Стражи Перекрестка - Александр Маслов

– А может лучше не на голове? – с опасением спросил Васюкин. – Не надо бы на голове.

– Здесь два варианта, – вступился Тришка, – или на голове, или на лобковой части. Выбирайте.

Заместитель мэра тяжко вздохнул и наклонился, подставляя блестящую лысину солнцу и неумолимой воле Шанен Горга. Магистр щедро наложил на нее мазь и растер от затылка до лба. Почти сразу маслянистый слой зелья начал таять, а на его месте пробиваться волоски. Не прошло и минуты, как голова Игоря Владимир овича стала кудрявой, точно борода макабца. Толпа восхищенно загудела.

– Так можно торговать таким без документов? – спросил дейф у Васюкова, обалдело ощупывавшего черепушку, покрывавшуюся на глазах веселенькой порослью.

– Да! Как удивительно! Таким можно! – согласился заместитель мэра.

Сразу иноземных торговцев осадили сотни покупателей. Кто-то приобретал редкие товары с переплатой за рубли, кто-то бежал к цыганам, менявшим по соседству рубли на чилдрики.

Оставив макабцев воевать с длинными очередями, Хельтавар и гог направились вниз по проспекту Калинина. Съели в пути по пирожку, угостились минералкой и к началу первого подошли к зданию УВД на КМВ. В этот раз дежурные встретили их дружелюбно. Сержант с автоматом у дверей приветствовал с таким рвением, что с головы едва не слетела фуражка. Офицер за пультом мигом связался с Хрипуновым, и сразу их повели по лестнице на второй этаж.

– А, Василий Михайлович! – воскликнул Тришка, потрясая тяжелую ладонь начальника Управления.

– Добрый, добрый день! – подполковник раскланялся, держась особо вежливо с Шанен Горгом.

– Как жилось? – поинтересовался дейф, расстегивая пуговицы пиджака. – Недруги не одолевают?

– В городе суматоха, такое творится, что пока не до моей персоны, – Василий Михайлович вернулся к своему столу, зашуршал сводками и махнул рукой. – В общем, творится. Наше счастье, что телефоны не работают и никакой связи, кроме внутренней. Иначе бы нас замучили, убили бы своими звонками.

– Да, телефоны не работают, – магистр кивнул, приподняв очки, покосился на гога.

– Не работают, проклятые, – согласился Тришка. – Что-то все номера перепутались. Звонишь в больницу – попадаешь в Рома-пиццу. Вчера хотели заказать билеты в кино, позвонили, а на проводе прачечная. И везде такой вот бардак.

– Да бог с ними, телефонами. Хлопот меньше. Ни Ставрополь, ни Москва нам позвонить не может. Мы теперь, как в отдельном государстве, – продолжил подполковник.

– Правильно-правильно, – подхватил его мысль Тришка. – Москва теперь нам не указ. Мы сами по себе. У нас своя страна – у них своя. И ты тут самый главный милиционер. Даже более того… – он со значением потряс пальчиком. – Ты – супермент.

– Все так, если бы ни это вот, – как бы в ответ ему Хрипунов снова зашелестел ворохом сводок и положил руку на стопку бумаг от заявителей.

– А вы проще на это вот смотрите, – посоветовал Хельтавар. – На что народ жалуется? Что дракоши появились или сероводородом припахивает? Ночью по улицам разгуливают страшноватые субъекты? Беспокоят еще какие-то чудеса? Все это мелочи.

– Жалкие мелочи в сравнении с мировой революцией! – вставил гог.

– Не обращайте внимания на жалобы. В стопочку их и в огонь, – магистр кивнул на бумаги, разбросанные на столе.

– А ябед гоните! – снова влез Тришка. – В шею ябед отсюда! У нас серьезная контора, а не клуб свободных ушей.

– И об этих книгах забудьте, – дейф вытянул палец к полке, на которой покоились толстенькие томики с кодексами, указами и различными нормативно-правовыми актами. – Скоро выйдут новые законы, по которым вам будет работать удобнее. А пока советуйтесь с головой.

– Господин магистр, – полковник оперся о столешницу и подался к дейфу. – А эта непроницаемая завеса вокруг города… Она надолго?

– Навсегда.

– И через нее никто не сможет проникнуть? – с надеждой спросил Хрипунов.

– Нет, кроме лиц имеющих мое позволение или знающих о расположении межмировых порталов. С порталами мы скоро разберемся: частью заблокируем, частью возьмем под свой контроль. А образовавшаяся граница необходима – она защищает наш мир, и будет постепенно расширяться, охватывать новые территории. Что еще беспокоит?

– Еще… – начальник Управления дернул плечами и полез в карман за платком, что бы обтереть вспотевшую шею. Сказать так сразу, что его беспокоило еще, он не мог, поскольку беспокоило все, начиная от странного вкуса воды в графине, кончая сумасшедшим переменам, происходящим в городе и в самом Управлении.

– Вообще, по всем вопросам, вызывающим беспокойство, в мое отсутствие советуйтесь с головой, – сказал дейф, видя какие затруднения вызвал его невинный вопрос.

– Так я советуюсь. Только ей, родной, и руководствуюсь, – Василий Михайлович слегка постучал себя пальцем по темечку.

– Магистр имел ввиду голову Маркинштейна, – пояснил Тришка. – С ней нужно советоваться. Так сказать, голова моего врага – лучший друг. Хи-хи-хи! – он залился смехом, вдруг спохватившись спросил: – А где она, кстати? Где наш драгоценный подарок?

– В холодильнике. Убрал, чтобы не завонялась. И от посторонних глаз, – подполковник помрачнел, говорить, даже вспоминать о части тела Маркинштейна ему не хотелось. Не избавился он от верхней части Якова Ивановича лишь потому, что знал: рано или поздно о ней спросят.

– Сюда несите, – властно сказал Шанен Горг. – Мы вас научим правильно обходиться с ней. А в холодильник головушку прятать не надо. Не бойтесь, она не испортится – гарантирую. Теперь это – лишь симпатичный сувенир, наделенный волшебными свойствами. Повесьте ее сюда, – дейф похлопал по простенку, с которого заботливо и мудро улыбался портрет Президента.

– Правильно. Здесь ей место, – Тришка придвинул к простенку стул, быстро вскочил на него и сдернул рамку. – Сюда, башку! Давайте! – поторопил он милиционера, сам подбежал к открытому окну и швырнул лик главы государства на улицу.

Поступок гога Василию Михайловичу не понравился. Он подумал, что очень нехорошо будет, если кто-то из прохожих или сотрудников Управления заметит, как портрет Президента вылетел из его окна, словно надоевший хлам. Подумал, помрачнел, однако своими соображениями с гостями не поделился и с кряхтением вытащил из холодильника подарочную коробку. Тришка при этом будто прочитал его мысли и сказал:

– Не дрейфь, Михалыч. Физиономия Президента теперь ни к чему. Есть в нашем мире рожицы поважнее. Вот моя, например, – он опять вскочил на стул, гордо вскинул подбородок и, подняв руку, провозгласил: – Вперед к светлой жизни, товарищи! К новым свершениям! Даешь стране угля! Мужикам – футбол, бабам – колготки! Пиво и шампунь бесплатно!

Измученный слух Хрипунова зацепился только за последний лозунг, и милиционер спросил, осторожно опуская коробку на край стола:

– А правда, что теперь пиво будет литься из водопроводных труб?