Цифровой, или Brevis est - Марина и Сергей Дяченко

– Хватит морочить мне голову, – сурово сказал Максим. – У меня два отличных испытателя, Толик и Аня, а на твое место я кого-нибудь подберу.

Арсен задержал дыхание.

Он привык, оказывается, быть избранным. Быть особым. Он знал, что умен, а для своих четырнадцати лет – чуть ли не гений. Он знал, что ему позволено больше, чем другим, и жизнь его ожидает какая-нибудь особенная, потому что он талантлив необыкновенно, и характером тверд, и соображает, и умеет вертеть людьми.

Он не удивился, когда Максим выбрал его для своих странных приключений-авантюр. Не удивился, оказавшись соискателем престижного места наряду со взрослыми. Он воспринимал это как должное и даже не очень-то радовался.

Максим держался с ним на равных. Как будто они добрые друзья: шутил, болтал, запросто сажал в свой джип. Но Арсен испугался и сбежал. Теперь его место займет кто-то другой. Талантливее. Удачливее. И смелее.

…Вот пусть этот другой играет в свою жизнь на компе! Подставляется под вирусы, пусть его душат голыми руками, а у Арсена жизнь впереди, школа, институт, работа…

– Ну, чего молчишь?

Максим, оказывается, еще не повесил трубку. Да ведь он меня маринует, понял Арсен. Как мясо, чтобы я размяк. А я уже размяк, дальше некуда!

Министр никогда бы не стал заикаться, мяться, трястись. Министр всегда четко знал, чего хочет, чем можно пожертвовать ради цели, а чем нельзя. Если бы Министр, а не запуганный подросток держал сейчас в руке телефонную трубку…

Арсен резко выдохнул, поджал мышцы живота. Потом глубоко вдохнул.

– Максим, ты ведь понимаешь, что человеку неприятно, когда его убивают. Это было грубое нарушение правил игры с твоей стороны, но я признаю, что тоже был не прав.

Секундная тишина.

– Неплохо, – признала трубка. – Ладно. Давай мы оба признаем свою неправоту, и… что? Разбежимся?

– Я был хотел, – голос Арсена дрогнул, – получить от тебя гарантии… безопасности.

– Да уж чего проще! У тебя утилита включена?

– Да.

– Спрашивай, что хочешь!

– Я могу быть… ты станешь меня… я…

Министр, Министр, помоги!

– Я могу быть уверенным в своей безопасности, работая с тобой? И в безопасности своих близких?

– Да.

«Правда».

– Да, – монотонно повторил Максим. – Да!

«Правда. Правда».

– Я, в принципе… – Арсен запнулся. – Я готов работать. Я готов.

* * *

Он был страшно рад опять оказаться в кабинете с мониторами. Он не забыл, что его тут задушили на одном из столов, голыми руками, как Дездемону. Но это событие уже не представлялось ему значительным. Все равно что в игре персонажа грохнули: встал, встряхнулся, ожил.

– Кофе будешь? – по своему обыкновению, спросил Максим.

– Да, спасибо, – кивнул Арсен и несмело предложил: – Хочешь, я тебе сварю?

– Свари, а то у меня уже глаза слипаются… Начнем с момента, где в прошлый раз мы были вынуждены прерваться. Манипуляторы. Например, я. Ты замечаешь, как я это делаю с тобой?

– Да.

– Но поддаешься, хотя не сразу и не всегда. Это грубая, явная человеческая манипуляция, ей можно выучиться, можно выучиться распознавать ее и сопротивляться. А там, в аптеке, ты заметил момент манипуляции?

– Нет.

– Потому что я руководил тобой напрямую. Мышкой. Аналогия: я могу трясти коробочку, заставляя шарик катиться по желобку в нужном направлении. А могу взять шарик пальцами и положить туда, куда мне хочется его поместить. Ясно?

– Примерно. Неясно одно… Это волшебство. Одно только слово приходит на ум: магия. Заклинания. Волшебная палочка. Это магия?

Максим улыбнулся. Арсен обрадовался его улыбке – с начала разговора Максим был непривычно серьезен, даже хмур.

– Волшебство, да? – Максим поставил на стол чашку. – А голос в телефонной трубке – не волшебство? Как человек может залезть в такую маленькую пластмассовую коробочку? Особенно если он на самом деле за сотни километров от нее находится? Дружище! Миллиарды людей пользуются пультом дистанционного управления, как волшебной палочкой. Миллиарды пользователей вызывают свою операционную систему, как джинна из бутылки. Обывателю подчас не понять даже принципа работы, но пользуются все. Тебе ясно?

– Ясно. Видишь ли, мне проще считать тебя волшебником, чем…

– Понимаю. Психологически комфортнее. Хорошо, считай меня волшебником. Кстати, программка, которую я тебе дал, – работает?

– Ага.

– «О сколько нам открытий чудных…» – продекламировал Максим. – У нее побочный эффект: открываются тайны, которых лучше не знать.

– Ага… – Арсен опустил глаза.

– Что случилось?

– Отец… он… у него любовница, – выдавил из себя Арсен.

– Счастливые люди, – Максим оскалился. – Ладно, шучу. Тебе это не нравится, наверное? Ты хочешь исправить ситуацию?

– Да.

– Посмотрим… Где он?

– На работе. Наверное. Он всегда в такое время…

– Тем лучше.

Максим открыл свой ноутбук, защелкал пальцами по черной клавиатуре. На экране рассыпались фрагменты, малые экранчики. Арсен увидел коридоры и комнаты, заполненные людьми, стенды, прилавки, пустые подворотни, машины на стоянках, – панораму молчаливых кадров, подвижных и застывших, черно-белых и цветных: он смотрел глазами камер, сотен, а может, тысяч. Фасеточный взгляд на город, который понятия не имеет, что за ним наблюдают. Либо знает – но не придает значения.

Пальцы Максима бегали, перебирая картинки. Арсен перестал различать изображения на совсем крохотных, мельтешащих экранчиках. Вдруг осветилась большая панель на стене: взгляд на офисное помещение сверху. Арсен узнал кабинет отца: компьютер, телефон, фотография в рамке – маленький Арсен с букетом гладиолусов.

Отец сидел, видимый зрачком веб-камеры из-под потолка. На мониторе перед ним пестрели какие-то графики, но отец не смотрел на монитор – опустив голову, перебирал эсэмэски на мобильнике. Арсен впервые увидел крохотную, как монетка, плешь у него на макушке.

Вдруг спохватился. Посмотрел на Максима, на его ноутбук:

– Погоди, откуда ты знаешь… Ты можешь вот так вызвать любой… Любую камеру, которая только есть?!

– Могу, – Максим кивнул. – Все равно что найти адрес в адресной книге.

– Он… папа не знает, что в кабинете камера!

– Веяние времени. Боимся террористов, следим за сотрудниками, опять же если воры влезут – сохранится видеодокумент… Да знает он, знает или догадывается, не переживай. Он всегда один в кабинете сидит?

– Не знаю… У него тут обычно еще Борис, но сегодня его нет…