных у убитых вражеских солдат; материалы, собранные почтовой цензурой; изучение периодической печати страны-противника особенно провинциальной; подслушивание телефонных разговоров; перехват и расшифровка радиодонесений и многое другое).

Значительно разнообразнее стали виды связи, применявшиеся шпионами: шифрованные письма и детские воздушные шары; прифронтовая ветряная мельница, вращение крыльев которой являлось своеобразным кодом; радиопередачи и доставка известий самолетами (тогда еще новинки техники); по-особому вспаханные участки крестьянского поля; снаряд, внутри которого вместо взрывчатых веществ содержалось донесение; или невинные с виду объявления в газетах нейтральных стран — тысячи способов, не похожих друг на друга. Чем более оригинальным, новым был этот способ, тем меньше шансов, что его обнаружат.

Огромное увеличение разведывательной службы вызвало не меньший рост контрразведки. Скотланд-ярд. точнее, особый отдел, и управление уголовного розыска не только целиком переключились на выполнение контрразведывательных функций, но и поставляли кадры для других ведомств, занимавшихся секретной службой. 550 сыщиков было отправлено во Францию. Позднее из них была сформирована особая организация, занимавшаяся борьбой против неприятельского шпионажа в портовых городах и на других важных военных объектах. Не обходилось без смены узкой специальности. Например, детектив, занимавшийся розыском поставщиков «живого товара» для публичных домов, стал ответственным за охрану главнокомандующего британскими войсками. Напротив, пожилой полицейский инспектор, по долгу службы следивший за порнографической литературой, оказался малоподходящим агентом контрразведки морской дивизии, высадившейся в Антверпене. Он попросту вернулся в Лондон и объяснил начальству, что «слишком стар, чтобы выдерживать осаду».

К 1918 году одно только центральное контрразведывательное ведомство МИ 5 насчитывало 850 сотрудников. Вся почтовая и телеграфная корреспонденция, особенно шедшая за рубеж, стала подвергаться тщательной военной цензуре. Так, в Лондоне просматривали письма на 60 языках. Цензорам пришлось разгадывать зашифрованные донесения на 31 языке. Подозрительные письма и газеты стали подвергать химической обработке, чтобы определить, не содержат ли они тайнописи. Под строгий контроль были поставлены границы с нейтральными странами. Прифронтовая полоса была разбита на небольшие участки, за каждым из которых наблюдала специальная группа офицеров контрразведки.

Разбухание аппарата английской секретной службы сопровождалось появлением многих звеньев со сходным кругом обязанностей, но подчинявшихся различным инстанциям в Лондоне и раздиравшихся ведомственным соперничеством и завистью.

Особые успехи британская секретная служба имела в странах и областях, оккупированных германскими войсками, где она могла опираться на помощь местного населения. Разведывательную сеть в Бельгии, занятой германской армией, обычно организовывали, действуя с голландской территории. В Голландии, хотя и не сразу, главное место среди соперничавших разведок стран Антанты заняла английская разведка.