Лев Яшин. Вратарь моей мечты - Валерий Жмак

– А как же два мяча, пропущенные им от сборной Чили на последнем чемпионате мира? – настаивала журналистка. – Ведь вы тогда были тренером чилийской сборной?

Услышав острый вопрос, журналист ТАСС, некогда написавший негативную оценку действия Льва Яшина в том матче, оживился и ждал ответ на него не менее трепетно, чем репортер из «Сан».

– Да, я был тренером сборной Чили. И поэтому прекрасно видел, что происходило на поле, – совершенно спокойно и уверенно ответил Риера. – Яшин и тогда играл безупречно. А те два мяча, которые он пропустил, не взял бы никакой другой вратарь. Уж поверьте моему немалому опыту.

Ответ тренера с мировым именем заставил журналиста ТАСС опустить руку, а затем и взгляд…

– Издание «Экип», Робер Верню, – представился следующий репортер. Обращаясь к нашему вратарю, он сказал: – Во-первых, мои поздравления, господин Яшин, – вам вчера исполнилось тридцать четыре, но вы поистине в блестящей форме. Скажите, как долго вы собираетесь стоять в воротах? И сразу второй вопрос: почему вы отказываетесь продолжать карьеру в первоклассных клубах Европы, по слухам, за любые деньги?

Лев Иванович взял микрофон.

– Спасибо за поздравления. Да, согласен с вами: тридцать четыре года по вратарским меркам – возраст солидный. Но я чувствую, что могу играть еще лучше. А если это чувство исчезнет, то не стану ждать напоминаний и уйду сам. А насчет клуба… Поймите, «Динамо» – это не просто команда. Это мой дом, мои болельщики… – Он с трудом подбирал слова, чтобы выразить чувства к коллективу, за который играл всю спортивную карьеру. – Это моя семья. И я счастлив играть за эту команду.

Выслушав до конца перевод ответа, ведущий пресс-конференции первым начал аплодировать. Его робкие аплодисменты поддержал весь зал, включая игроков обеих сборных…

Великобритания, Лондон – СССР, Москва

Испания, Мадрид

1963–1964 годы

Трансляцию лондонского матча Валентина смотрела дома с дочками. После финального свистка ее переполняли эмоции – Лев провел на поле всего один тайм, но зато как он его провел! И как ему рукоплескали трибуны! Это был в буквальном смысле фурор. После финального свистка она не смогла усидеть дома и решила навестить Левиных родителей: собрала девчонок, вышла на улицу, поймала такси…

Сидевший впереди водитель пребывал в радостном возбуждении. Где-то на полпути он не выдержал и поинтересовался у пассажирки:

– Вы видели, как наши сегодня обыграли англичан?

– Да, матч видела, – слегка растерялась Валя. – Но ведь играла не сборная СССР, а сборная мира. Да к тому же и счет два – один в пользу англичан.

– Но ведь ворота сборной мира защищал наш Лев Яшин! Наш! – убежденно заявил водитель. – Он не пропустил ни одного мяча и ушел с поля при счете ноль – ноль! Значит, мы победили! Так ведь?..

Валентине было чертовски приятно это слышать от совершенно чужого человека. Она едва сдерживала себя, чтобы не признаться в том, что Яшин – ее супруг.

Не призналась. И, расплатившись с таксистом-болельщиком, счастливая, схватила дочек и побежала к дому Яшиных…

* * *

После пресс-конференции состоялся пышный и торжественный банкет, на котором присутствовали не только известные футболисты и люди, связанные с этой игрой, но и видные деятели политики, искусства. Всё на данном банкете было обставлено по высшему разряду: ослепительно-яркое освещение, идеально сервированные столы, со вкусом подобранное меню, одетый в костюм мажордома человек, объявлявший появление каждого игрока сборной мира.

Что касается самих игроков, то после спартанского режима и строгой предматчевой диеты они чувствовали себя расслабленно и непринужденно – пили и ели все, что предлагалось галантно одетыми официантами.

По окончании банкета, на котором все же приходилось «держать марку и соответствовать», игрокам и тренерскому составу наконец дали возможность отдохнуть. Вылет немногочисленной советской делегации в Москву намечался на следующий день, поэтому вечер был относительно свободным у представителей нашей страны.

Покинув банкетный зал, Яшин усталой походкой направился в свой номер, на ходу расстегивая пиджак. Прикрыв за собой дверь, скинул его, развязал галстук и, сбросив туфли, упал на кровать. Физические и эмоциональные нагрузки, свалившиеся на него в этот непростой день, давали о себе знать.

Однако расслабиться не получилось – едва он задремал, как в дверь постучали.

– Да, – открыл глаза Лев Иванович.

На пороге появился Николай Озеров с бутылкой водки и баночкой черной икры.

– Ну что, триумфатор, отметим? – весело справился он.

– Проходи-проходи…

– Хлеба у тебя, конечно, нет?

Яшин развел руками.

– Откуда?..

Положив привезенные с собой из Москвы гостинцы, Озеров достал из кармана складной туристический нож, выдвинул лезвие для вскрытия консервов и принялся вспарывать крышку жестяной баночки.

– Придется закусывать по-буржуйски – ложками!

Лев Иванович поставил на стол два стакана, откупорил бутылку и разлил водку.

Банка уже была открыта, черные икринки благородно поблескивали в ярком свете горящей люстры.

Озеров выдвинул из ножика другой инструмент – небольшую ложку, которой тут же зачерпнул немного закуски. А Яшин тем временем достал из чемодана похожий универсальный ножик.

– Давай, Николай Николаевич, выпьем за футбол без границ! – предложил он тост.

Озеров с Яшиным подняли стаканы, но едва поднесли их к губам, как послышался требовательный стук в дверь.

Осторожно поставив емкость на стол, вратарь открыл дверь. В коридоре стояли Ференц Пушкаш и рыжеволосый немец Карл-Хайнц Шнеллингер.

– Дорогой друг! – сказал на ломаном русском венгр. – Игроки сборной мира ждут в баре, чтобы выпить за твое здоровье и вчерашний день рождения.

Лев Иванович был обескуражен приглашением. Он растерянно переводил взгляд с Пушкаша на Шнеллингера и не мог вымолвить ни слова. Эти парни, приехавшие на одну игру со всего мира, помнят о его дне рождения и хотят поздравить…

– Ресторано, Яшин. Ресторано! – показал в сторону лестницы Карл-Хайнц.

Вратарь с комментатором переглянулись.

– Иди-иди, Лев, – подбодрил Озеров. – А я у себя в номере подожду.

– Э, нет, это не дело… Джаст э момент! – наконец пришел в себя Лев Иванович и, сообразив, как лучше поступить, повернулся к гостям: – Вот что, друзья… Я приглашаю всех вас выпить у меня в номере! Прямо сейчас.

Пушкаш подтолкнул Шнеллингера к выходу.

– Хорошо, друг, мы скоро вернемся…

* * *

Пушкаш и Шнеллингер спускались по лестнице в бар, что располагался по соседству с холлом и парадным входом в отель.