Сектор обстрела - Василий Орехов

Итак, первый ход отнюдь не потребовал от меня глубоких аналитических размышлений. Зато папаша Динки, наткнувшись своими «ножницами» на мой «камень», несколько удивился. Совсем чуть-чуть удивился, но это было заметно невооруженным глазом. Он отказывался верить, что я тупица — и значит, камень в первом туре был выброшен мною совсем не случайно. Информация к размышлению.

— Еще раз, — сосредоточенно сказал я.

Он пристально посмотрел на меня, и в глубине его глаз, кажется, забрезжило смутное понимание того, что я пытаюсь ему сказать этой демонстрацией.

Во второй раз я завернул в «бумагу» его «камень». Теперь папаша, наученный первым проигрышем, рассчитал свои действия не на два, а на три хода вперед. Вот только я рассчитал их на четыре. Еще одна банальная комбинация, еще один пример предсказуемого поведения соперника, которое я как мастер игры сумел просчитать без особого труда: наткнувшись на глубокий расчет соперника, умный, но неопытный игрок просто добавляет к своему расчету ровно одно действие, поскольку и это для него с непривычки уже сложновато, а в двух лишних ходах вообще немудрено запутаться.

Он долго прикидывал что-то в уме, прежде чем выйти на третий раунд. Ну-ка, сумею ли я предугадать его действия снова? Правильно ли вычислю, на какое число предполагаемых ходов он осмелится в этот раз?…

В третьем раунде его «ножницы» снова затупились о мой «камень».

— Еще раз? — поинтересовался я, тряся кулаком в воздухе. — Для усвоения материала?

— Хватит, — задумчиво проговорил он. — Кажется, я понял…

— Вот именно, — сказал я, опуская руку. — Меченый знает о нас все, он знает, где и как нас ловить, какую западню нам устроить. Но мы способны все время опережать его на ход. Мы умеем мыслить нестандартно. На всякие его «ножницы» мы в силах найти подходящий «камень», если будем соображать быстро, точно и не по шаблону. А главное — у нас есть дополнительный сильный фактор, способный еще больше укрепить наши позиции.

— Мы, — сказал Патогеныч-два.

— Точно, — отозвался я. — Вы, ребята из другой реальности, и ваше оружие, которому нет аналогов в нашей. А точнее — Аленушка, Витек и Хабанера.

— Так, — сосредоточенно проговорил Стрелок. — Идея ясна. Работаем, ребята!

Как ни странно, но до Радара мы добрались без особых приключений. К тому времени, как мы спустились с холма, монолитовцы профессора Лебедева уже растворились на просторах Зоны. Звери-мутанты нас тоже больше не тревожили — возможно, Меченый получил хороший удар и не мог быстро восстановить потерянную в сражении биомассу, а может быть, у него появились более важные дела, чем травить нас слепыми собаками и кабанами — скажем, его отвлекали от нашего отряда другие Хозяева. Как бы там ни было, мы благополучно покинули Рыжий лес и оказались на краю огромной территории, выжженной излучением Радара. Стрелок проверил окрестности датчиками — Радар исправно работал, генерируя психотронное поле. Пройти здесь возможности у нас не было.

— Ну, дальше что? — риторически вопросил Патогеныч в пространство. — Эй, Лебедев! Ты где? Как нам попасть к ЧАЭС?

— Есть один способ, — проговорил Борода. — Не очень хороший. Но по-моему, по-другому не получится.

— Зря ты, — поморщился Патогеныч-два. — Не стоит.

— А другой выход у нас есть? — поинтересовался его коллега.

Патогеныч-два промолчал. Другого выхода у нас, по-видимому, не было.

— Стрелок, — сказал Борода, — ты ведь однажды уже отключал Радар?

Они с земляком тоже начали называть папашу Стрелком, потому что сразу запутались в Меченых, как только на сцену вышел второй.

— Отключал, — кивнул Стрелок. — Только ты ведь понимаешь, что с тех пор они сменили всю систему охраны — именно потому, что предыдущая оказалась преодолимой.

— Да мне накласть на систему охраны! — заявил Борода-два. — Принцип и порядок отключения излучателя помнишь? Это уж они поменять никак не могли, там до сих пор еще советские технологии.

— Помню, конечно, — ответил папаша.

Борода достал из кармашка бронежилета маленький блокнот:

— Рисуй.

Когда папаша зарисовал все электрические контуры, которые следовало разомкнуть, а также их приблизительное расположение и внешний вид, Борода направился с блокнотом к Витьку и продемонстрировал ему рисунки. Затем указал на гигантскую антенну Радара.

— Что ты задумал? — поинтересовался я.

— Изломы и химеры с трудом поддаются зомбирующему воздействию, — пояснил Борода. — Ими практически невозможно управлять. То, что они выполняют наши команды, — это результат не ментального контроля, а того, что мы с Патогенычем растили их с младенческого возраста. Это не рабское подчинение, а глубокая преданность. Следовательно, ментальные излучения на них не действуют. Следовательно, есть шанс, что они без проблем сумеют преодолеть зону покрытия Радара, вломиться в его технические помещения и отключить эту штуку.

— А если не сумеют? — спросил Патогеныч-один.

— Тогда мы проиграли.

Получив задание, боевые монстры разом бросились его выполнять. Опасную территорию Борода приказал им миновать как можно быстрее. Ступив на черную выжженную траву, Хабанера и Витек мгновенно ускорились настолько, что размазались в полупрозрачные туманные полосы, и лишь дорожки вздымающегося пепла четко указывали трассу их движения. Аленушка вначале последовала их примеру, но внезапно остановилась на полдороге, неуверенно оглянулась на нас, поднесла руки к лицу. Из носа у нее заструилась темная кровь.

— Назад, Аленушка! — заорал Борода. — Назад!

Она то ли не расслышала, то ли не пожелала подчиниться. Снова развернувшись к Радару, она припустила во весь дух и вскоре тоже исчезла из виду.

— И что теперь? — спросил Патогеныч-один.

— Теперь будем ждать, — откликнулся его близнец.

Ждать пришлось около получаса. Динка нервно разгуливала вдоль границы выжженного пространства, пока я не попросил ее угомониться. Мы с папашей еще на холме начали разрабатывать стратегические планы, как бы отправить ее хотя бы в бар «Сталкер», пока мы будем мочить Меченого, но она отказалась наотрез. А когда папаша заикнулся, что запрещает ей идти с нами, вообще уперлась рогом. Ну да, припоминаю: первое, что я попытался сделать, когда мы с Динкой сошлись — это, разумеется, запретить ей работать в стриптизе. Но у моей подруги железный характер. Если она считает, что должно быть так, так и вот так, все будет именно так, так и вот так, не извольте сомневаться. И уж тем более если кто-то попытается надавить на нее, даже любимый мужчина, она приложит все усилия, чтобы поступить поперек — просто из принципа.

Борода- два, время от времени поглядывавший на датчики, внезапно встрепенулся.

— Есть контакт! — объявил он. — Излучение Радара ослабевает!