Изгои - Дейв Дункан

– А до этого ты мне чем-то помогал?

– Что?

Темные глаза превратились в узкие щелочки.

– Что ты с этого имеешь, сигнифер? Ведь прежде ты никогда не был идеалистом. Кроме женщин тебя вряд ли что-то по-настоящему волновало, верно? Что это ты вдруг решил стать героем?

Ило хотел было сказать императору о том, что во всей армии он один имел право носить накидку, сшитую из шкуры белого волка, но тут же передумал, вспомнив, что это право он получил случайно, о чем знал и Шанди. Ладно, он не был героем прежде и не собирался становиться им впредь. Он к этому никогда не стремился.

Шанди же не унимался.

– Кто подкупил тебя, сигнифер? Чем они тебя прельстили?

– Не понимаю, о чем ты…

– В самом деле? Ты думаешь, я поверю всем этим бредовым россказням о заговорщиках и всемогущих магах?

– Ты этому не веришь?

Шанди хитро улыбнулся.

– Еще чего не хватало! Теперь меня не проведешь. Как они меня смогли одурачить – эти треклятые дварф и фавн! Теперь-то я понимаю, кто был настоящим заговорщиком? Они стали плести всю эту чушь о конце тысячелетия и сторонниках, и вот я остался без трона? Я почти не сомневаюсь в том, что их россказням не веришь и ты. И это значит, что ты – один из них!

Какой бред! Сговор был близок к успеху, расстояние ничуть не ослабило его влияния.

– Хм… Твоя жена так не считает.

– Ха! Разве женщины что-нибудь смыслят в политике?

Кто-кто, а уж Ило-то знал, что женщины обычно куда проницательнее мужчин, но он почел за лучшее не говорить об этом Шанди, тем более что неосторожно упомянутое им имя Эшиалы могло направить разговор в еще более странное русло…

– Ладно… Возможно, в этом ты прав. Но тогда скажи – что же нам следует делать?

Шанди явно не ожидал от своего товарища столь внезапной капитуляции. Лицо его приобрело недоуменное выражение. Он одним глотком допил содержимое кружки и, вздохнув, поставил ее на колено. После этого он вытер губы рукавом и сказал:

– Разумеется, нам следует отправиться домой. Мы вернемся в Хаб, после чего я вернусь к исполнению своих обязанностей. Первым делом я изловлю всех этих прохиндеев и вздерну их на виселице!

Ило срочно нужно было связаться с каким-нибудь волшебником. Он нуждался и в совете, и в практической помощи. Если Шанди так и не придет в себя, он поспешит в Хаб или – еще хуже – решит сдаться местным властям. Но почему ни Рэп, ни Распнекс не подумали о том, что события могут принять и такой оборот? Впрочем, они не ожидали и того, что место императора может занять самозванец… Коварству Сговора не было предела…

Если Шанди окажется под защитой магического экрана, подобного тому, что был установлен на «Белой императрице», он, возможно, сможет прийти в себя. Возможно. Но для обычных мирян, к числу которых принадлежал и Ило, экраны эти существовали единственно как идея – их реальность была для них достаточно условной и, что важнее, невидимой. Попади к нему в руки магические свитки, он смог бы посоветоваться с волшебниками, но, увы, свитки лежали в кармане у Шанди. Просить их – значило бы навлекать на себя лишние подозрения обезумевшего императора; конечно, их можно было выкрасть ночью, но даже и в этом случае ответа можно было ждать не день и не два.

– Сегодня мы уже никуда не пойдем, – сказал Ило, почувствовав, что он наконец нашел нужный тон. – Мост закрыт на ночь.

Шанди недоуменно хмыкнул и посмотрел на своего спутника с нескрываемым подозрением. Географические споры легионеров, находившихся у них за спиной, вспыхнули с новой силой.

– Думаю, поесть мы здесь не сможем, – продолжил Ило. – Представляю, что бы они нам подали… Там, наверху, у нас есть яблоки и кой-какая снедь. Мне кажется, нам следует подняться к себе в номер, перекусить и лечь спать, чтобы завтра подняться пораньше…

– Неужели ты и к бабам не пойдешь?

– Думаю, они мало чем отличаются от здешней кормежки.

– Прежде такие вещи тебя не смущали.

Несмотря на явное умопомешательство, Шанди сохранил свойственную ему проницательность, которая, возможно, стала только острее, поскольку теперь ее питала крайняя подозрительность.

– Ничего, потом наверстаю, – ответил Ило, взмокнув от волнения. – Идем. Меня от этого места уже тошнит.

Шанди осторожно поставил кружку на стол и медленно поднялся на ноги. Его заметно покачивало.

– Ты прав, – буркнул он. – День был трудным.

Слова эти не соответствовали действительности. За весь этот день они не проехали и пятнадцати лиг, хотя в свое время Шанди проезжал за день расстояния, которые были втрое больше.

Постояв на месте, Шанди вновь плюхнулся на стул.

– Дай мне пива.

Кто бы мог подумать, что этот грязный небритый человек некогда был блистательным принцем, которому Ило служил верой и правдой? Либо он был пьян, либо окончательно спятил… Первое казалось совершенно немыслимым, впрочем, немыслимой была и та ситуация, в которой они оказались.

– Ишан, тебе больше не следует пить, слышишь?

– Я не Ишан! – взорвался Шанди, лицо которого мгновенно побагровело от гнева. – Хватит с меня этих дурацких игрищ! С этого момента таиться я больше не буду и поеду я в свой дворец, а не в какой-то там Мосрейс! Все, я сыт по горло этими небылицами!

Какой ужас! Что должен был делать Ило? Ведь теперь в его руках находилась судьба всего мира! Он не хотел этого. Он не знал, как ему следует поступить. Как можно быстрее увезти Шанди подальше от Хаба и посмотреть, что будет дальше, – ничего иного в голову ему не приходило. Он все еще надеялся, что на расстоянии влияние Сговора ослабнет и Шанди сможет прийти в себя.

Он стал прикидывать, удастся ли увезти императора силой, и тут же понял, что сделать это невозможно. Может, привязать его к седлу? Шанди был достаточно силен физически, к тому же он мог под-нить крик. Отвести его в комнату и там оглушить кувшином? Оглушить императора? Глушить его день за днем? Нет, все это блажь…

И тут он понял, что люди, сидевшие за соседним столиком, разом замолчали. Он обернулся и встретился взглядом с одним из них. Из-за леса кружек на него смотрели еще три лица.

Они слышали все, что сказал Шанди, а наговорить он успел немало…

Все эти люди были одеты в гражданские одежды. Они были староваты для солдат, но та уверенность, с которой они себя держали, говорила о том, что Ило видит не кого-нибудь, но именно легионеров. У человека, сидевшего ближе всего к императору, нос был изуродован глубоким шрамом. Четверо мужчин сорока – сорока пяти лет… Вне всяких сомнений, он видел ветеранов, отслуживших положенные двадцать пять лет и теперь разъезжавшихся по домам. Теперь они были при деньгах и потому могли обзавестись семьей и землею… Сказать, насколько они порядочны и честны, Ило, естественно, не мог. Он не знал и того, как они относятся к офицерам и вообще к аристократам, чьи приказы за долгие годы службы могли им вконец опостылеть. Отношение это, соответственно, могло оказаться не самым почтительным.