Гнев Новороссии - Георгий Савицкий

В приготовлениях медперсоналу помогали не только местные жители, но и священник из церкви Николая Чудотворца неподалеку. Настоятель, отец Георгий, сам по светскому образованию был биолог, окончил в свое время Таврический Университет в Крыму.

– Всякая тварь – божья! Чем смогу – помогу, – приговаривал священник.

Во «владения» старшего лейтенанта Новикова заглянул есаул Молодчий. С ним прибыло еще человек десять вооруженных до зубов ребят. Видно, что их немного потрепали.

– Привет, «медицина», обживаешься? Тут к нам прорвалось полсотни бойцов на двух грузовиках. Ребят потрепали, есть несколько раненых. Десять человек отдаю тебе, старлей, будут держать оборону госпиталя.

– Хорошо, спасибо, Василий Николаевич. Кто командир подразделения?

– Сергей Иванченко, позывной Тайга, – бросил ладонь к забинтованной голове мужик лет сорока с заросшим щетиной лицом. У него на поясе рядом с кобурой болталась устрашающего вида дубинка: метровый отрезок стальной трубы с наваренным набалдашником из гвоздей.

Константин Новиков увел раненых в манипуляционную. В принципе, ничего серьезного. Молодой военврач быстро и привычно обработал раны и наложил стерильные повязки. Только у Сергея осколок рассек кожу на голове до кости и повредил кровеносные сосуды. Но это было не так уж и опасно. Хирург выстриг волосы, иссек рану и вытащил злополучный и совсем нестрашный на первый взгляд кусочек металла.

– Тебе повезло, что вскользь прошло, иначе…

Командир отряда только пожал плечами, мол, бывает. Свой новенький автомат с «подствольником» он держал на коленях, ладонь – на предохранителе – переводчике огня.

– А откуда такое экзотическое оружие? – Новиков указал на устрашающего вида дубинку с шипастым наконечником.

– Память о баррикадах под Донецким облсоветом, – усмехнулся командир отряда добровольцев. – Первым ударом снимает шлем, а вторым – голову «правосека»!

– Понятно, – Константин Новиков быстрыми и точными движениями зашил рану и поставил дренаж. Стерильную повязку сверху, и все. – Значит, будете со своими людьми охранять госпиталь.

– Да, организую караулы, службу. И, если что, можете использовать моих ребят как санитаров. Тогда, на баррикадах, я тоже охранял медиков из Добровольческого отряда.

– Погодите, у них еще командир – невысокий мужик, в очках… Интеллигентный такой, как его…

– Юрий Евич!

– Ну, да, он теперь в Донецке «гуманитаркой» заведует. Ну, теперь я полностью спокоен за наш импровизированный госпиталь! Распоряжайтесь, берите на себя все организационные и хозяйственные хлопоты. А мне еще нужно в штаб заскочить.

– Так и сделаю.

– Кстати, Сергей, ты не десантник?

– Когда-то служил в спецназе.

– В таком случае, когда будешь разбивать кирпичи головой, подложи чистое полотенце, чтобы не запачкать бинты! – рассмеялся доктор.

* * *

Красный Оскол был довольно древним, основан в 1599 году, как город-крепость, и теперь – через тьму веков боевое прошлое давало о себе знать. Штаб обороны находился в здании сельсовета. Милиционеры все были с автоматами, на баррикаде у входа дежурил пулеметный расчет. Правоохранители решили сражаться до конца.

Константин Новиков кивнул дежурному сержанту-милиционеру за стеклом, тот открыл электродистанционный замок. По выщербленным крутым ступенькам

Дверь в кабинет начальника была открыта.

– Нам постоянно мешали делать свою работу! Постоянные приказы из главка: то требовали показателей по раскрываемости, то приказывали отпустить и не заводить дела на всяких сельских «мажоров». То еще какие-нибудь тупые приказания! Я в этом городе родился и вырос, сюда же вернулся после армии и после Харьковского Университета внутренних дел. А теперь вот хочу на деле, а не только на словах показать, что милиция – с народом.

Капитан Круглов и есаул Молодчий пили чай. На столе лежал план села, Краснооскольской ГЭС и окрестностей.

– Что ж, если милиция с народом, то «Беркут» не зря проливал кровь на Майдане. Разрешите, товарищ капитан?

– Входи, старший лейтенант. Чаю хочешь?

– Не откажусь. Василий Николаевич, у нас там все готово к приему раненых, Сергей Тайга взялся налаживать оборону госпиталя и решает хозяйственные вопросы. Я уверен, у него это получится лучше, чем у меня.

– Отдохни немного, Костя, пока есть время. И, кстати, о том самом времени… Уже день заканчивается, а нас не обстреливают, не бомбят. Забыли, что ли, или не знают, где мы?

– «Уж полночь близится, а Германа все нет…»[57]

– Что ты говоришь, Костя?

– Да это я так, мысли вслух.

– С другой стороны, разве плохо, что сейчас затишье? – поинтересовался милицейский подполковник.

– Чем сильнее затишье – тем яростнее буря…

В коридоре раздались шаги.

– Разрешите войти? – на пороге кабинета стоял незнакомец с автоматом у бедра. Его разгрузочный жилет топорщился от автоматных магазинов и гранат. В кобуре – тяжелый двадцатизарядный «Стечкин», точнее, бесшумная модификация, АПБ.

– Входите. Кто вы?

– Командир отряда спецназа ДНР, позывной Чечен. Со мной две сотни человек. Все, что осталось… Прибыли сюда на двух армейских «КамАЗах», на одном из них – счетверенная пулеметная установка.

Тонкий нос с горбинкой, аккуратная «боцманская» бородка, настороженный, с прищуром взгляд глубоких карих глаз. На короткостриженой голове – зеленый берет. Что бы он ни делал, ладонь всегда лежала на автомате, – заметил старший лейтенант Новиков.

– Присаживайтесь. Очень хорошо, что вы прибыли, тем более с тяжелым вооружением. Тут у меня появилась одна интересная мысль по поводу обороны…

– Товарищи офицеры, я пойду, пожалуй, в госпиталь, – старший лейтенант Новиков козырнул и вышел из кабинета.

Недалеко от милицейского управления его окликнули:

– Руски и срби браћа заувек!

– О, привет, Радован! Какими судьбами здесь?

– А какая судьба может быть на рату… на войне? Я тут вместе с двадесет… двадцатью срби – моими браћа… братьями, – снайпер Камышовый кот широко улыбался. – Здраво, руски доктор.

Сербский снайпер поправил ремень винтовки – югославская «Zastava» M-76 была надежным и мощным оружием. В кобуре на разгрузочном жилете покоился до срока компактный чешский пистолет-пулемет «Scorpion Vz.61».

– Я побежал к своим, – Радован Младич виновато постучал по циферблату часов на запястье.

Русский военврач и сербский снайпер крепко обнялись.