Убийства на фоне глянца - Алисия Хименес Бартлетт

– Мало того, как только он меня заметил, испугался и отвернулся. Но я-то его сразу узнал, еще бы мне его не узнать! И ее тоже. Наверняка пытался и жену шантажировать. Он был прохвостом и негодяем, будь он проклят.

– Ладно, ладно, довольно. Вы не должны пока никуда уезжать, так как можете нам понадобиться… для еще одной… беседы.

– Мне нечего скрывать.

– Вы уверены? А по-моему, налоговики с огромным удовольствием потолковали бы с вами о продаже произведений искусства.

– Вы ничего не выиграете, выдав меня. Это ведь сущий пустяк по сравнению с тем, что творится вокруг. Кроме того, вряд ли вам захочется бить лежачего. Только представьте себе: человек столь благородного происхождения – и вот до чего докатился. Вы меня пожалеете.

– Нам до вашего благородного происхождения дела нет, – вспылил Гарсон. – Так что на наше молчание слишком уж не рассчитывайте. Понятно?

Было очевидно, что младший инспектор все еще не насытился ролью архангела-мстителя. Но я не винила Маркиза – честно признаюсь, его попытка пробудить в нас сочувствие выглядела даже драматично.

Мы шли по улице, и близость других пешеходов ни в малейшей степени не мешала Гарсону в полный голос изливать свое негодование:

– Жалеть этого паразита! Камни дробить – вот куда его надо отправить… и кормить при этом только черствыми корками.

– Жалкий тип, только и всего.

– Надеюсь, вы не испытываете к нему ни капли сочувствия и не проглотили эту сказочку про человека, в одночасье все потерявшего.

– Я хочу сказать другое: он неудачник и лузер, вот и все. Этот тип никого не убивал и мало что знает про подвиги Вальдеса.

– А история про бывшую жену, с которой тот ужинал в каком-то ресторанчике? Спорить готов, это всего лишь дымовая завеса, способ что-то утаить.

– А мне это скорее кажется отчаянной попыткой Маркиза продемонстрировать, что он готов рассказать нам все, что ему известно.

– Значит, это правда?

– Вероятно, да, хотя вряд ли имеет какое-то значение.

– То есть Вальдес поддерживал настолько хорошие отношения с бывшей женой, что мог пойти с ней ужинать и в Мадриде?

– Видно, им надо было что-то обсудить, просто так сложились обстоятельства. И не путайте меня, Гарсон, ваши рассуждения только отвлекают нас от сути дела. А пока позвольте мне сделать один звонок.

Я позвонила Магги. У меня не было ни малейших сомнений, что она всерьез отнеслась к нашему визиту и все это время посвятила поискам. И я не ошиблась. По крайней мере, ее тонкий голосок тотчас зародил во мне смутную надежду:

– Я и сама собиралась вам позвонить, инспектор, есть кое-что, и может быть… Мне пришло на память, что у шефа был договор со службой такси. Когда он наезжал в Мадрид, всегда пользовался их услугами. Да, всегда одной и той же компании, “Такси-Рапид”, а счета оплачивало телевидение. Наверное, это мало чем вам поможет, но все-таки…

– А чеки у них хранятся?

– Думаю, хранятся – за последний год уж точно. В администрации. Хотите, я у них попрошу?

– Это сэкономило бы нам время. Через час мы к вам приедем.

– Надеюсь, я их быстрее добуду.

Наконец-то мы вышли хоть на какой-то след, оставшийся от передвижений Вальдеса по миру. Вряд ли стоило возлагать на него большие надежды, но замаячила возможность восстановить мадридские маршруты журналиста, а это, учитывая, что нас окружал полный мрак, было уже немало.

Маршруты такси, которыми пользовался Вальдес в последний год, чаще всего повторялись, но для нас они мало что значили, поскольку мы с Гарсоном неважно знали Мадрид. Мне пришлось поговорить с директором канала и попросить, чтобы она отпустила с нами Магги на довольно долгое время. А так как Магги в общем-то ничего не делала после гибели своего шефа и благодетеля, директорше не оставалось ничего другого, как пойти мне навстречу, хотя ее страшно заинтриговало, какую пользу мы могли получить от одного из самых ничтожных солдат ее телевизионного воинства.

