Петля - Сергей Александрович Арьков

одеждой держался на воде, как поплавок, и не доставлял дополнительных проблем.

Преодолев метров пятьдесят, Андрей услышал человеческие голоса. Он тут же прекратил движение, нащупал небольшой выступ на бетонной стене, и ухватился за него пальцами. Так ему удалось какое-то время оставаться в неподвижности, не производя шума. Заметить его могли едва ли, поскольку поблизости не было источников света. Во всяком случае, на это хотелось надеяться.

Вскоре услышанные им люди появились на берегу. Андрей сразу понял, что это все та же компания. Судя по их возбужденным голосам, людоеды обнаружили на лестнице тела своих убитых соплеменников. И теперь они спешили в логово, чтобы предупредить остальных и, вероятно, организовать полномасштабную облаву.

Без труда они спустили на воду свой огромный плот, погрузились в него, разобрали весла, и быстро поплыли вдоль цепочки бакенов. Андрей продолжал сохранять неподвижность, что давалось ему нелегко. От холода его начала бить дрожь, и он вынужден был крепко стиснуть зубы, чтобы не привлечь внимание людоедов их громким лязгом.

Впрочем, люди на плоту едва ли могли расслышать его. Они были всецело увлечены обсуждением произошедшего инцидента, строили гипотезы, выдвигали версии. Андрей невольно прислушался к их разговорам. Дикари, в массе своей, склонялись к тому, что убийство их соплеменников является делом рук некой враждебной группировки с нижних уровней. Это объяснение было доминирующим, и оно порождало естественное желание изловить обидчиков и воздать им по заслугам. Один особо яростный тип, настоящий патриот людоедского клана, предлагал немедленно устроить масштабный рейд на нижние этажи и зачистить там все живое. Его коллеги высказывались более сдержанно. Но все, так или иначе, сходились на необходимости жестокого возмездия.

Плот проследовал вдоль цепочки бакенов и скрылся из виду. Вслед за этим стихли голоса его пассажиров. Андрей остался один. Он осторожно разжал пальцы на бетонном выступе и опустился в воду.

За время, проведенное в состоянии полной неподвижности, у него окоченело все тело. Андрей хотел поплыть обратно, к знакомому берегу, но быстро понял, что это плохая идея. Племя могло вернуться в любой момент. Едва ли людоеды будут долго собираться на охоту. Сейчас похватают оружие, возьмут дополнительный контингент, рассядутся в плоты, и вновь окажутся здесь. И в этот момент лучше бы находиться в воде, а не на берегу, где его могут заметить.

В итоге Андрей остался на месте. Он опасался плыть вперед из страха, что там ему не попадется столь же удобный выступ, за который он сможет ухватиться. Оставалось только ждать. Ждать и терпеть. Ему уже довелось терпеть голод, жажду, боль разной степени интенсивности. Почему бы не пополнить коллекцию еще и холодом?

Время шло, но ничего не происходило. Минута утекала за минутой, а гибельный холод все глубже проникал в его тело. В какой-то момент Андрей осознал, что если он срочно не прервет водные процедуры, то останется в этом озере навечно. Требовалось как можно скорее выбираться на сушу и искать укрытие. Разумеется, это было рискованно. Вот-вот начнется людоедская облава, а Андрей был наслышан о том, как тщательно они подходят к этому делу, и как мало шансов у дичи отсидеться в укромном месте. Но лучше рискнуть, чем гарантированно замерзнуть насмерть.

Он уже приготовился плыть к берегу, когда из темноты вновь донеслись человеческие голоса. Андрей замер, вцепившись в выступ на стене. Голоса приближались. Он расслышал громкий плеск воды под веслами, а затем увидел плот. Первый. За ним следовал второй. А за вторым третий. И все три плота были забиты людьми. Андрей не смог сосчитать их, но и без того было ясно, что численность Племени велика. Людоедское сообщество включало в себя гораздо больше членов, чем он полагал.

Помимо мужских голосов были слышны и женские, что не особо удивило Андрея. Было бы глупо думать, что людоедское Племя, на манер монашеского ордена, состояло из сплошных мужиков. Да и не гендерный состав общины волновал его. Куда больше заботил иной вопрос: как много людоедов осталось на хозяйстве? Разумеется, они отправились на охоту не всем составом – это было бы бессмысленно и глупо. А глупость являлась непозволительной роскошью в лабиринте. И все же Андрей надеялся на то, что большая часть людоедов покинула свое логово. Это был шанс. Слабый и сомнительный, но шанс. Уничтожить эту банду он мог только по частям, и было глупо не воспользоваться представившейся возможностью.

Плоты, тем временем, уже причалили к берегу. Людоеды, высадившись, втащили их на бетонные плиты. Со своей позиции Андрей видел только мелькающие черные силуэты и слышал доносящиеся голоса. В тех сквозила откровенная радость. Никто особо не скорбел по убитой им троице, а вот предстоящее сафари вызывало неподдельное воодушевление. Весело обсуждая грядущую охоту, дикари скрылись в коридоре. Голоса их вскоре смолкли, и на лабиринт вновь снизошла привычная безжизненная тишина.

Как только людоеды скрылись в лабиринте, Андрей отлепился от стены и медленно поплыл в сторону их предполагаемого логова. К тому времени набитый одеждой мешок напитался водой, и превратился из поплавка в якорь, тянущий ко дну. Некоторое время Андрей боролся с искушением бросить его, а затем, изловчившись, надел рюкзак на спину. Тот сразу же потянул на глубину, но Андрей резким движением рук вновь поднял тело на поверхность. Плыть с грузом стало заметно труднее, зато у него полностью освободилась одна рука. Второй приходилось удерживать копье.

Начав двигаться, Андрей немного согрелся, хотя холодная вода по-прежнему продолжала жадно высасывать из него жизнь вместе с остатками тепла. Он не позволял себе спешить, что неизбежно привело бы к созданию шума, и упорно плыл с одной, довольно медленной, скоростью. Временами он делал короткие остановки и прислушивался.

Цепочка бакенов, протянувшаяся по центру водоема, служила ему путеводной нитью. Андрей пытался представить себе, что он обнаружит, когда доберется до цели, и всякий раз воображение подбрасывало ему одну ужасающую картину за другой. В конце концов, ему уже доводилось бывать в обители каннибалов. Здесь все будет точно так же, только в неизмеримо большем масштабе. Не кучи костей, но горы. Не десятки, но сотни черепов. Были времена, когда подобное могло его шокировать. Когда-то очень давно. Примерно месяц назад.

Вскоре он начал уставать. Намокший рюкзак с одеждой все больше тяжелел и настойчиво тянул на дно. Копье все больше мешало. Измученные конечности двигались все неохотнее.

Андрей, как мог, крепился, выжимая из себя последние остатки сил. Безумно раздражала неизвестность. Он понятия не имел, как далеко до противоположного берега. Все, что он видел, это цепочку электрических лампочек на фоне сплошной черноты.