По требованию, или Люкс для новобрачных - Джастин Элиот

Чейз швырнул в него пресс-папье, едва не угодив в голову. Мы с Ллойдом выбежали из кабинета и скорее в бар. Мимо кожаных банкеток, стойки с мраморным верхом и стильных рождественских украшений гуру коктейлей тащил меня на склад. Там мы уселись на пол, прижавшись к башне ящиков с винными бутылками. Ллойд обнимал меня, а я рыдала у него на плече.

Когда рукав Ллойда промок насквозь, а мои слезные каналы превратились в пустыню Сахару, я повернула к нему опухшее лицо.

– В чем дело?

Ллойд поцеловал меня в кончик носа.

– Чейз здесь не задержится.

– Почему?

– Он в долгах как в шелках, а кредиторов таких и врагу не пожелаешь. Сперва Чейз растратил свои деньги, потом запустил лапу в выручку отеля.

– Что? Откуда ты все это знаешь?

– Понадобились деньги, и я стал подрабатывать в казино. Точнее, в нелегальном заведении, в частном игорном клубе за парком. Так вот, Чейз – член того клуба.

– Клуба над пип-шоу?

Ллойд удивленно вытаращил глаза, но я не собиралась посвящать его в тайны своего сталкерского прошлого.

– Да, верно. В последнее время Чейзу не везет. Долги растут как снежный ком, а владельцы казино требуют их вернуть. Акционеры отеля не в курсе происходящего, точнее, пока не в курсе.

– Черт, как же Чейз… Как же он расплатится? А если не сумеет?

Ллойд изобразил перерезанное горло.

– Есть подозрение, что Чейз забронировал авиабилет в далекую-далекую страну.

– Ничего себе!

Мы сидели в мрачной тишине, игнорируя жалобные вопли второго бармена, умолявшего помочь.

– Мне нужна сигарета.

– Ты же не куришь.

– Не курю, и все равно пошли отсюда. Пошли на улицу.

За кухнями, в тени многоэтажной громады отеля «Люкс-Нуар», притаился маленький дворик. В нем стоят мусорные баки и контейнеры с бельем, а за калиткой садик с каменным фонтаном в центре.

Мы вышли в садик и сели на постамент фонтана. Ллойд протянул мне сигарету, но по-настоящему мне курить не хотелось. Ллойд закурил сам, глубоко затянулся и выдохнул дрожащий сизый столб внутреннего напряжения.

– Скверная привычка, – буркнула я.

– Не спорю, – парировал Ллойд, стряхивая пепел на холодную землю. – Тебя не уволят, – задумчиво добавил он. – Почти уверен, что новый управляющий оставит тебя в должности.

– Просто в голове не укладывается. Чейз! Я думала, дело в извращенном сексе, в тайной интимной связи. А тут совсем другое.

– Очень в твоем духе, – с жалостью проговорил Ллойд. – Сексуальная маньячка Софи!

– Любовник-искуситель Ллойд.

Белым и пушистым его точно не назовешь!

– Мы два сапога пара, согласна?

– Ой, только снова не начинай!

– Я уже начал. Мы вместе начали. Теперь не могу остановиться.

Я закрыла глаза и, вдохнув дым, поморщилась: в горле сильно запершило. Миллионы людей считают смолу и никотин источниками силы и спокойствия.

– Что значит, не можешь остановиться? Вот скажу «стоп» – и придется.

– Зачем? Зачем говорить «стоп»? Чего ты боишься?

– Боюсь? Я супружеских халатов боюсь. Махровые, толстые, они меня пугают.

Ллойд хихикнул и глубоко затянулся. Волосы растрепаны, вид сексуальный и опасный. Я почувствовала, как от меня ускользает победа.

– Я их тоже побаиваюсь. Обещаю, у нас таких халатов никогда не будет.

– Хорошо… Но вдруг ты захочешь посмотреть «Лучший матч дня», пока я делаю маникюр и листаю журнал «Отдохни».

– Не-а, если честно, я не очень люблю футбол. Слишком много эмоций на него уходит. А если засеку тебя с «Отдохни», сразу отшлепаю.

Я едва сдержала смех. Легкий, глуповатый смех, который распирает, когда неожиданно влюбляешься.

Ллойд раздавил окурок носком ботинка и крепко взял меня за руку.

– Ну… вдруг… ты станешь требовать того, что я дать не в состоянии. – Я хваталась за каждую соломинку.

– Софи, а что ты не сможешь мне дать? – Ллойд поцеловал тыльную сторону моего запястья. – Разве я много прошу? Только тебя.

– Подружка из меня никудышная, – выпалила я.

– Знаю. Поэтому ты мне нравишься. Слушай… – Глаза Ллойда светились серьезнейшим намерением. Он взял другую мою руку, парализовав меня своей физической силой и волей. – Софи, я тебя понимаю. Мы любим играть в одни и те же игры. Давай играть вместе! Ну, как команда. Не как парень и девушка, а как команда. Будем играть, пока в кайф. О большем не прошу.

– А… другие мужчины?

– Не исключаются. Нисколько. Я не ревнивый деспот и свободу поощряю. Ты мне нужна настоящая, такая, как есть. Решишь стать только моей – я буду счастлив. Играем по твоим правилам, Софи, мяч у тебя. Если пошлешь пас на сторону, я принесу сотню мячей и буду подкидывать тебе, пока не отобьешь хоть один. – Ллойд хищно осклабился.

– А ты упертый уродец.

– Да, я такой.

– И впрямь позволишь мне встречаться с другими мужчинами?

– Если ты позволишь мне смотреть. Или участвовать. – Ллойд пожал плечами.

– Странный ты.

– Ага. Поэтому я тебе нравлюсь.

– Да, пожалуй.

Потом мы целовались до тех пор, пока посиневшие губы и окоченевшие пальцы не убедили нас, что на улице слишком холодно.

Вот уж не думала, что попаду в люкс для новобрачных. Я девушка принципиальная и очень стараюсь… гм… связываться с мужчинами, которые однозначно женаты. А кто женат однозначнее жениха? Поэтому люкс, в котором стоят кровать с пологом, ведерко с шампанским и гигантская корзина с фруктами, казался мне недосягаемым.

До сегодняшнего дня.

Нет, читатель, я не вышла за Ллойда. Мы не обменялись ни кольцами, ни даже клятвами в вечной любви и верности. Просто Ллойд кое-что предложил, и я согласилась. Поэтому сегодня мы отмечаем заключение договора в люксе для новобрачных.

Люкс – сама чистота и невинность. Мне даже стыдно пятнать его своими низменными намерениями, но мой спутник куда менее щепетилен. Едва мы переступаем порог, Ллойд берет меня на руки, бросает на кровать и падает рядом. Я зарываюсь в подушки и вдыхаю аромат розового масла, которым пропитано постельное белье.

– Здор-рово! – урчу я, растягиваюсь на хрустящей простыне, собираю розовые лепестки и словно конфетти бросаю Ллойду на голову. – Этот номер стоит и заплаченных за него денег, и даже замужества. Может, стать профессиональной невестой? Перво-наперво папиками обзаведусь.

– Ага. – Пальцы Ллойда скользят вверх по ложбинке моей груди. – Давай-давай. Вижу тебя в форме школы Сент-Триниан[22]. Сядешь на колени к престарелому политику и давай надувать губки и локонами играть.