Магги растолковала нам, что стояло за адресами, которые были ей знакомы. Два адреса загадки для нее не представляли, она узнала их тотчас же. Первый – гостиница, где всегда останавливался Вальдес, приезжая в Мадрид. Второй – магазин, где он обычно покупал себе одежду.

– Он много раз повторял, что повседневные вещи предпочитает покупать именно там.

– У него был кошмарный вкус, – вырвалось у меня.

– Ну, знаете, по крайней мере, ему нравилось все яркое и он не одевался на манер спортивного тренера, как все остальные.

Достаточно было бросить взгляды на ее собственный наряд – нечто среднее между стилем неохиппи и последнего из оборванцев, – чтобы оценить эту похвалу. Гарсон, слегка раздраженный тем, что он счел чисто женской болтовней, поторопил нас:

– Ну а остальные адреса, что вы скажете про них?

Магги воззрилась на список, упиваясь новой для нее ролью детектива:

– Ничего не скажу. Один повторяется два раза, второй… Шестнадцать!

– Надо ехать туда! – выпалила я.

Гарсон глянул на меня не без тревоги:

– Вы полагаете, что сеньорита тоже должна нас сопровождать?

Магги ждала моего приговора, изо всех сил изображая полное безразличие, то есть еще энергичнее жевала свою резинку.

– Лишней Магги не будет. От нее мы сможем узнать, не упоминал ли Вальдес когда-нибудь это место.

Ее глазки, в которых до того отсутствовало всякое выражение, радостно сверкнули. Она почесала увешанное серьгами ухо и съязвила:

– Только не воображайте, что я прям тащусь, помогая ментам. Будь на вас форма, я бы и пяти метров с вами рядом не согласилась пройти. Большинству моих друзей это ох как не понравилось бы.

– Мы в этом не сомневаемся, – ответила я.

Директор службы “Такси-Рапид” очень хорошо знал Вальдеса, тот был одним из самых знаменитых клиентов фирмы. За журналистом не был закреплен какой-то определенный шофер, его обслуживал тот, кто был свободен. В диспетчерской случайно оказался таксист, который помнил, как однажды возил его где-то с месяц назад. Никаких подробностей от него мы не услышали – видно, Вальдес не отличался разговорчивостью. Мне стало ясно, что больше нам тут ничего не светит, поэтому мы двинулись по адресу, который повторялся аж шестнадцать раз.

Это оказалось самое обычное и заурядное кафе – “Глория”. Случайные клиенты и местные жители завтракали здесь, перекусывали или заглядывали, чтобы выпить кофе. Заведение не было ни роскошным, ни обшарпанным, барная стойка и несколько столиков – вот и все. Хозяин, само собой, помнил Вальдеса, да и кто бы не запомнил Вальдеса, ведь он считался телезвездой. Шестнадцать визитов за год – не так и много, но вполне достаточно, чтобы он смог сообщить нам кое-какие детали. Как правило, Вальдес встречался здесь с неким мужчиной, чаще всего поздним утром. Нам удалось получить беглое описание мужчины: лет пятидесяти, высокий, хорошо одетый, очки без оправы, элегантный. Они занимали самый дальний столик, тот, что у окна, и разговаривали по крайней мере час, иногда и дольше. О чем, слышно никогда не было. Кажется, как-то раз они просматривали бумаги. Насколько хозяин помнил, однажды они даже обменялись цветными папками. Он всегда считал собеседника Вальдеса человеком, занимавшим важный пост в газетном или телевизионном мире. А еще один раз тот явился со своей супругой, очень красивой женщиной примерно тех же лет. Вальдес, судя по всему, был с ней знаком, потому что элегантный мужчина знакомить их не стал. Они беседовали втроем. Точно описать женщину хозяин заведения не рискнул бы: высокая, стройная… Вот, пожалуй, и все. Он не запомнил ни цвета ее волос, ни как она была одета.