Черви - Алекс Граймс

Вспоминая всё связанное с Ниной. И в этом было что-то тёплое, радостное, даже приятное. На миг казалось Андрею, он прикасался к ней. На миг становился ближе к ней.

– Смерть… ложь… Жизнь… иллюзия.

Андрей не слышал этих обрывков. Он всё дальше и дальше уходил в свои воспоминания. Где мог жить, где мог прожить их снова, но чтобы оказаться рядом с ней.

Слёзы катились медленно по щекам. И на лице появилось спокойствие.

Машина врезалась в толпу. Эти крики были громкими, противными и ужасными. Андрей не слышал их.

Невозможно было понять, что каждая из них хотела сказать Андрею. Их голоса, крики превращались в какофонию шума. Андрей продолжал давить на газ. Для машины каждый метр становился уже победой. Нины бились в стекла, запрыгивали на капот, на крышу и били руками, пытаясь добраться до желаемого кусочка. Низ машины забился телами Нин. Кровавая линия тянулась за следом «Волги».

Колёса стали пробуксовывать, потому что она начала застревать на телах Нин. Машина почти остановилась, и каких-то пару сантиметров автомобиль продолжал свой путь, ревя, как ужасный монстр.

Нины облепили всю машину. В салоне стало темно. Звук ударов по машине, крики, стоны, неразборчивые слова смешивались в агонию звуков. Разбилось стекло там, где сидел Андрей, и руки жадно стали хватать его за уши, за голову, за нос, пытаясь вытащить его на улицу. Туда, где их очень много. И надо его поделить. Андрей не сопротивлялся. Он пытался всеми силами погрузиться в своё прошлое.

Он вспомнил первую их встречу в кафе. Она работала официанткой, ухаживала за каким-то стариком сиделкой и еще была куча работ, где ей приходилось подрабатывать. И в тот день он решил, что с ней надо познакомиться. А на следующей неделе он показал ей красивое, а может, самое красивое место в мрачном городе. Где солнце медленно заходило за горизонт. Тёплая приятная погода. Было тихо, и казалось в тот момент: жизнь полна прекрасных мгновений.

Андрея резко вытащили из машины. Мотор продолжал тарахтеть. Они все были безумными версиями той милой девушки, жаждавшие поделить Андрей на маленькие кусочки. Андрею оторвали ухо.

Он закричал от боли, и воспоминания в голове резко пропали. Появилась реальность. Его схватили за руки и ноги и стали медленно тянуть в разные стороны. Сил у них хватало, чтобы порвать человека на кусочки, и Андрей не сомневался.

Боль только становилась сильнее. Они всё громче что-то кричали, от чего хотелось закрыть уши. Связки натянулись. Из оторванного уха лилась красная жидкость. Боль, а потом яркая вспышка света ослепила Андрея.

Борис ехал на полицейской машине с Олегом на вызов. Поступила жалоба, что один ненормальный человек раскапывает могилу. Женщина утверждала, что это кощунство по отношению к мёртвым людям. Говорила, что он самый настоящий псих, его надо убить ,пока не напугал кучу народа в Ринске. Надо пристрелить, как собаку. Ведь он выглядел как собака.

Борис не был доволен, что он едет на пустяковый вызов. Ведь могли послать кого-то другого, но своё мнение Борису пришлось запихать глубоко в жопу и ехать молча с наркоманом, который сейчас получал большой кайф.

– Эта дурь классная! Ты даже не знаешь. О, бля, от неё член встает, – говорил Олег, смотря в крышу машины и улыбаясь, как дебил, которому ударили по голове в детстве, что всё лицо исказилось. – Это тебе надо попробовать. А то ты какой-то хмурый.

Борис молчал, пытаясь не слушать коллегу. У него и так настроения не было с самого утра. И вдобавок болело тело. Спать на полу – не самая лучшая идея.

Погода желала лучшего. Мелкий дождик врезался в машину, пытаясь её пробить насквозь, но эти мокрые лепёшки разбивались насмерть и растекались по кузову машины, падая на асфальт.

– Давай мигалки включим, – предложил Олег, который сунул указательный палец в рот и стал сосать как младенец.

– Вызов не срочный. И нет смысла разводить шум.

– Ну давай, – Олег потянулся к кнопке, но рука Бориса остановила.

– Давай спокойно, окей?

Олег тяжело вздохнул и что-то пробурчал себе под нос, но Борис ничего не понял.

Добравшись до кладбища, они встретили нервную даму средних лет, которая накинулась на них и стала кричать: мол, что так долго.

– Пожалуйста, женщина, закройте свой рот и покажите его.

– Он безумец. Люди, которые пытались его остановить, могли погибнуть. Он одного чуть ли не убил! Этот гражданин должен сидеть в дурке. Слышите меня, в дурке, потому что ему как раз там и место.

– Хорошо. Покажите.

Они следовали за женщиной. Олег, как дебил, продолжал улыбаться и таращиться на кресты, где были изображены лица умерших людей. Со стороны могло показаться, что он радовался тому, что все они мертвы. Всех их жрут черви, трахая изнутри, а он живой и может насладиться жизнью на полную катушку, ведь сегодня вечером его дома будет ждать очередная шлюха. ЖИЗНЬ ХОРОША!

Борису было неприятно находиться на кладбище. Он один раз приходил сюда после похорон дочери и больше не возвращался. Как бы Борис ни пытался забыть прошлое, оно как будто само нашёптывало в ушко: «Ты меня не забудешь, папочка. Слышишь, ты никогда не забудешь меня. Никогда».

На кладбище были только мертвецы, и сюда ходили люди, которые любили уже разлагающийся труп. Забавно. Люди больше любят тебя, больше о тебе заботятся, когда ты сдох. Когда внутри тебя копошатся черви, как дети в песочнице.

– Он псих. Мне страшно. он…

– Можете замолчать? У меня плохое настроение. Сейчас, мадам, во всём разберёмся.

Они пришли. Картина была жалкой. Какой-то мужик, который не брился очень много дней, не ходил в парикмахерскую, почти раскопал могилу женщины. Он тяжело дышал и не обращал внимания на них. Всё внимание ушло только могиле. Только этой работе. Как можно скорее откопать мёртвое тело женщины.

– Мужчина. Мужчина! – Борис стал медленно подходить, попросив Олега сделать всё самому. – Вы слышите?

Но Андрей не слышал его. В голове было только одно. Достать её. Вернуть её к жизни. Снова стать семьёй. Завести ребёнка. Снова коснуться её. Снова обнять её. Снова заняться с ней любовью. Андрей не мог никак выбросить образ мёртвой жены из головы.

Уставшие руки с большим трудом поднимали серую землю. Раз, два, три! Раз! Два! Три! Куски земли летели через плечо Андрея. Лицо было грязным, вспотевшим. Тело промокло до самой ниточки.

– Мужчина, с вами всё в порядке?

– Уходите! – закричал Андрей во всю силу лёгких. – Не трогайте меня, прошу, – взвыл он, как маленький ребёнок, которого вечно обижали.

Андрей продолжал копать. Копать. Копать. Только копать, ведь самое главное – это Нина. Жена. Она была для него всем.

– Что вы делаете? Скажите это мне. Я из полиции, мужчина, я помогу вам, не переживайте. С вами ничего не будет.