Хранительница - Лин Петрова

потеряла сознание. Все склонились над девушкой. Она ровно дышала, иногда сжимая губы от боли и сжимая ладони.

Рядом с ней остались дежурить дети и Игнат с Люсей. Остальным нужно было выспаться.

Я со стоном лег на одеяло и закрыл глаза. Прошло некоторое время, прежде чем я понял, что не смогу уснуть. Поднял голову и огляделся. Ребята шумно посапывали возле костра. Люся с Линой уснули сидя, обнявшись. Игнат с Марком мужественно сражались со сном, потирая глаза и зевая. Я встал и подошел к ним:

— Идите спать.

Марк испуганно покачал головой

— Идите уже. Мне все равно не спится. Я разбужу если что.

Когда они улеглись, я осторожно взял девушку на руки и понёс на свое место. Чего сидеть истуканом, сплю я чутко. Ей теперь только время поможет и крепость организма. Я положил руку на девушку, обхватив. Если случится очередной приступ, я смогу удержать. Всю ночь она металась в бреду, разговаривала с кем-то, звала.

«Алька, Семеныч. Мама Ева»…

Говорила, что у нее никого нет, а тут маму какую-то зовет. Бредит же, понимающе молчал я, крепко держа в своих объятиях

«Ромка, не трогай меня, ты горячий», по телу прошла небольшая судорога. «И я тебя люблю. Не уходи. Да не уходи, пожалуйста», умоляюще она шептала.

Я скрипнул зубами. Ромку любит. Где-то в глубине души шевельнулось недовольство и какое-то давно забытое чувство ревности. Я прижал её к себе покрепче.

«Кирилл, ты урод. Ненавижу тебя. Суёшь свой…..», а дальше был такой текст, от которого даже я немного покраснел.

Наутро я проснулся, чувствуя взгляд. Рядом сидел Марк, разглядывая то Риту, то меня. От Риты все еще шел жар.

— Нужно довезти её до воды.

Мальчик спокойно смотрел нам меня.

— Она всегда в воде плескалась, говорила вода и лечит и все болезни забирает.

Мальчик то соображает, хмыкнул я. Ведь действительно, при каждом удобном случае, Рита мчалась к воде.

Собирались недолго. Всем хотелось убраться с этого места.

Я сел на шавала, Тельнан передал мне на руки девушку. Её животные бежали рядом, время от времени забегая вперед и заглядывая на Риту. Дети сели к ребятам, тоже время от времени оглядываясь.

Надо же. Не часто встретишь такую преданность. Преданность от животных, тем более от таких опасных и диких. То, что мы увидели за этот познавательный поход, никто из ребят не забудет, и будут рассказывать своим детям. Как иноземка просидела несколько часов, зажимая артерию, спасая самое опасное животное Ваарии и при этом ревела навзрыд, словно близкий кто-то погибает.

Увидеть этих животных в бою — это вообще мечта каждого бойца. Не каждый может похвастать, что сражались рядом с кабаром и левиром. Ведь действительно опасные. В мгновение ока левир разрывал врага на части. Кабару было необходимо два таких мгновения, чтобы разделаться с неприятелем.

А уж как Рита женихов отшивала, наверно в легенды сложатся и будут передаваться из уст в уста.

И как эта отчаянная девушка не побоялась взять на себя ответственность за детей. Из наших то редко кто соглашается, а уж сразу за двоих, про это я вообще никогда не слышал.

Я покачал головой, перехватывая девушку поудобнее. Маленькая смелая иноземка. С красивым лицом, голубыми как небо глазами, длинными прекрасными волосами, фигурой как статуэтка нашей Хранительницы, гладкой белой кожей к которой хочется прижаться и вдыхать её неповторимый запах. Ух ты. Куда меня занесло.

Ольгерд сообщил, что неподалёку виднеется озеро.

Ребята после боя и последующих событий, прониклись к девушке уважением и переживали за её судьбу.

Я спешился, передав Риту Тельнану. Вопрос о том, кто понесет её в воду, не стоял. Игнат со своей деревяшкой в воду не сунется. Люся с детьми не удержит. Я подошёл к берегу, шаг за шагом заходя всё глубже в воду. Ко мне подошла Люсетта. Она расплела её волосы, рукой положив их на воду и тихонько отошла. Я осторожно положил девушку в воду, придерживая одной рукой за спину. Прошло немало времени, прежде чем её тело расслабилось, черты лица стали спокойными, кожа стала прохладной на ощупь.

Марк разделся по пояс и придерживал Риту с другой стороны. Когда он повернулся к своей сестре, я увидел на его спине шрамы. Я сжал зубы, это где это он успел такие отметки заработать, интересно? Папашка что ли постарался? Это какой скотиной нужно быть, чтобы ребенка так лупасить.

Марк повернулся ко мне и наверно догадался, что я увидел его спину. Спокойно и твердо встретил мой взгляд. Я даже улыбнулся, пацан то с характером. Нужно к нему присмотреться, может и в отряд к себе возьму. С таким характером только бойцом ему быть.

***

Едва я произнесла слова, шедшие от души, тело разорвало дикой болью. От которой не убежать, не спрятаться. Она была везде, заставляя кричать и хрипеть, пока не сорвала голос. Тело, будто чужое, то сжималось, то выкручивалось словно пружина. Почувствовав руки на теле, закричала. Кожа горела, а руки причиняли неимоверную боль, как от соприкосновения с калёным железом.

Господи, дайте хоть минуту передышки, иначе не выдержу.

Тело начало расслабляться, и я облегченно выдохнула, наслаждаясь благословенным покоем. Минута или секунда? Время растянулось в бесконечность и мозг снова взорвался, получая от всего тела сигналы о боли. Снова каждая клеточка выла, мышцы каменели, сухожилия выкручивались. Я поняла, что не выдержу. Не способно мое, физически не подготовленное тело, утомленное стрессом последних дней, выдержать эту многотонную нагрузку.

Сердце совершило свой последний удар и остановилось, а еще живой мозг продолжал думать и надеяться, что это не конец, пока сознание не начало меркнуть, погружаясь во тьму.

Снова благословенный покой и искрящийся свет. Разум отдыхал, думать не хотелось. Хотелось насладиться этим покоем, когда ничего не болит и ничего не тревожит.

— Это ещё что такое?

Я обернулась. Красивая женщина стояла, разглядывая меня прищуренным взглядом. Сегодня она была в золотистом платье. Оно ласково облегало её фигуру, выгодно подчеркивая изгибы. И чего она злится, интересно? Я равнодушно смотрела на неё.

— Милая, не зачастила ты сюда? Я, конечно, говорила, что мы ещё встретимся, но тебе ещё рановато.

Она отвела взгляд в сторону, словно всматриваясь куда-то. Хмыкнула.

— Ага. Вот в чем дело. Сейчас исправим — подняла правую руку и громко щелкнула пальцами — Тебе пора.

Как это пора? Ничего подобного. Я совершенно никуда не спешу. Мне здесь хорошо- ничего не болит. Никуда я не пойду, выдумала тоже, понимаешь, думала я, отодвигаясь