Четыре года спустя - Моника Мерфи

О да. Удивительно, как такая зануда-заучка смогла взбудоражить его так сильно? Это пьянящее ощущение собственной власти, которое мне совсем не хочется потерять. Я снова целую его грудь, облизываю кожу и издаю протестующий стон, когда он отстраняет меня, чуть потянув за волосы.

Я открываю глаза и вижу хищный блеск в его глазах, словно он голоден как зверь. Но ведь и я голодна.

– Нужен презерватив, – произносит он сквозь стиснутые зубы перед тем, как слезть с меня.

Он поднимается с кровати и подходит к комоду, ничуть не стесняясь своей наготы. А я не смущаясь смотрю на него, наслаждаясь видом широкой спины и накачанных бедер. Тихонько вздыхаю, когда он открывает ящик и начинает искать презервативы.

Как же мне повезло! Он такой заботливый, милый и забавный. Пишет стихи. Пошлые, но мне все равно. Они прекрасны.

Он прекрасен. Не идеален, конечно, но он мой.

А я – его.

Он подходит к кровати, сжимая в руке пачку презервативов, и, достав один, кидает ее на тумбочку.

Разрывает упаковку, берется за колечко и размещает его на кончике члена.

Я наблюдаю во все глаза, во рту пересохло.

Он прямо передо мной, собирается раскатать презерватив и тут понимает, что я смотрю на него.

– Нравится?

Я молча киваю.

Он улыбается, раскатывает презерватив и через мгновение уже оказывается на мне, вдавив в матрас, прижимается к губам и проникает в рот языком. Наши руки ласкают друг друга, мы оба стонем: мои стоны как короткие всхлипы, его – как низкое глубокое рычание.

Я одновременно боюсь и не боюсь. Оуэн очень терпелив, я знаю, он не станет действовать грубо и быстро. Он не раз говорил, что хочет, чтобы мне было хорошо, поэтому и не позволил прикоснуться к нему, когда мы только вошли в комнату.

Он хотел, чтобы в этот момент стал лучшим для меня, хотел доставить мне удовольствие.

Он хотел, чтобы я была готова… чтобы мне было легче.

Все, чего он хочет, – для меня.

Я раздвигаю ноги, приглашая его, и он ложится между ними, головка члена упирается в мой центр. Я еще влажная от недавних ласк. Закрываю глаза, смущенная реакцией собственного тела.

– С ума сойти, Челс, да ты просто истекаешь, – бормочет он, гладя рукой складки, и дразнит перед тем, как глубоко проникнуть внутрь одним длинным красивым пальцем.

Мое смущение тут же исчезает. Я шире раскрываю ноги и закидываю одну ему на спину, упираясь пяткой в бедро, точно так, как он сделал несколько минут назад. Я полностью открыта, и он стонет мне в шею, медленно потираясь о меня. Так хорошо, так сладко, а потом я ощущаю, как он входит в мое тело в первый раз.

Я напрягаюсь, чувствуя, что готова рассыпаться на части.

– Детка. – Он гладит мои волосы, затем берет подбородок и заставляет посмотреть ему в лицо. Я открываю глаза, но сердце бешено колотится от страха перед неизвестностью.

– Не бойся. Расслабься.

Кивнув, я закрываю глаза и медленно дышу через рот. Он очень нежно целует шею и легонько касается кожи, именно так, как я люблю. Сильные руки сжимают грудь, большие пальцы обводят соски, бедра расслабленно движутся, и я забываюсь в сладкой неге. Все мысли незаметно исчезают.

А потом он входит в меня. Медленно, очень медленно. Толчок. Мягкий толчок, и головка давит на вход, а я позволяю своим бедрам открыться. Я хочу захватить его тело так же сильно, как он прижимает мое к месту.

– Закинь за меня вторую ногу, – приказывает он; я подчиняюсь, дрожа всем телом от такого командного тона. – Расслабься, детка, может быть больно.

Он толкается дальше и дальше, пытаясь разместиться во всю длину. Я вскрикиваю от острого укола боли, напрягаюсь и закрываю глаза, мышцы дрожат, я словно каменею.

– Расслабься, Челси. Будет очень хорошо, просто потрясающе, я постараюсь, – шепчет он мне в ухо. – Черт, ты ощущаешься невероятно. Горячая и тугая. Просто позволь войти, детка. Доверься мне.

И я верю ему. Дышу глубоко и стараюсь расслабиться. Его бедра раскачиваются, член движется вперед, и вот он уже внутри меня: толстый, горячий и пульсирующий. Я чувствую себя заполненной.

Мы двигаемся вместе, тела становятся единым целым, руки и ноги переплетаются, губы сливаются. Он целует меня, двигается внутри, почти полностью выходит и возвращается назад, и я открываю глаза: он наблюдает за мной сверкающими изумрудными глазами. На какое-то мгновение я будто ослеплена.

– Ты прекрасна. Знаешь об этом? – спрашивает он, прижимаясь лбом.

– Ты заставляешь меня чувствовать себя красивой, – признаюсь я, потому что это правда.

Никто и никогда не обращался со мной так, как Оуэн. Рядом с ним я чувствую себя защищенной. Я доверяю ему. Он смешит меня. Он пробуждает во мне желание.

Кажется, я влюбляюсь.

У меня был секс. Много секса. Я бы постеснялся сказать Челси, сколько. Мне было четырнадцать, когда это случилось впервые. Черт, Фэйбл просто умрет, если узнает, тем более что в то время я находился под ее опекой. Мама давно пропала, сестра была с Дрю, а мы с Уэйдом собрались встретиться с двумя девчонками из класса по истории. Девочки, которых мы знали, любили покурить и потусить.

Мы трахнули их в кабинках туалета в городском парке, недалеко от дома Уэйда.

Гордиться тут нечем. Ни одно свое приключение я бы не назвал предметом для гордости. Что сказать? Я был юный, глупый и сексуально озабоченный. Вечно думал не тем местом.

Я ни разу не позволял сердцу стать частью сексуального уравнения. Еще одно неловкое признание: я никогда ничего не чувствовал ни к одной из своих девушек. Большинство из них остались безымянными, безликими. Не то чтобы через меня прошли сотни девчонок, но в какое-то время они все слились в бесконечный поток. Абсолютно взаимозаменяемы, ни одна не стала особенной.

Пока я не встретил Челси.

Наши тела сплетены. Ее волосы разметались по подушке. Ее запах окутал меня. Я все еще чувствую на языке ее вкус, слышу короткие всхлипы и как она шепчет мое имя, когда я заставил ее кончить от моих губ и рук.

Она старалась вести себя тихо, чтобы Уэйд нас не слышал. Она беспокоилась об этом. Беспокоится обо всем. Всегда. Чувствует себя беспомощной, когда не понимает, что делать. Секс для нее вне зоны комфорта. Ей не нужно это говорить. Я и сам все вижу.

Но теперь я рядом и поддержу ее. Я научу ее всему, чему она захочет учиться. Все происходит естественно. Секс – не более чем инстинкт. Самое простое, что могут совершить два человека. Я вижу, как она поддается инстинкту: бедра поднимаются, ноги плотно оборачиваются вокруг меня. Мой член уже готов взорваться, и мне нужно собрать всю свою волю, чтобы не сделать два сильных толчка в ее тугое маленькое тело и не кончить.