Воин Не От Мира Сего - Николай Шмигалев

Пополнившийся спецагентом Панкратионом отряд продолжил свое победное шествие по дорогам Предисходней. Неприятность на этот раз неожиданно обернулась радостной вестью.

Так шли они, озирая мрачный пейзаж версту за верстой. Они прошли несколько развилок и перекрестков — одинаковых дорог, выложенных брусчаткой. Никаких знаков, разметок и указателей по пути не встречалось, и только кот, знавший правильный путь, указывал на необходимые повороты. Панкратион за время пути уже успел рассказать Алексею все, что разузнал про Черта: и про его замок, и про его слуг чертовых, устраивавших проверки на дорогах, и даже про его слабое место.

— Отсюда, пожалуйста, поподробнее, — напрягся Алексей, услышав про «слабое место». — Где оно, насколько слабое, какие методы воздействия?

— У него одно только слабое место, — повторился кот и лизнул лапку. — Его слабость — красивые женщины. Больно он падок на них.

— И это все? — разочарованно вздохнул Леха, он планировал услышать некую тайну. — И как использовать эту «слабость», в бабу переодеться?

— Вариант, — совершенно серьезно ответил Панкратион, играя хвостом. — Хотя это тебе ничего не даст.

— В принципе это позволит подобраться к нему очень близко, — развивал тему Леха. — Затем рывок, захват, бросок, болевой прием, удушение и — «проси пощады, проклятьем заклейменный». Как тебе?

Кот с сомнением посмотрел на Алексея.

— Идея вроде ничего, но ты не забывай, это не просто черт, это Джеймс Черт, он же Дьяболо, он же Шайтан, он же Вельзевул, он же Мефистофель. Продолжать?

— Спасибо, не надо. Тогда, может, мы его хитростью возьмем?

— Уже теплее. Но только не забывай, что это Джеймс Черт, он же Плут, он же Лукавый, он же Абракадабр Моисеевич. Продолжать?

— Нет, спасибо. — Алексей раздосадованно прикусил губу. — А если мы его молитвами и крестными знамениями с использованием приемов карате, кун-фу и джиу-джитсу прикончим?

— А вот это попробовать можно, — согласился на этот раз кот, без этих вот своих «но». — Убить не убьет, а скрутит однозначно от такой гремучей смеси.

— Тогда я вот что сделаю… — начал прорабатывать детали плана Алексей, но удивленный возглас сатира сбил его с мысли.

— Смотрите, какого-то бедолагу повесили! Блин, существенные проблемы у товарища, — запричитал сатир, увидев прибитого цепями к скале бородатого мужчину в тунике. Безжизненное тело висело, едва касаясь сандалиями земли. — Ему надо помочь!

Алексей переглянулся с котом.

— Не обращай внимания! Он на охоте.

— Кто? — не понял Круглов. Кот собрался было прояснить, в чем, собственно, дело, но очередной возглас сатира привлек их внимание.

— Я его знаю, это же Прометей, это он слямзил огонь у Зевса! — крикнул Фавнус. — Я про него трагедию смотрел. Мой любимый актер Аледонис Делонис, игравший Прометея, как две капли воды похож на этого беднягу. Это мой кумир, Прометей! Ура-а!

Над скалой раздался орлиный клекот.

Медленно снижаясь по спирали, к висящему на цепях Прометею спускался орел.

— Он хочет выклевать его печень! — показал хорошее знание отечественной истории Фавнус и бросился на выручку висевшему человеку. — Кыш! Кыш, злая и глупая птица! Лети прочь отсюда! Прочь свои когти и клюв от нашего Прометея!

К сатиру подключились близнецы-гуманисты и, воинственно ругаясь на опешившего орла, начали кидать в него камни.

Напуганная таким отпором птица гневно выкрикнула свои претензии на птичьем языке и взмыла ввысь, покинув место стычки не столько побежденной, сколько раздосадованной и морально оскорбленной. Сатир подбежал к человеку в тунике и начал хлопать того по щекам.

— Очнись, очнись, Прометей!

— А? Что? Где? — открыл тот сонные глаза, не понимая, за что его избивают. — Оставь меня в покое! — крикнул он, увидев снующего напротив сатира. — Я протестую против насилия!

— Смотри-ка, ожил. — Сидевший на плече Алексея кот хмыкнул в лапку.

Тем временем человек в тунике, встав на носки, вытащил руки из оков, вбитых в скалу, и, разминая запястья, оглядел пришедших. Увидев кота, он дружески тому улыбнулся.

— Приветствую тебя, Панкратион! — поклонился мужчина коту. Панкратион в ответ тоже приложил лапку к груди. — Что это за странники с тобой и чего они от меня хотят?

Сатир, не понимая, что происходит, с глупым видом пялился на мужчину.

— И тебе пламенный привет, Прометей! — с взаимным пафосом ответил кот. — Эти путники мои старые товарищи. А этот, — Панкратион указал лапкой на сатира, — помимо всего прочего, еще и твой ярый поклонник. Он даже какую-то там трагедию про тебя видел.

Прометей смерил строгим взглядом сатира.

— А как дела у тебя? Огонь в твоем гостеприимном очаге не погас? — поинтересовался кот.

— Слава проклятиям Зевса, мой огонь еще ни разу не погас, а мой мангал еще ни разу не пустовал с того дня, как я научился вытаскивать руки из оков, — ответил Прометей и поглядел в небо. — Кстати, орел не прилетал, не видели?

— Твой поклонник, он же защитник, — кот кивнул на Фавнуса, — спугнул орла, спасая твою и так уже загубленную вином печень.

На лбу Прометея собрались глубокие морщины.

— Жаль, — сказал он озадаченно. — Я ведь совершенно случайно заснул на охоте. Обычно я прилет орлов заранее чувствую, как говорится, печенью. А еще годами изученными приметами. — Он глянул на покрасневшего сатира. — Все равно, спасибо тебе, э-э…

— Анонимус Инкогнитус, — представился сатир.

— Спасибо тебе, Анонимус Инкогнидус…

— Инкогнитус.

— Инкогнитус, за желание помочь, за твое добро. За это я угощу вас своим фирменным шашлыком. Проходите, гости дорогие!

Прометей вытянул руки в пригласительном жесте, и тут только Алексей заметил небольшую пещерку сбоку в скале, над которой было высечено «У Прометея: бистро и присно, и вовики виков».

— Моя харчевня к вашим услугам!

Сатир радостно потер руки. Братья Лычко тоже засобирались войти, но кот запротестовал:

— Большое спасибо, конечно, но мы спешим. Как-нибудь в следующий раз!

— Жаль! — изобразил почти искреннее разочарование Прометей. — Для вас я бы мог приготовить такой шашлык, пальчики оближешь, и всего за какие-то тридцать сребреников.

— Сколько-сколько? — не поверил своим ушам сатир.

— Тридцать, — уточнил Прометей. — Шашлык из отборных орлов. Орлов, отобранных самим Зевсом.

Поняв, наконец, из чего им предлагалось фирменное блюдо, Фавнус скривился.

— Да, жаль, у нас нет таких денег, — «огорчился» сатир. — Но мы к вам обязательно заглянем.

— Что же, не буду в таком случае вас задерживать, — учтиво поклонился Прометей спутникам, сразу же потеряв к ним интерес. — Как говорится — будут деньги, заходите. А я еще поохочусь, вдруг орел вернется.