Содержанки по своей воле не уходят - Эрл Стенли Гарднер

— О, Бернис сама ужасно возбуждена. Она…

— Помолчи! — приказал я ей, — пока я не доберусь до тебя.

Я повесил на место телефонную трубку, вернулся к такси исделал вид, что не совсем уверен, как добраться до нужного мне места.

— Это многоквартирный дом, где-то в центре города, — поясниля, — мы подъедем в тот район и там немного прокатимся по улицам, пока я неувижу тот дом. Я узнаю его, когда увижу. Я был там пару раз, но не запомнилточного адреса.

Водитель такси был на редкость услужлив. Он был такжечрезмерно любознателен. Если ему не было знакомо какое-либо место в этомрайоне, то он настойчиво добивался от меня, чтобы я немедленно описал ему этоместо в подробностях.

Я посылал его то на одну улицу, то на другую, а затемобратно, пока, наконец, не сказал неожиданно:

— А вот и это место. Вот тот многоквартирный дом.

Таксист подвел машину к дому и внимательно осмотрел его. Ярасплатился, вышел из машины и вошел в здание.

Я не сомневался, что Эрнестин сидит у двери, держась однойрукой за дверную ручку. Едва я успел слегка прикоснуться кончиками пальцев кдвери, как она распахнулась. Я вошел в квартиру.

— О, Дональд! — воскликнула она. — Я так возбуждена!Дональд, это — Бернис. Ты знаешь о ней все.

Бернис оказалась шикарной красоткой, брюнеткой с большимиясными глазами и с пышными соблазнительными формами. Она, несомненно, прекраснознала, как использовать эти глаза, чтобы покорить мужчину, а также знала, как влучшем свете продемонстрировать свои ножки в нейлоновых чулках.

— Хорошо, — обратился я к Эрнестин, — как сегодняразвивались события?

— Дональд, Бернис поможет нам, — ответила Эрнестин.

Я взглянул на Бернис.

Бернис пару раз манерно взмахнула ресницами и улыбнулась.Это была трепетная, полная томления улыбка.

Было совершенно ясно, что при изобилии поклонников Бернис ненуждалась в том, чтобы обедать дома, если, конечно, она сама этого не хотела.

— Эрнестин, ты по-прежнему готова помогать мне? — спросил я.

— Во всем, — подтвердила она, — только…

— Только что? — перебил я ее.

— Знаешь ли, я должна также сотрудничать и с полицией.

— Почему?

— Видишь ли, они сказали мне, что я должна делать это. Онирасследуют убийство и.., в общем, ты понимаешь.

— Конечно, — заверил я ее, — я все понимаю.

Я повернулся в сторону Бернис.

Бернис заморгала ресницами и затем, погладив подол юбки,нервно прошлась кончиками пальцев по чулку.

— Чем я могу быть вам полезной? — спросила она.

. — Я хотел бы выяснить некоторые вещи относительно ЭвелинЭллис, — пояснил я, — те самые, о которых, возможно, руководство отеля нехотело бы, чтобы вы рассказывали.

— Я уже рассказала полиции все, что я знаю.

— Нет, не все, — возразил я, стремясь использоватьинформацию, полученную мною от Эрнестин. — Как насчет сексуальной жизни Эвелин?

— Откуда мне знать об этом — за исключением того, что эта еежизнь была весьма насыщенной.

— Продолжайте, — попросил я, — хотя бы ради Эрнестин. Выпоможете ей тем, что расскажете мне о некоторых вещах, которые вы знаете и окоторых я хочу знать.

— Ну, что ж, она значительно старше двадцати одного года. Ябы не сказала, что она совсем неопытная девушка — для вас это неожиданность, нетак ли?

— Бернис, хватит канителить, — предложил я.

— Что именно вы хотите знать?

— Все, что касается ее и японского фотографа, — пояснил я.

— О, вы имеете в виду того парня с пронзительным высокимголосом. Он — сущий милашка.

— Хорошо, — нетерпеливо сказал я, — что вам известно о нем?

— Абсолютно ничего. Я никогда не встречала его. Я знаю,конечно, номер, по которому она звонит в фотомагазин “Хэппи Дейз”. Онифотографируют модели. И они немало фотографировали ее для рекламы.

— И у них дружеские отношения?

— О, да.

— Насколько дружеские?

— Я не думаю, что она увлекалась им, если это вы имеете ввиду, но.., у них создались отношения, которые трудно объяснить. Он готовцеловать следы ее ног. Она — его божество, его вдохновение. Знаете ли, могупоспорить, что он считает, что она прелестная, лояльная, милая девушка и чтоона чиста, как первый утренний снег.

— Они часто говорили по телефону?

— Она звонила ему часто, и я слышала его голос, когда онотвечал.

— О чем они говорили?

— Я не знаю. Я не слушала их разговоры.

— Вот теперь, — заявил я, — мы подошли кое к чему. Я намеренпозвонить по междугороднему телефону. Разговор я оплачу, но я хочу, Бернис,чтобы он был заказан на ваше имя. Затем я возьму трубку и буду говорить сам.

— Кому вы хотите звонить? — спросила Бернис.

— Карлу Кристоферу, президенту чикагской кампании“Кристофер, Краудер и Дойль”. Вы должны позвонить ему по домашнему номеру.Думаю, что вы легко выясните его номер. Он довольно богатый и известныйчеловек.

Засмеявшись, она сказала:

— Если вам это интересно, то его номер: Мэдисон 6-497183.

Мне с трудом удалось скрыть удивление. Стараясь придатьголосу небрежный тон, я заметил:

— Да, вы наверняка слышали, как с ним разговаривал инспекторХобарт.

— Об этом мне ничего не известно, — возразила она, — но язнаю, что он страшно увлечен Эвелин. Знаете, она работала стенографисткой иликем-то вроде этого в одной из фирм, занимавшейся импортом. Сотрудник отдела пообщественным связям разыскивал мод ель, — которая своей соблазнительнойфотографией могла принести фирме дополнительную рекламу. Вы знаете, как этобывает. Фотокорреспондент любой газеты всегда, естественно, стремится снятьнечто такое, что привлекло бы всеобщее внимание. Вы же не можете сфотографироватьвыставку скобяных изделий и привлечь подобными снимками какую-либо газету. Выдолжны…

— Это не имеет для меня значения, — перебил я ее, —расскажите о Карле Кристофере.

— Ну, что ж, я знаю, что он когда-то встречался с ней икаким-то образом ему удалось обеспечить ее участие в конкурсе.

— Откуда это вам известно?

— Когда он приехал сюда, в Сан-Франциско, в деловую поездкупримерно недели через три после конвенции, он позвонил Эвелин. В то время онанаходилась в Лос-Анджелесе и договорилась встретиться с ним здесь, вСан-Франциско. Она приехала сюда и остановилась в нашем отеле под именемБеверли Кетл. Вот тогда я впервые услыхала, что у нее есть другое имя, помимоЭвелин Эллис. Мистер Кристофер, однако, продолжал звонить ей, называя ее ЭвелинЭллис. Она попросила нас, телефонисток, соединять с ней всех тех, кто просилЭвелин Эллис. Она объяснила, что зарегистрировалась в отеле под именем БеверлиКеттл, но что Эвелин Эллис является ее сценическим псевдонимом.