Девочка на шару - Татьяна Луганцева

– Еще чего! Я не способна так поступить, – ответила Яна.

– Зачем ты только приехала… – задумчиво проговорила Николетта.

– В смысле? По-моему, я никому ничего плохого не сделала.

– Кроме меня. Так у меня оставалась надежда обратить на себя внимание Ивана… Всю жизнь о таком мужчине мечтала! – обиженно поджала бледные губы Николетта.

– Я ничего не делала, чтобы заинтересовать Ивана своей особой, – ответила Яна.

– Рассказывай кому-нибудь! Я же видела, что между вами сразу что-то произошло, даже во взглядах. Потом эти ваши прогулки… уединения под землей… и так далее…

– У меня ничего с ним не было, – повторила Яна.

– Иван впервые за долгое время оторвался от своих раскопок и вообще обратил внимание на женщину, – задумчиво проговорила Николетта. – И почему это должна была быть ты?

– А что ты против меня имеешь? – спросила Яна, допивая кофе. – Ведь я не такая уж плохая. Видишь, не тронула твоих приемных родителей.

– Ладно, мир, – согласилась Николетта. – Потому что, если честно, мне всегда казалось, что Ивана я совершенно не интересую. А сейчас его и ты не заинтересуешь, – усмехнулась она, выпуская дым причудливыми колечками.

– Почему?

– Ха! Пока ты отдыхала, он просто завелся! Его так впечатлила ваша находка… Уж не знаю, что вы там, в земле, делали.

– Ничего не делали! Спасали свою жизнь!

– Вот-вот. Он кричал, что открытие той хорошо сохранившейся части города вызовет огромный резонанс в археологических кругах, то есть станет настоящей сенсацией. К какой-то портретной мозаике он уже водил целую экскурсию из желающих. Работает как заведенный. Почти всю технику переместили туда, Иван хочет начать раскопки в том месте и прямо над тем домом.

– Он настоящий трудоголик, – подтвердила Яна.

Мирную беседу женщин нарушил громкий, резкий, хлопающий звук. Яне показалось даже, что ночное небо за окном на мгновение осветилось красноватым светом. Вся посуда на кухне зазвенела, а люстра начала угрожающе раскачиваться. Николетта ошарашенно посмотрела на Яну, роняя пепел на стол.

– Что это?!

– Может быть, гроза или землетрясение? – предположила Яна, пожимая плечами. Похоже, что она потратила весь запас своих нервных клеток за недавнее приключение, едва не стоившее ей жизни.

– Яна, это настоящий взрыв! Я знаю! Я уже слышала такие взрывы при работах в горах! – воскликнула Николетта.

– Кому надо заниматься этим ночью? – удивилась Яна.

– Надо разбудить Ивана! – приняла решение Николетта и помчалась в гостевое крыло. Яна поспешила за ней.

Ивана им будить не пришлось – он уже спешил им навстречу с растрепанными черными волосами и лицом человека, хороший и долгожданный сон которого только что прервали.

– Вы тоже слышали? – обратился он к женщинам.

– Это точно был взрыв! – уверяла Николетта, а Яна только пожала плечами, она не была экспертом по взрывным работам.

Иван с горящими глазами выскочил на улицу и, спотыкаясь о колдобины дороги, побежал, огибая дом с правой стороны. Здесь в воздухе висела стена пыли.

– Черт! Кто-то взорвал вход в обнаруженный нами проход!

– Может быть, он сам завалился? Произошел обвал? – спросила Николетта, пытаясь заглянуть поверх его широкого плеча.

– Был взрыв! – четко произнес Иван и, резко развернувшись, пошел обратно в дом. – Я иду вызывать полицию.

– Может, дождемся утра? – спросила Николетта.

– Там бесценные для истории сокровища, а кто-то занимается вредительством и вандализмом! – закричал Иван, и Яна поняла, что его не остановить.

– У нас с Николеттой на момент взрыва алиби, мы обе занимались своими вредными привычками, – сказала Яна, – поэтому я пойду к себе, не хочу видеть злое, не выспавшееся лицо полицейского.

– Может, ты устроила взрыв с помощью дистанционного управления? – ехидно спросила Николетта, и Яна явственно прочла на ее блеклом лице неприязнь. Никакие посиделки вдвоем не могли истребить в ее донорском сердце ревность.

– Эксперты подскажут, что я устроила, – зевнула Яна. – В таком случае и ты могла быть участницей взрыва. Я имею в виду дистанционно.

– Эрос очень расстроится, – проговорил Иван, растягивая слова и ощущая, будто грязь снова ложится на его недавно помытую кожу ровным, тонким слоем.

– Почему? – спросила Яна.

– Ты не поверишь, но деятельный старик тоже спускался в то помещение, откуда мы вышли, видел сохранившийся портрет гладиатора и тоже, как и я, был потрясен нашим открытием. Там все сохранилось в первозданном виде, словно своеобразная посылка нам от наших предков. И вот теперь непонятный взрыв… Он мог нанести непоправимый урон предметам старины.

– Я с утра сама зайду к нему и сообщу печальную новость, – пообещала Яна. – Тем более что он мой гость и живет в моем доме, а я еще никак не могу выказать ему свое уважение.

Яна задерживаться не стала и пошла к себе, оставив на улице одиноко стоящих Ивана и Николетту и искренне надеясь, что, когда дымовая завеса рассеется, Ивану хватит ума не лезть в подвал, чтобы проверить степень ущерба его археологического сокровища.

Ей удалось еще недолго заснуть, а проснулась она с первыми лучами солнца. С минуту Яна лежала, разглядывая блестящие в лучах солнца пылинки.

«Комнату вообще никто не убирает, – подумала хозяйка замка, превращаясь в брюзгу. – Интересно, а моим гостям, которые платят деньги за жилье, кто-то меняет белье, убирает комнату? Может, с постигшим ее горем Барбара забыла обо всем на свете? Тогда надо будет сегодня что-то предпринять, нанять каких-нибудь людей из города за дополнительную плату. Тут из-за строительной пыли убираться надо каждые два часа, если по-хорошему».

Яна бодро встала, приняла душ и, надев ярко-желтый сарафан, пошла пожелать доброго утра и заодно пообщаться с приятным ей человеком – Эросом Сереголо.

Где разместили старика, она знала, поэтому смело постучала в его дверь.

– Эрос, это Яна. Я могу войти? Вы уже проснулись? Теперь настала моя очередь развлекать вас и проявлять чудеса гостеприимства.

Ей никто не ответил, и Яна подумала, не рановато ли она ломится в дверь старого человека и мешает ему отдыхать. Но дело было уже все равно сделано, и Яна, еще немного постучав, вдруг обнаружила, что дверь не заперта. Она легко открылась, и Яна заглянула в комнату.

– Эрос! Можно? Я такая назойливая… Я не помешаю?

Комната Эроса, как, впрочем, и все остальные комнаты для постояльцев, выглядела очень мило. Небольшая, но мебель – вместительный шкаф для одежды, полутораспальная кровать, тумбочка, два кресла и столик – расставлена так, что пространство не казалось загроможденным. Уюта добавляли светлые занавески и свежие цветы в круглой вазе.